– Ну насчет никого не оскорбив… – протянул Олег.
– Она это сама предложила, – пожала плечами вампиресса. – В конце концов, это просто ритуал. Кстати, думаю, мне сейчас стоит проводить твоих собеседниц до дворца. Так, на всякий случай… Мало ли что.
– Ты права. – Олег кивнул, и Вереена быстрым шагом вышла из шатра.
Проводив мгновенно скрывшийся в вечернем сумраке силуэт вампирессы, Олег вернулся на лежанку и, прикрыв глаза, попытался вновь задремать. Назначенный на завтра четвертый тур боев обещал быть весьма сложным.
* * *
Последний бой,Корабль кренится наш…Спасите наши души человечьи!Но крикнул капитан: «На абордаж!Еще не вечер, еще не вечер!»[4] —
тихо напевал себе под нос Олег, проверяя броню и поправляя крепления щита. Подумав, он снял с пояса булаву и перевесил ее на седло. Пусть немного не по правилам, но в этом бою ему понадобится максимум маневренности. Как противник Крайон Полейский заслуживал уважения. Благо еще, что копья как у Олега, так и у его соперника сломались во время предыдущих боев, и, поскольку правила турнира не разрешали замену вышедшего из строя оружия, им предстояла схватка на мечах. Эспадон Олега в этом случае давал некоторое преимущество своему владельцу, поскольку оружием Крайона был бастард[5] с клинком меньшего размера.
– Очень удачно вышло, – вслух размышлял Олег, припоминая, насколько легко и изящно вышибал из седла своих противников Крайон в копейных сшибках. – На копьях я ему не соперник. Пришлось бы как угорь на сковороде вертеться, чтоб увернуться, да и то не факт, что получилось бы! А вот на мечах посоревноваться можно… Реакция у него, конечно, великолепная, но я все же побыстрее буду…
– Не зазнавайся! – Закончив подтягивать подпругу седла, Вереена повернулась к Олегу лицом. – Крайон и без копья очень опасный боец! Между прочим, ставки на этот бой – один к восьми против тебя. И, если бы ты не выпендривался в прошлой схватке, было бы еще больше!
– И сколько ты поставила?
– Много! – улыбнулась вампиресса. – Категорически не рекомендую проигрывать. Лечиться тебе будет не на что! Зато в случае победы мы разорим большую часть хоривских букмекеров!
– Это радует, – ухмыльнулся Олег и, попрыгав, сделал несколько быстрых наклонов, проверяя, как сидит снаряжение и броня. Затем с сожалением посмотрел на помятое в предыдущих схватках зерцало и надрубленный наруч. Замена и ремонт доспехов во время турнира участникам также запрещались.
– Жаль только, что мне выпало с ним сражаться не в финале. Надеюсь, Эри сдержит свое слово и прикроет меня от императора. А то мне ведь и еще схватки предстоят.
– Да ладно тебе… Зато сейчас ставка против тебя повыше! А встреться ты с ним в финальном поединке – и ставка была б совсем другая, да и он к бою был бы лучше готов. Сейчас ты, по крайней мере, можешь рассчитывать, что он тебя несколько недооценивает.
– Спасибо на добром слове! – Олег легко запрыгнул на Ворона, взял в руки меч и подал герольду знак о своей готовности к бою. Спустя несколько минут, видимо потребовавшихся на завершение подготовки Крайону, ворота распахнулись, выпуская Олега, а на противоположной стороне турнирного поля показался восседающий на белоснежном солнечном аргамаке Крайон.
Соперники медленно поехали по кругу, выражая почтение императорской семье и всем присутствующим перед схваткой, а затем раздался вой фанфар и голос герольда объявил:
– Третий бой шестого тура Великого турнира! Вызывающая сторона: благородный лэр Крайон, герцог Полейский, подданство Иринии. Обороняющаяся сторона: благородный лэр Ариох, ненаследный княжич Бельский, подданство Трира. К оружию!
Уже в первые минуты боя Олег понял, что несколько переоценил свои силы. Да, сила и скорость демона давали ему некоторое преимущество над соперником, однако боевой и фехтовальный опыт герцога Крайона легко сводили это преимущество к необнаружимому минимуму. Обмен ударами затягивался. Возможно, происходи сражение в пешем порядке, Олег и смог бы реализовать все возможности, которые давал ему частичный оборот, однако конный бой требовал во многом совершенно иных навыков, которых у Олега было маловато.
