Муж.: Скажите, Николай Дмитриевич нуждался в операции на сердце?
Жен.: Пока его наблюдал доктор Гореев — нет. Почему так быстро вдруг стала развиваться сердечная болезнь?.. Может, на этот вопрос должен ответить кто-то другой? Конечно, всякое может быть… Возможно, у тех, кто в последнее время занимался лечением Николая Дмитриевича, просто не хватило опыта и знаний? Да и природный фактор нельзя сбрасывать со счетов: человек, к примеру, понервничал сверх меры, и все… от инфаркта, особенно в таком возрасте и при такой должности, знаете ли, никто не застрахован.
Муж.: Кроме уже названных вами препаратов, что еще использовалось для лечения Николая Дмитриевича?
Жен.: Вот этого я не могу вам сказать… Когда Николая Дмитриевича поместили в стационар, доступ к нему людей, даже тех, кого он знал лично, был строжайшим образом ограничен… Про то, что ему давали мощные антигипертензивные препараты, я узнала абсолютно случайно, от одной из наших коллег… Нет, фамилию не назову, даже не просите… Речь шла о том, что Николаю Дмитриевичу среди прочих препаратов стали давать бета-блокираторы. Я сочла это как минимум странным… потому что существует некая возрастная планка… Для лечения тех, кому за шестьдесят, бета-блокираторы противопоказаны: во-первых, на людей в таком возрасте они не оказывают должного эффекта, а во-вторых, и это главное, в нашем конкретном случае грозят серьезнейшими негативными побочными явлениями…
Муж.: Вот, кажется, мы подобрались к самому важному, самому интересному…
В следующий момент Зеленская и ее напарник, словно заранее сговорившись, одновременно помянули нечистого.
— Черт… — прошептала Зеленская, до которой наконец дошел смысл этого плотно насыщенного медицинскими терминами разговора двух незнакомых ей людей. — Неужели такое может быть?..
— Черти бы вас побрали! — пробормотал под нос Маркелов, притормаживая возле сделавшего отмашку жезлом сотрудника ГИБДД. — Вот какого, спрашивается, лешего?..
Он точно знал, что никаких правил он сейчас не нарушал. Но для местного гаишника, тормознувшего вишневый «Фольксваген» на проспекте Победы, менее чем в двух кварталах от здания городской мэрии — а именно туда, чтобы выправить кое-какие бумаги у рекомендованного Кормильциным чиновника, и направлялись журналисты, — мнение какого-то там Маркелова на сей счет ровным счетом ничего не значило…
Зеленскую вдруг прошиб холодный пот. Она выдернула из уха наушник и сунула диктофон вместе с проводом в карман дубленки. Ничего глупее, конечно, она придумать сейчас не могла… К ее счастью, на первых порах двое сотрудников ГИБДД — их служебная машина стояла здесь же, на бровке, — занимались исключительно водителем «Фольксвагена»: пока один из этих двоих связывался с кем-то по рации, другой, завладев документами Маркелова, неожиданно попросил того выйти из машины.
Анна, не спуская глаз с обоих гаишников, вытащила диктофон обратно из кармана… Несколько секунд она сидела неподвижно, с гулко бухающим в груди сердцем… По-прежнему держа руки внизу и старательно сохраняя спокойное — с легким и вполне уместным сейчас налетом досады — выражение лица, она выщелкнула из диктофона ту кассету, которую только что прослушивала, и вставила в нее другую — «пустышку»…
Ее правая рука, с зажатой в кулачке микрокассетой, плавно нырнула под полу дубленки. Брючки на ней, надо сказать, сидят как влитые… Анна что есть сил втянула живот и, скользнув пальцами под брючный поясок, сунула кассету в трусики.
Тем временем подъехала патрульная машина с еще двумя ментами. Зеленскую попросили тоже выйти из микроавтобуса. Один из гаишников вновь принялся переговариваться с кем-то по рации. Двое подъехавших только что ментов сразу поставили Маркелова в известную позу — «руки на капот, ноги на ширину по самое некуда!» — и тут же стали шмонать его карманы.
— Володя, ты объяснил товарищам из милиции, куда именно мы направляемся? — ледяным тоном произнесла Зеленская. — И кто… в каких высоких кабинетах нас сейчас ждет?..
— Ну да… пытался сказать…
Мент тут же — как будто случайно — ударил его с носка по косточке, заставляя Маркелова еще шире расставить ноги.
— Прекратите немедленно! — резко произнесла Зеленская. — Вы что себе позволяете… Кто ваш начальник?!
— Заткнись! Оба заткнитесь!.. — вызверился на них один из патрульных. — Еще одно слово… и уложим мордой в грязь!
Зеленской только и осталось, что с недовольным видом пожать плечами: спорить сейчас с ментами, с этими воистину уличными бандитами, будет себе дороже…
Еще через несколько минут к месту событий подкатил канареечного цвета «уазик», откуда вышел… уже немного знакомый им по Новомихайловску сотрудник милиции в звании старлея.
