- Вы-то уж, конечно, построите дворец?
- Почему построю? - Саидходжаев пожал плечами. - Он у меня уже есть. Только вот вы, как я понимаю, стараетесь сделать так, чтобы его не стало.
Верно?
- Демагог вы, Саидходжаев. - Таштемир презрительно прищурил глаза. Послушать вас, во всем виноват я, простой коммунист. А ведь виноваты вы! И не кривите лицо, вы виноваты. Сколько лет вы писали речи первому секретарю, "отцу нации" Шарафову? Все знают сегодня, что он был великий пройдоха. Вы и другие прихлебатели видели, знали, что он подонок, но таскали из огня каштаны сиятельному беку. Подстилались! Чем глубже он нагружался в грязь, тем старательнее вы подрисовывали ему ангельские крылья. Если честно, я видел Шарафова всего раз в жизни, рядом с Брежневым. На трибуне, в ста метрах от себя. А вы ездили с ним в одной машине... А правда ли рассказывают, что однажды, когда он подпортил воздух и все очумели от вони, вы ловко вышли из положения, спросив: "Каким одеколоном вы душитесь, наш повелитель?"
- Вы... - побагровел профессор. - Что вы себе позволяете?
- Заткнись! - оборвал его Таштемир. - И слушай, что я говорю.
Саидходжаев сумел подавить негодование и ярость.
Вздохнул, взглянул на часы. Сказал, улыбнувшись:
- Скоро Москва. Мы почти прилетели, капитан...
Он оперся крепкими ладонями о подлокотники и хотел встать. Таштемир вскинул руку, схватил профессора за локоть, дернул вниз, посадив на место.
- Что вы себе...
- Сидеть! - приказал Таштемир и показал из-под полы ствол пистолета, направленный на соседа. - Тебя такой аргумент устроит?
- Как вы проникли на борт с оружием? - возмущенно спросил Саидходжаев. - Уберите сейчас же!
- Ха, - сказал Таштемир.
- На ваши плечи и так повешены одиннадцать трупов. Не лучше ли подумать, как спасти жизнь и сохранить честь?
- Ценю вашу заботу о моей скромной персоне, Саидходжаев. Только не понимаю, как в такой ситуации можно сохранить честь?
- Какая вам до того забота, капитан? Вас объявят невиновным. Какое-то время посидите в Крыму или на Кавказе. Отдохнете на курорте, потом вернетесь к нормальной жизни на новом месте, в новой должности.
Я дам вам прекрасное место. На верхних этажах этого несправедливого мира. Такое устроит?
- Какие гарантии?
- Мое слово, Иргашев. Слово Саидходжаева.
- Почему я вам должен верить? Сколько раз в жизни вы врали ради своей выгоды?
Таштемир чувствовал, что разговаривать с этим типом стоит в той же жесткой и предельно откровенной манере, в какой старается вести с ним беседу сам Саидходжаев. Такого рода люди только то воспринимают всерьез, в чем видят свое отражение с обратным математическим знаком и ощущают жесткое сопротивление.
- Я требую...
- Тихо, де-пу-тат! Ведите себя скромнее. Ваше всемогущество окончилось, едва вы сели со мной рядом. Да, кстати, вы можете спасти свой балаган, пожертвовав жизнью. Рискните, попробуйте меня обезоружить. Но предупреждаю: вот здесь, - Таштемир погладил ласковым движением крышку кейса, - немного нукающего снадобья. Взрыв будет негромким, и мы испытаем состояние невесомости. Вы никогда не летали вне самолета? А я был десантником. Летал. Это приятно-пугающее ощущение...
Даже природная смуглость не могла скрыть бледности, внезапно разлившейся по лицу Саидходжаева.
Заметив это, Таштемир улыбнулся.
- Не пугайтесь! Вы же не настолько глупы, верно? Да и не получится у вас ничего - кишка тонка!
У самого Таштемира, жившего последнее время в постоянном напряжении, ощущение страха притупилось и сохранялось только в подсознании. Его собственное поведение определяли теперь лишь разум и воля. Может быть, поэтому, увидев испуг Саидходжаева, он подумал совершенно о другом, о том, что люди станут полностью свободными лишь тогда, когда избавятся от страха и прекратят создавать себе кумиров из посредственностей со звучными титулами и именами, когда перестанут верить словам и будут судить о людях по их делам.
- А теперь, Саидходжаев, сидеть! И тихо! Одно слово, и... - Таштемир шевельнул пистолетом.
- Это невежливо, Иргашев! В конце концов я верил, что вы интеллигентный человек.
- Сударыня! - подняв руку, позвал Таштемир стюардессу. - Подойдите к нам!
Вызывающе покачивая точеными бедрами, высокая смуглая красавица "Аэрофлота" подошла к ним.
- Слушаю вас.
