Тамагочи попискивал, гоняясь за мячиком из угла в угол экрана. Андрей заметил, как женщина за соседним столиком недоуменно косится на Шурку и его игрушку. Конечно, со стороны забава сына выглядит занятием не по возрасту. Андрею не нужно было привлекать чужое внимание, и он поспешно сказал:
- Если тебе невмоготу, Шурка, пойди погуляй.
- Правда можно?! - засиял Шурка.
- Можно, только не забывай, что ты сегодня выглядишь, как приличный мальчик. Не нарвись на своих помоечных друзей.
- Да ты что, па?! Кто же меня узнает?! - Шурка нахлобучил кожаную кепочку и вскочил со стула.
- Денег добавить?
- Да есть у меня... - отмахнулся Шурка и, лавируя между столиками, устремился к выходу.
Андрей снова отвернулся к окну. Он никогда не волновался за Шурку, когда тот убегал на улицу. Как только сын исчезал из его поля зрения, Андрей понимал, что так ему даже спокойнее. Куда тревожнее было, когда Шурка вертелся где-то поблизости. А на улице никто не приставал к нему с ненужными расспросами. Предоставленный сам себе, Шурка прекрасно сам за себя отвечал.
На уличных мальчишек сейчас никто не обращает внимания, даже милиция уже не отлавливает их, только лениво перегоняет с улицы на улицу, словно стаю бездомных собачонок... И Шурка, выполняя отцовские поручения, чаще всего вертелся среди малолетних бомжей. В своей ужасной одежде, подобранной на помойке, измазавшись грязью, с торчащими наружу лохмами он был стопроцентно похож на обычного запаршивевшего мальчишку. Бывало, случались стычки, в которых Шурка получал синяки и ссадины, однажды его здорово побили несколько взрослых подонков, но в целом мальчишка оказался изворотливым и толковым.
В последние недели Шурка излазил весь район, в котором находилась квартира Березиных, он дежурил у служебных выходов тех зрелищных заведений, в которых выступал телекинетик, подсматривал за Березиными на улице. Зоркие глаза сына подмечали любопытные факты, и Андрею была необходима помощь мальчишки... Помощник из него получился отличный во всех отношениях.
Намеки на то, что он плохой отец, которые иногда позволяла себе Юля, были неприятны Андрею. Тем более, что он прекрасно знал: Шурка от него без ума. Глаза мальчишки загорались всякий раз, когда Андрей интересовался чем-нибудь или давал сыну какое-либо задание...
Шурка окончил всего два класса в специнтернате, и вот уже несколько лет мотался с Андреем по всей стране, из одного места в другое. Но судить Андрея за это в нынешнем свободном обществе было некому. Шурка был его существом, его собственностью, и никто не мог распоряжаться его жизнью, кроме Андрея.
Да зачем, в самом деле, сдалась Шурке школа? Со временем, если Андрею удалось бы осуществить свои планы, Шурка мог бы получить от жизни столько, сколько никогда не получит обычный здоровый и нормальный ребенок с самым престижным образованием за душой...
Марьян появился в кафе почти сразу же после того, как Шурка освободил место.
Равнодушно и брезгливо поглядывая по сторонам на вполне приличных посетителей, он прошел к столику Андрея, поздоровался и с комфортом устроился на пластиковом стуле.
- Что-то ты припозднился, - заметил Андрей.
- Я ждал, пока уйдет мальчик. Я не обсуждаю такие дела в присутствии посторонних свидетелей. Твой Шурка уже свидетель... - Марьян откинулся на спинку стула и чуть устало проговорил: - Хочешь пользоваться моими услугами - придерживайся моих правил. Я же тебя предупредил.
Андрей всегда удивлялся, насколько разным мог быть Белый Марьян в зависимости от обстоятельств.
Андрей помнил Марьяна скромным, немного боязливым и обидчивым пареньком, которые занимался чем-то непривычным и не совсем нормальным, очень этого стесняясь и пряча от посторонних глаз свои способности.
В Совете Гильдии, в присутствии убеленных сединами старейшин он все так же был тише воды, ниже травы и мельче козявки.
Ну а в своем салоне Марьян был хозяином, перед которым трепетали все
его служащие, властным брюзгой и строгим занудой. Здесь он обрел подобающее
достоинство: был странный, загадочный человек, знающий себе цену,
невозмутимый, пренебрежительный. С таким Марьяном шутки были плохи. Такого
Марьяна Андрей втайне побаивался.
Ну а теперь перед Андреем сидел совсем другой Марьян. Этот Марьян, несмотря на строгое выражение лица и хмурую гримаску ждал от друга похвалы и ласкового слова. Но Андрей сейчас не был расположен нежничать. Его съедала тревога, и он не мог себя пересилить.
- Ладно, Марьяш, не ворчи, - Андрей отхлебнул остывший кофе и внимательно посмотрел на Марьяна. - Рассказывай, как прошла разведка?
Тот как-то странно усмехнулся и развел руками:
- Как договаривались... Присмотрелся, подобрался и ударил.
- Ну и как он? Допекло?
- По-моему более чем, - сдержанно кивнул Марьян.
- Так когда заканчивать будешь? - не отставал Андрей.
- Ну что ты дергаешься? Завтра к вечеру... - пожал плечами кудесник. - Я вообще не вижу необходимости спешить...
- Ты не видишь, а Кошарский видит! - Андрей занервничал. - Если мы с тобой будем тянуть волынку, Джан найдет других посредников, и Березин от нас уплывет...
Марьян поджал губы:
- Что ты так переживаешь. Я делаю все, как договорились. Процедура запущена.
Андрея набрал побольше воздуху и с шумом выдохнул.
- Слушай, а что такое с тобой? - вдруг с беспокойством уточнил Марьян.
Андрей ждал этого вопроса. Он уже знал, что от Марьяна ничего не скроешь.
- Кажется, старый пес что-то пронюхал, - тоскливо пожаловался Андрей.
- А конкретно? Он что, расколол кое-какие из наших делишек?
- Вот именно.
- Неприятно, но не смертельно, - отмахнулся Марьян. - Не переживай так.
Это ерунда.
- Не только это. Джан пригрозил, что если я буду смотреть на сторону, он отыграется на Шурке...
- Ах, ты... старый хрен... - с досадой выдохнул Марьян. - Скверно. Говорил я тебе, нельзя было Шурке ночевать в Гильдии. Кто-то из охраны доложил председателю...
Марьян замолк, нетерпеливо пощипал свою забавную бороденку, потом протянул руку и коснулся ладони Андрея:
- Отправь ты сына обратно. От греха подальше...
- У его матери другая семья и двое здоровых детей. Она снова сдаст Шурку в психушку... - начал Андрей. - И я его потеряю...
- Ладно, оставим все, как было, - Марьян ободряюще сжал его руку и оглянулся на буфетную стойку. - Слушай, кофе хочу и сладенького... Тебе принести?
Андрей молча покачал головой.
Марьян встал, отошел к прилавку и вернулся с чашкой кофе и большой кремовой корзиночкой на блюдце.
Когда он опять устроился и уже собрался есть, Андрей решился, наконец, заговорить о главном.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