«Что это они придумали? — забилась в ее голове тревожная мысль. — Похоже, мы на этот раз серьезно влипли… »
Старлей некоторое время нагловато разглядывал ее, затем, криво усмехнувшись, показал в сторону зарешеченного «воронка»:
— Прошу вас, господа… карета подана!..
Глава 13
ТЫ НЕ В ЧИКАГО, МОЯ ДОРОГАЯ…
Вторник, вторая половина дня
Когда Аркушин вошел в предбанник с двумя «стойками» — та, которую занимал референт, сейчас пустовала, — секретарша Лана полировала пилочкой свои и без того ухоженные ногти.
— Ланочка, шеф у себя?
— Виталий Алексеевич занят, — не прерывая своего занятия, проворковала девушка. — Идет совещание по Ново-михайловскому комбинату.
— Ланочка… а давно они заседают? И как скоро освободится Виталий Алексеевич?
— Только начали. Сколько продлится совещание? Не знаю… Виталий Алексеевич просил без веского повода не отвлекать его от этих дел. Когда шеф освободится, Геннадий Юрьевич, я вам…
Аркушин сделал умоляющие глаза:
— Ланочка!.. У меня архисрочное и очень важное дело. И займет оно, я уверен, не более минуты…
Убрав пилочку, секретарша ткнула наманикюренным пальчиком кнопку интеркома:
— Виталий Алексеевич, к вам Игорь Юрьевич пришел. Говорит, что у него к вам архисрочное дело…
Аркушин предполагал, что Воронин попросит пройти его в кабинет, но тот сам вышел в просторный предбанник.
— Ну что у тебя, Геннадий? — торопливо произнес Воронин, не выказывая, впрочем, особого недовольства. — Что за архисрочное дело?
— Э-э-э… Я тут одно ваше поручение сейчас выполняю, Виталий Алексеевич…
Аркушин скосил глаза на дверь небольшой гостевой комнаты, где посетители, сидя в удобных креслах за чашкой кофе, обычно дожидались своего времени, когда их сможет принять у себя губернский воевода.
Они прошли в помещение, которое в данную минуту пустовало. Когда Аркушин плотно прикрыл за собой дверь, Воронин бросил на него нетерпеливый взгляд:
— Выкладывай, Гена! Только не размусоливай, люди ждут!
Аркушин развернул небольшой пакет, который он принес с собой, и выложил на стол перед губернатором пачку документов и Два довольно пухлых бумажника.
— Виталий Алексеевич, помните, был разговор про двух журналистов…
— Ну?
— Предполагалось, что они приехали к нам из Москвы. Их еще видели в Новомихайловске, на воскресном «митинге»…
— Гена, короче!..
— Их сегодня задержали в городе, примерно в половине одиннадцатого утра. По предварительной информации, они ехали в городскую мэрию… возможно, к самому Мельникову. Транспорт, на котором они передвигались, вписали в нашу областную базу данных по угонам. Сотрудники ГИБДД передали эту парочку своим коллегам из ДПС, а те, после соответствующего допроса… ведь именно они расследуют угоны… отвезли москвичей в Волжский райотдел милиции…
— Эти подробности оставь при себе! Меня интересует конкретика… Кто они такие, эти журналисты? Кто дал «заказ»? Кто именно их сюда послал? Какое именно задание они получили? Вот что меня интересует во всей этой истории, Геннадий!..
Аркушин, мелко, по-птичьи, кивая зализанной головой, принялся рыться среди чужих документов, поочередно передвигая их по столешнице к своему начальнику.
— Некие Зеленская и Маркелов, оба москвичи, оба принадлежат к журналистскому сообществу, — сказал он, передавая Воронину аккредитационную карточку, которую он обнаружил в документах женщины. — Каждый имеет набор легальных гражданских документов, водительские права и прочее… У каждого имеются также в наличии удостоверения: «Союза журналистов России», международной организации «Репортеры без границ» и еще корочки сотрудников Европейской ассоциации независимых телевещателей… последний документ на двух языках, английском и французском… Лицо Зеленской мне смутно знакомо, на экране она определенно уже светилась… Перед тем как идти к вам, Виталий Алексеич, я поискал сведения о них в Интернете…
— И что?
— Зеленская до конца девяностых публиковала статьи в московской прессе. Диапазон широкий: от криминальных и околополитических хроник до «чеченской» темы включительно. Потом, как я понял, она стала работать на западные телекомпании и информагентства. Награждена двумя международными журналистскими премиями: за цикл репортажей «По обе стороны реки Пяндж» и «Балканские хроники», соответственно в 2001 и 2002 годах… По Марке-лову я ничего не обнаружил. Мне кажется, он либо телеоператор, либо ее телохран… либо совмещает оба этих занятия в одном лице…