- У меня здесь, - Таштемир пистолетом ткнул в чемоданчик, - взрывчатка. Одно движение... Думаю, вам объяснять не нужно. Вас учат, как вести себя в таких случаях, верно? Вот и действуйте. Пройдите в кабину пилотов и скажите: в салоне угонщик. Требует изменить курс на Иран. Рядом со мной сидит народный депутат. Обратите на него внимание. Он такой же подонок, как и сам Горбачев, поэтому со временем может стать нашим президентом. Так вот, он подтвердит, что я человек серьезный и не шучу.
Саидходжаев закивал головой.
- Девушка, он не шутит!
- Вперед, сударыня! Ставки сделаны! - бросил Таштемир и махнул пистолетом в сторону кабины. - Идите!
20
"Особо срочно. Серия "Угон". Борт 25360. Рейс Кумкала - Москва. Вооруженный террорист на борту требует изменения маршрута на Тегеран. Пассажир, народный депутат Саидходжаев, подтверждает серьезность намерений угонщика В его ручной клади - чемоданчик типа атташе-кейс, - по словам депутата, находится взрывчатка. Пистолет Макарова обнаруживается визуально. После переговоров угонщик дал согласие на дозаправку в Москве. Требует личной встречи с руководителем группы по борьбе с терроризмом. Прибытие по расписанию. Антонов".
"Депутатская. Особо срочно. Начальнику аэропорта. Позвоните Москва 152-14-48 Холматову. Борт 25360 захвачен террористом. Необходимо поставить в известность министра Хамдамова. Просит депутат Саидходжаев. Передал Антонов".
21
Тень незримой тревоги нависла над аэропортом.
Взгляд опытного пассажира легко замечал суету милиции в зале касс и ожидания. Строгой чередой по летному полю промчалось несколько автобусов, из которых дружно высыпали ладные парни в касках и бронежилетах. Только что приземлившийся лайнер не стал рулить к зданию аэровокзала, а ушел на отдаленную от него полосу и одиноко застыл на ней.
Никто не произносил слов "захват", "угон", но они уже властно определяли скрытую от посторонних глаз жизнь аэропорта.
Внутри лайнера все дышало гнетущей напряженностью и страхом. Ни разговоров, ни радостной толчеи, возникающей после благополучного прибытия к месту назначения. Пассажиры оставались на своих местах, цепенея под грузом суровой угрозы.
- Командир! - позвал Таштемир.
Первый пилот в рубахе с расстегнутым воротом и мрачным выражением лица подошел по пустому проходу к угонщику.
- Стойте спокойно, - предложил Таштемир, не повышая голоса. - Я не собираюсь палить без разбора. И взрыва просто так не устрою. Главное, чтобы группа захвата пока воздержалась от сюрпризов.
- Мы же об этом договорились.
- Попросите подняться на борт начальника спецкоманды. Для разговора. И предупредите, чтобы без лишних движений, без оружия, без бронежилета. Безопасность я гарантирую. Предупредите также, что я профессионал.
Офицер с погонами майора на летней форменной рубашке, держа руки на уровне груди ладонями вперед, вошел в салон лайнера.
- Садитесь, - предложил Таштемир и указал стволом пистолета на кресло рядом с собой.
Офицер опустился на сиденье, где до того располагался Саидходжаев, и оно жалобно скрипнуло под тяжелым, ладно сбитым телом.
- Теперь расслабьтесь, майор. Я не псих и не террорист. Ни взрыва, ни стрельбы не будет. А вот разговор предстоит. Взаимоинтересный...
- Слушаю вас, - сказал майор спокойно и положил руки на колени. Лицо его оставалось суровым, замкнутым.
- Давайте взаимно представимся, - предложил Таштемир. - С кем имею честь?
- Майор Лысов, - ответил офицер. - Степан Гаврилович.
- Лысов? - спросил Таштемир. - Я вас знаю.
Вы из первого выпуска спецкурса. Я из третьего, капитан Иргашев. Сейчас покажу удостоверение.
Левой рукой извлек из кармана документ и положил на кейс. Майор взял его, раскрыл корочки. Вгляделся в фото. Прочитал записи. С треском закрыл и положил на кейс.
- Так какого же ты... - Лысов сдержался и в более мягкой форме стал уточнять, что имел в виду: - К чему весь этот балаган?! Ты знаешь, во что обходится выезд спецгруппы? А нервы?!
- Знаю. И для таких расходов, товарищ майор, есть серьезная причина. Вы сейчас сделаете вид, что мы договорились, и я отпускаю пассажиров. Пусть экипаж их выводит. А я вам пока покажу один документ.
Он приоткрыл кейс и вынул лежавшую сверху бумагу.
- Всего, что здесь имеется, вам читать не придется, - сказал Таштемир. - Потребуется не один час. А на это взгляните.
Он протянул майору лист, держа его за краешек Майор положил его на колено и стал быстро читать текст. Брови его полезли наверх. Спросил с подозрением:
- Не фальшивка?
- Вы верите, что в Бешарыке в уголовном розыске такое могут состряпать?
