Теософ. А как получается, что девочки-служанки на бедной ферме, находясь в трансе или сомнамбулическом состоянии, могли говорить на иврите и играть на скрипке, но не знали ничего такого в нормальном состоянии? Потому что, как скажет вам всякий настоящий психолог старой, а не вашей современной школы, Духовное Я может действовать лишь когда личностное я парализовано. Духовное Я в человеке всеведуще и ему присуще всякое знание; тогда как личное «я» – продукт окружения и раб физической памяти. Если бы первое могло проявлять себя непрерывно и беспрепятственно, на Земле не было бы больше людей, а все мы были бы богами.
Спрашивающий. Но должны же быть исключения из этого правила, и кто-то должен помнить прошлые жизни?
Теософ. Такие люди есть. Но кто им поверит? Современные материалисты, как правило, считают таких сенситивов истериками, страдающими галлюцинациями, или свихнувшимися энтузиастами, или обманщиками. Однако им полезно было бы прочесть те труды, в которых исследуется эта проблема – прежде всего книгу члена Теософического Общества С. Д. Уолкера «Реинкарнация – исследование забытой истины», где они могли бы встретить массу доказательств, приводимых талантливым автором по этому животрепещущему вопросу. Стоит вам заговорить с людьми о душе, и некоторые тут же спросят вас: «Что такое душа? Разве её существование доказано?» Конечно, с материалистами спорить бесполезно. Но даже им я хотела бы задать такой вопрос: «Помните ли вы, какими вы были и что делали во младенчестве? Сохранили ли вы хоть малейшее воспоминание о вашей тогдашней жизни, мыслях и делах, или хотя бы о том, что вы вообще жили в течение первых полутора-двух лет вашего существования? Так почему бы на этом же основании не подвергнуть сомнению тот факт, что вы когда-то были младенцем?» Когда ко всему этому мы добавим, что перевоплощающееся Я, или индивидуальность, во время своего пребывания в дэвачане сохраняет лишь суть опыта последней земной жизни, или личности, то есть сохраняет весь физический опыт свёрнутым в потенциальность, или переводит его в духовное выражение; и когда мы вспомним затем, что между двумя рождениями может пройти от десяти до пятнадцати веков, в течение которых физическое сознание пребывает в абсолютном бездействии, не имея органов, через которые оно могло бы функционировать, а следовательно, и не существуя, причина полного отсутствия в чисто физической памяти такого рода воспоминаний станет очевидной.
Спрашивающий. Вы только что сказали, что Духовное Я всеведуще. Где же тогда это хвалёное всезнание во время жизни в дэвачане, как вы его называете?
Теософ. В течение этого времени оно является скрытым и потенциальным, поскольку, во-первых, духовное Я, или эго (буддхи-манас) не является Высшим Я, единым с Мировой Душой или Разумом, которое лишь одно всезнающе; а, во-вторых, потому что дэвачан – идеализированное продолжение земной жизни, только что оставленной позади, период возмездия для исправления и награды за незаслуженные невзгоды, перенесенные в этой конкретной жизни. В дэвачане Я лишь потенциально всезнающе, фактически же оно всезнающе лишь в нирване, когда воссоединяется с Мировым Разумом-Душой. Тем не менее, оно вновь становится как бы всезнающим в течение тех часов на земле, когда некоторые необычные условия и физиологические изменения в теле освобождают Я от оков материи. Таким образом, вышеприведенные примеры сомнамбул – бедной служанки, говорившей на иврите, и другой, играющей на скрипке, – дают вам иллюстрацию как раз такого случая. Однако, это не значит, что в объяснении этих двух фактов, предложенных нам медициной, нет и доли правды, поскольку одна девочка за несколько лет до этого слышала, как её хозяин, священник, читал вслух тексты на иврите, а другая слышала, как на их ферме артист играл на скрипке. Но ни одна не могла бы сделать этого столь совершенно, не будь она вдохновлена Тем, который, благодаря тождеству его природы с Мировым Разумом, всезнающ. Здесь высший принцип действовал на скандхи и двигал ими; в другом случае, когда личность была парализована, проявилась индивидуальность. Прошу вас не путать эти два случая.
