– Их там не было. Как вы видели, баронесса была в перчатках и не наследила. Она не пила, ни к чему не прикасалась. У полиции нет ничего на убийцу Роуза. У нас же есть диск.
– Я сообщу вам о своем решении позже. – Сэр Роберт попрощался и вышел из кабинета.
* * *
Утром он позвонил Гессу, и тот долго слушал инструкции, касающиеся дальнейших действий в отношении баронессы де Койн.
Часть II
Глава 17
Ольга проводила взглядом выехавший за ворота «Мерседес» и вернулась в дом. Без детей и Мадлен он казался слишком тихим и пустым. Они только уехали, а Ольга уже чувствовала, что скучает по ним. Она улыбнулась. Особняк де Койнов, многие поколения принадлежавший мужчинам, теперь достался женщинам. В комнатах с большими окнами стоял запах духов Ольги, на столике для ключей Мадлен оставила свои перчатки, в углу у дверей София забыла зонтик, а рядом с ним лежал маленький букет маргариток, который Виктория хотела взять с собой, но почему-то передумала. Ольга поставила цветы в вазу и села на диван. Погруженная в мысли и сосредоточенная на своих ощущениях, она долго сидела на диване, где ее насиловал Марвин, и едва не пропустила момент встречи с адвокатами. Хорошо, что до конторы нужно было ехать всего десять минут, иначе Ольге пришлось бы извиняться за свое опоздание, а она решила больше ни у кого не просить прощения. В последний раз она извинялась утром, когда провожала Мадлен и детей в Брайтон. Мадлен тогда возмущенно поджала губы и сказала:
– Меня убивает твоя привычка по поводу любого недоразумения говорить: «Простите меня, пожалуйста». Подумаешь, горе великое случилось! Не поедешь сейчас с нами, а приедешь завтра. Всякое может произойти, и мы понимаем, что тебе нужно остаться. Да, девочки?
Оставшись одна, Ольга позвонила адвокатам Кристиана, которые горели желанием встретиться с ней как можно скорее, из-за чего ей, собственно, и пришлось отложить поездку в Брайтон. Одновременно нужно было составить документ, благодаря которому Мадлен признают официальным опекуном девочек, если с Ольгой произойдет нечто непредвиденное.
В адвокатской конторе она испытала разочарование, которое переросло в раздражение, потому что поняла, что смысла в столь скорой встрече не было. Адвокаты всего лишь перечислили то, что досталось ей в наследство, хотя Ольге самой об этом было прекрасно известно.
Днем она сидела в гостиной и просматривала газеты. Главной новостью было жестокое убийство Марвина Роуза. Ольга усмехалась, читая, каким потрясающим человеком был Марвин. Оказывается, он многое сделал для развития модельного бизнеса в стране и в Европе. Талантливейший управляющий, тонкий знаток модных веяний, признанный гений индустрии, создающий из женщин звезд мирового масштаба, и так далее. Тысячи людей скорбели о его страшной кончине. Лились слезы, пелись дифирамбы.
Ольга отложила газеты в сторону и устало прикрыла глаза. Человек, которого восхваляли в статьях, был совершенно не похож на того, кого она много лет знала. Ольга готова была ручаться, что так думала не только она, но и все те, жизнь кого Марвин не задумываясь сломал. Все, кого он обидел своими злыми выпадами, кого заставил делать что-либо против воли, кого унижал и больно ранил, думали по-другому.
Ольга прилегла на диван. Сквозь сон она услышала трель звонка и вскочила, не понимая, откуда он доносится. Бросив взгляд на лежавший рядом и молчавший телефон, она поняла, что звонят в дверь. Пригладив волосы, она направилась в холл, на ходу высматривая сквозь стеклянную стену, кто так настойчиво желает с ней встретиться. Едва открыв дверь, Ольга вынуждена была сделать шаг в сторону, мимо нее протиснулись два здоровяка и быстро осмотрели холл. Следом за ними вошел невысокий лысый мужчина и приветливо улыбнулся.
– Господа, – высокомерно произнесла Ольга. – Я не совсем понимаю, что вы здесь делаете. Объяснитесь либо немедленно покиньте мой дом.
– Баронесса, – голос лысого был резким, но чувствовалось, что он старается придать ему мягкость. – Прошу извинить меня за вторжение. Понимаю, что нужно было договориться с вами о встрече. Однако обстоятельства не позволили нам сделать это. Позвольте представиться. Рой Гесс.
Он протянул руку и оставался в таком положении, пока Ольга не подала свою. Рука его была теплой, в отличие от ледяных пальцев баронессы.
– Думаю, мне не стоит представляться, – усмехнулась Ольга. – Что ж, мы с вами находимся в неравном положении, потому что мне о вас, кроме имени, разумеется, ничего не известно. – Она указала рукой на гостиную, приглашая туда пройти.
