в котором пульсировала боль. Поверить не могу, что так легко вышел из себя. Так запросто взорвался изнутри от пары каких-то дурацких, ничего не значащих фраз, сорвавшихся с губ этой девчонки!
Девчонки… Той, чьи слова о ненависти кислотой разъедают мою душу. Той, от которой у меня перед глазами всё плывёт, а в груди так нещадно горит огнём, что впору свихнуться.
Поморщился от собственных мыслей и признал, что во мне всё ещё бурлит ярость. Сделал медленный вдох, успокаивая эмоции, и откинулся на спинку высокого стула. Это надо же было так глубоко забраться под кожу, что я больше думать ни о чём не могу. Женщины! Даже в делах любовных имя вам — коварство!
Плеснул себе коньяк из графина, стоящего на столе. Мне нужно расслабиться и выбросить из головы все мысли о ней. Придвинул к себе бумаги и попытался заняться делами, срочность которых откладывал несколько последних дней. Среди огненных лордов опять волнения. Наш князь теряет своё влияние. Знать бы, кто под него копает…
Из задумчивости меня вырвал тихий скрип двери. Вскинул голову и встретился взглядом с вечно напуганной женой. Она нервно теребила рубиновый кулон на тонкой цепочке, не понимая, что этим только привлекает моё внимание к соблазнительной груди, скрывающейся под тонкой тканью платья.
Опаляющее желание хлынуло так стремительно, что я на миг задержал дыхание, пытаясь взять себя в руки. Это обычное состояние в ее присутствии, но я никак не могу привыкнуть к нему. Едва ли способен совладать с бушующей силой, рвущейся из самых тёмных глубин, чтобы заставить Ниару вкусить моё желание. Показать, что она создана для меня. Принадлежит мне до дна собственной души.
Хотелось разложить её прямо на этом столе, впиться в мягкие губы и смаковать каждый стон, который с них сорвётся. Стиснул зубы и рвано выдохнул, усмиряя неуместные сейчас порывы.
— Зачем ты здесь? — глухо процедил сквозь зубы. Понимал, что этим только пугал её ещё больше, но самоконтроль давался сейчас слишком тяжело.
— Нам нужно поговорить… — дрожащим голосом ответила Ниара и сделала робкий шаг вперёд.
— Разве ты ещё не всё сказала? — вскинул я брови. — Я знаю, на что ты надеешься, девочка. Все твои выходки на протяжении последних дней меня безумно злят. Но, если ты пришла намекнуть, что проще тебя отпустить, лучше разворачивайся и уходи.
— Ну почему ты меня не слышишь?! — её пальцы с силой сжали юбку платья.
Голос, обычно тихий и вкрадчивый, внезапно окреп и зазвенел, как натянутая струна, выдавая нешуточную злость.
— Шайлар, я люблю другого!
Сначала замер, когда услышал своё имя. Она называла меня так не впервые, но всякий раз от этой комбинации звуков по телу проходила приятная волна дрожи. Казалось бы, мелочь, но у меня словно землю выбивало из-под ног.
А потом до меня дошёл смысл её слов, и на голову обрушились небеса.
— Что? — глухо, ошеломлённо и чрезвычайно зло выдохнул я.
Начал вставать из-за стола, уперевшись в него руками и Ниара испуганно отступила, прикрыв рот ладонью. В её глазах поселился ужас, будто она видела перед собой чудовище.
Я застыл понимая, что сам у себя вызываю отвращение. Никогда не хотел и не хочу, чтобы она смотрела на меня, как сейчас. В глазах своей жены я должен видеть только любовь и желание! Пламя, отражением моего!
Хотя, пламя в нём всё же отражалось…
Проклятье! Крепко сжал зубы, поняв, что упустил контроль над стихией. Слишком сильна, слишком яростна она в последнее время. Одежда на мне уже пылала, как и стол, на который я опирался руками.
Посмотрел на жену и прорычал, стараясь держать пламя в узде:
— Прочь!
Ниара вся сжалась, но отрицательно качнула головой.
— Я. Сказал. Прочь! — развернувшись к ней спиной, снова попытался взять себя в руки.
Секунда. Другая. Хлопнула дверь кабинета, но я чувствовал, что она не ушла. Встала за дверью и ждёт, не понимая, что я на грани. Не зная, какие силы мне приходится прикладывать, чтобы не сорваться и не начать доказывать, что единственный, кого она может и должна любить — это я, а не какой-то жалкий человечишка!
Рыкнув, смел со стола огонь, вместе с тлеющими бумагами и графином. Пламя полыхнуло сильнее, а во все стороны брызнули осколки стекла.
В груди зрели ярость, ревность и зверь именуемый жаждой. Я же могу заставить! Я могу доказать, что я тот, кто ей нужен! Заставить отдаваться мне каждую ночь и быть зависимой от моих прикосновений.
Бросил взгляд на дверь и сжал зубы так, что те едва не раскрошились. Я чувствовал её близость, запах, слышал испуганное дыхание
— Уйди, Ниара! — выдавил из себя.
В коридоре раздались ее торопливые шаги, оставляя мне воцарившуюся тишину, нарушаемую лишь треском разгорающегося пожара. Если бы можно было так же легко выгнать из головы все мысли о ней… Устало сел на пол, прямо посреди языков пламени.
Моя жена — человек. И она любит другого.
Это п***ц.
Вздохнул, пытаясь справится с яростью, что бушевала во мне огненным ураганом. Но каждый раз, когда мне удавалось его усмирить, я вспоминал этот отчаянный вопль, что разрывался в моей голове масштабной катастрофой.
Ревность плескалась в глазах, застилая обозрение кровавой пеленой. Я хотел найти этого ублюдка и размазать несмотря на то, что понимал — это не исправит положения. Она и дальше будет считать меня чудовищем, сломавшим её жизнь и разлучившим её с возлюбленным.
Сжал виски, унимая новую порцию гнева, что продолжала разъедать душу…
Не знаю, сколько просидел так, более или менее справился с собой, когда за окном начинало светлеть. Пламя в кабинете давно погасло, временный хмель сошёл на нет, а добавки мне не хотелось.
Поднялся и побрел до своих покоев, но пришел почему-то совершенно не туда. Открыл дверь и тихо скользнул внутрь, выхватывая взглядом фигуру жены на кровати. Когда подошёл ближе, смог разглядеть припухлость покрасневших губ и век. Ресницы ещё были мокрыми, а значит, она только недавно уснула.
Присев рядом на корточки, я сложил руки на кровати и