Не раз и не два ему удавалось избежать опаснейших ударов только благодаря чуткости и невероятной, совершенно не лошадиной гибкости Ворона, отпрыгивавшего в сторону, когда Олег не успевал сблокировать очередной удар. Однако аргамак герцога в плане управляемости уступал Ворону совсем ненамного, и развить преимущество Олегу не удавалось. К тому же, как оказалось, превосходство в длине и тяжести клинка при схватке с опытным соперником легко превращается из преимущества – в недостаток. Отводя удары Олега щитом, Крайон быстро и легко сокращал дистанцию боя до той, которая была удобна ему. Ворон, повинуясь мысленному приказу Олега, отходил, разрывая дистанцию и… Все повторялось заново. Так могло продолжаться довольно долго, и Олег не видел способа переломить ситуацию в свою пользу. Видимо, так же решил и Крайон. Однако, в отличие от Олега, у опытного воина в запасе было немало полезнейших приемов. Один из них он и решил использовать.
Стоило Олегу разорвать дистанцию в очередной раз, Крайон не стал предпринимать новой попытки сближения, а пустил коня по кругу, не приближаясь на дистанцию боя. В тот момент, когда Олег только начал совершать поворот, чтобы не позволить противнику зайти в тыл, аргамак герцога внезапно совершил длинный прыжок, разом вынося противников на дистанцию удара меча. Совершенно рефлекторно Олег вскинул щит, прикрываясь от чрезвычайно удобного и логичного в этой ситуации рубящего удара мечом сверху вниз, – и это была ошибка.
Вместо такого напрашивающегося, легко предсказуемого удара мечом Крайон поднял своего аргамака на дыбы, и на щит Олега обрушился удар не вражеского меча, а тяжелого копыта.
Спасло Олега чудо. Это чудо весило чуть меньше полутонны, обладало веселым, хотя и слегка вредным характером, очень любило кусковой сахар и свежую морковку и с некоторых пор отзывалось на кличку Ворон.
Судя по всему, создатели этого невероятного коня наделили его не только потрясающими физическими данными, но и скоростью реакции, несколько превышающей человеческую. Не дожидаясь команды от потрясенного этаким трюком хозяина, он изогнулся совершенно невероятным, категорически недопустимым для обычной лошади способом, возможным скорее для змеи или гибкой ящерицы, но никак не для ездового животного, и удар тяжелого копыта пришелся вскользь.
Вместо того чтоб ударить прямо в середину щита, раздробив держащую его руку и вышибив Олега из седла, копыто аргамака лишь скользнуло по окантовке и, соскользнув, глубоко оцарапало плечо немедленно отпрыгнувшего Ворона.
На трибунах зароптали. Запрет на нанесение травм лошадям был одним из важнейших правил турнира и соблюдался неукоснительно. Главный судья турнира, немолодой грузный воин, поднялся со своей трибуны и приподнял жезл, привлекая внимание. Все замерли.
– Ввиду того что ранение коня княжича Ариоха Бельского произошло явно случайным образом и рана была нанесена не всадником, а его аргамаком, УТВЕРЖДАЮ, – надрывая голос, прокричал судья, – нарушения правил со стороны герцога Крайона Полейского НЕ БЫЛО! Бою надлежит быть продолженным. – После чего тяжело опустился на свое место.
– Вот, значит, как! – злобно произнес Олег, прекращая растирать онемевшую левую руку и вновь хватаясь за эспадон… Значит, коням тоже можно сражаться? Ну что ж… сами виноваты! – Ату его, Ворон!
Ворону словно передалась ярость его хозяина. Издав звук, весьма мало напоминающий обычное конское ржание и скорее похожий на шипение атакующей кобры, он скакнул вперед и встал на дыбы, почти в точности воспроизводя недавний маневр Олегова соперника, и теперь уже аргамак Крайона был вынужден отпрыгивать назад, избегая опускающихся на его голову тяжелых копыт. Надо сказать, что у белоснежного коня этот маневр получился куда хуже, чем у его черного коллеги. Нет, аргамаку удалось увернуться от копыт Ворона, однако отпрыгивая, он невольно подставил своего всадника под удар Олега, чем тот и не замедлил воспользоваться.
Удар тяжелого меча, наносимый сверху вниз всадником с опускающейся с дыбов лошади, – вещь страшная сама по себе. В исполнении Олега, вложившего в этот удар всю свою ярость и весьма немалые демонические силы, этот удар был просто ужасающ.
Крайон, не успевающий каким-либо способом отвести его в сторону или уклониться, сделал единственное, что еще мог, – он попытался закрыться щитом.
Тяжелое лезвие эспадона обрушилось на верхний край щита, разрубив прочную металлическую окантовку, раскололо толстые дубовые доски основы, надрубило умбон в середине щита и, перерубив наруч доспеха Крайона, глубоко разрезало его левую руку.
Впрочем, опытный воин сумел обратить себе на пользу даже это обстоятельство. Не обращая внимания на сильнейшую боль в раненой руке, он рванул щит в сторону, выворачивая застрявший в нем меч из рук Олега, одновременно нанося колющий удар своим бастардом. Закрываясь щитом от опасного выпада, Олег не смог удержать рукоять своего меча, и эспадон с глухим стуком упал на землю. Следом за ним последовал и расколотый щит Крайона.