Ольга не испытывала страха, однако внутри появилось неприятное ощущение. Было неспокойно оттого, что эти незнакомые мужчины столь внезапно появились в ее жизни. Причем она не могла предположить, с чем связан их визит. На полицейских они были не похожи, поэтому мысль о том, что ее пришли арестовывать, Ольга отмела.
– Что хотите выпить? – Ольга посмотрела на барный столик и перечислила напитки.
– Коньяк, пожалуйста, – попросил Гесс. – Барон де Койн, как истинный француз, был известным ценителем коньяка. Думаю, что у него имелись лучшие сорта этого напитка.
– Вы не ошиблись. – Ольга достала бокалы. – Из всех спиртных напитков мой покойный муж больше всего ценил коньяк за изысканность вкуса. Хотя, признаюсь, сам Кристиан предпочитал виски.
Ольга подала бокал Гессу и посмотрела на сопровождавших его мужчин. Они промолчали. Ольга не стала переспрашивать, поняв, что парням не положено выпивать на работе. Она подождала, когда Гесс сделает глоток коньяка, и спросила:
– Мистер Гесс, надеюсь, вы не будете тянуть и скажете мне о цели вашего визита.
– Разумеется. – Он кивнул своим парням, и те вышли на террасу. – Разговор пойдет о нашем сотрудничестве.
– Сотрудничество подразумевает под собой согласие работать вместе и принимать участие в каком-либо деле, – улыбнулась Ольга. – Я же не занимаюсь бизнесом, и у нас не может быть общих точек соприкосновения.
Гесс расстегнул пиджак и присел на диван рядом с Ольгой.
– Я хочу поговорить с вами о работе, – сказал он.
Ольга усмехнулась и повернулась к нему. Невысокий, с короткими ручками и маленькими прищуренными глазами, он ее смешил.
– Вот как? Мне казалось, что я не рассылала свои резюме работодателям.
– Я приехал сюда не для того, чтобы предлагать вам работу, а сказать, что она у вас уже имеется.
– Я не понимаю.
– Госпожа де Койн, позволите закурить?
Ольга кивнула.
– Возможно, я ошибся, начав наш разговор с преамбулы. – Он выпустил дым. – Следовало быть более конкретным. Я являюсь управляющим компании, которая, кроме всего прочего, владеет модельным агентством «Астрей». Того самого, которое до недавнего времени возглавлял мистер Роуз.
Ольга почувствовала волнение, но усилием воли заставила себя сохранить спокойствие. Ни один мускул на ее лице не дрогнул при упоминании имени Марвина. Она безмятежно смотрела на Гесса, заставляя его восхищаться своей выдержкой.
– Мне известно о кончине мистера Роуза, – сказала Ольга и, подойдя к столику, взяла в руки рюмку с коньяком. – Приношу вам свои соболезнования.
Гесс рассмеялся.
– Восхищен вашим самообладанием, Ольга. Можно называть вас по имени?
– Нельзя. – Ольга внимательно посмотрела на мужчину, который всем своим видом показывал, что у него есть нечто, что дает ему над ней власть.
Она прикинула в уме, какой именно тайной он обладает. От мысли, что ему что-либо известно о смерти Марвина, она быстро отмахнулась. Ольга была уверена, что никто не сможет связать ее и убийство Роуза воедино. Эта уверенность и являлась основой ее высокомерного поведения, заставляющего Гесса испытывать благоговейную дрожь перед столь сильным характером. Он знал только одного человека, в котором присутствовала та же сила духа, и преклонялся перед ним.
– Простите, баронесса, за то, что позволил себе фамильярность. – Гесс наклонил голову, и его лысина заблестела в лучах солнца. – Что касается смерти Марвина Роуза, то вы были осведомлены о ней намного раньше, чем все остальные. Точнее сказать, вы первой узнали о его кончине.
Ольга молчала, она выпрямила плечи и ждала продолжения. Гесс улыбнулся.
– Вы были последним человеком, кто видел Марвина живым, и первым, кто увидел его мертвым. Вы ввели ему дитилин, затем положили подушку на лицо и застрелили. После чего вы спокойно ушли из квартиры Роуза, не подозревая, что там установлены камеры слежения.
Ольга сделала глоток коньяка. Она улыбнулась, пряча за улыбкой внутреннее волнение.
– Почему вы не привезли мне диск с записью? – Она облизнула губы. – И почему не сообщили об этом в полицию?
– Если бы вас забрали в участок, мы лишились бы ценного кадра. – Гесс протянул ей бокал, показывая, что был бы не прочь выпить еще.
– Кто это «мы»? – удивилась она, наливая коньяк. – И чем я могу быть вам полезна?