Об индивидуальности и личности[46]
Спрашивающий. Но в чём же разница между ними? Признаюсь, что до сих пор это для меня тёмный вопрос. Это та самая разница, которую вам никак не удаётся донести до наших умов.
Теософ. Я постараюсь это сделать, но увы, с некоторыми это сложнее, чем заставить их испытывать почтение к детским небылицам, в которые они верят, лишь потому, что сказки эти ортодоксальны, а ортодоксальность респектабельна. Чтобы хорошо понять эту идею, вам сначала следует изучить два набора «принципов»: духовных, или принадлежащих к бессмертному Я; и материальных, составляющих вечно меняющиеся тела или ряд личностей этого Я. Давайте присвоим им постоянные названия, и скажем, что:
I. Атма, «Высшее Я», – это дух не мой и не ваш, но подобный солнечному свету, сияющему для всех. Это повсюду распространённое «божественное начало», неотделимое от единого и абсолютного Мета-духа, подобно тому, как луч неотделим от света.
II. Буддхи (духовная душа) – лишь проводник атмы. Ни по отдельности, ни вместе они не более полезны для тела человека, чем солнечный свет и его лучи для массы гранита, погребенного в земле, если божественная Дуада не будет усвоена неким сознанием, отразившись в нём. Ни атма, ни буддхи недосягаемы для кармы, поскольку атма – сама высший аспект кармы, в некотором смысле её рабочий агент, а буддхи на этом плане не обладает сознанием. Это сознание, или ум —
III. Манас[47], производное или продукт в отраженной форме ахамкары, «представлении о я», или самости. Таким образом, он, будучи неотделимо связан с первыми двумя, называется Духовным Я и тайджаси (сияющим). Это и есть настоящая индивидуальность, или божественный человек. Именно это Я, первоначально воплотившись в неразумную человеческую форму, одушевленную двойственной монадой, но не сознававшую её присутствия в себе (поскольку у неё не было сознания), сделало из этой человекоподобной формы настоящего человека. Это – то «эго», то «тело причинности» (каузальное), которое осеняет каждую личность, в которую карма заставляет его воплотиться; и именно оно отвечает за все грехи, совершенные посредством тела в каждом новом теле или личности – в мимолетных масках, скрывающих на протяжении долгой последовательности жизней истинную индивидуальность.
Спрашивающий. Но справедливо ли это? Почему это Я должно получать наказание, являющееся результатом тех деяний, о которых оно уже забыло?
Теософ. Оно их не забыло; напротив, оно знает и помнит все свои ошибки так же, как вы помните то, что делали вчера. Не вообразили ли вы, что Я забыло о них, лишь на основании того, что память, принадлежащая сложной совокупности физических соединений, которую мы называем «телом», не сохранила никаких воспоминаний о том, что сделал его предшественник, бывшая личность? Точно также назовите несправедливостью то, что новым ботинкам на ногах мальчишки, которого порют за воровство яблок, приходится терпеть наказание за то, о чём они ничего не знают.
Спрашивающий. Но разве не существует никаких способов сообщения между духовным и человеческим сознанием, или памятью?
Теософ. Конечно, таковые имеются; но ваши современные психологи их никогда не признавали. Чему можно приписать интуицию, «голос совести», предчувствия, смутные и неопределенные воспоминания и тому подобное, если не таким вот связям? Если бы большинства людей, хотя бы образованных, была тонкая духовная восприимчивость Колриджа, отдельные замечания которого показывают, сколько в нём было интуиции! Посмотрите, с каким уважением говорит он о вероятности того, что «все мысли сами по себе неуничтожимы»: «Если бы нужно было сделать эту способность нашего разума (внезапные прояснения памяти) более полной, потребовалась бы лишь иная, подходящая организация: тело небесное вместо тела земного – для того, чтобы перед каждой душой человеческой предстал во всей полноте совокупный опыт её предшествующего существования (а точнее – существований)». И это тело небесное и есть наше манасическое Я.
О награде и наказании Я
Спрашивающий. Вы говорили, что Я – какова бы ни была жизнь той личности, в которую оно воплощалось на земле – никогда не бывает наказуемо после смерти.
Теософ. Никогда, разве что в тех исключительных и редких случаях, о которых мы здесь говорить не будем, поскольку природа этого «наказания» не имеет совершенно ничего общего с вашими богословскими представлениями о вечных муках.
