И вернулась домой, где и… увидела.
Она резко выдохнула и закрыла глаза.
– Дядя принял яд. Я застала смерть и тех, кто обыскивал дом… перевернули все… и главное, они ведь не догадывались… они точно не догадывались о том, кто мы. Они просто громили все. Заявили, что мы нарушили закон, что… он обязан был отправить меня в дом Добродетели. А он скрыл, и вот… Глупость какая!
Молли покачала головой.
– А уверена, что не знали?
– Они пили виски и плясали на книгах, а потом собрали их в кучу и подожгли. Думаете, тот, кто подозревал бы о нашем истинном роде занятий, стал бы так рисковать? С книгами сгорели и кое-какие серьезные документы. К счастью. Меня… меня отправили в этот самый дом Добродетели.
– Где читали книги?
– Именно. – Она глянула на Милисенту искоса. – На самом деле все не так просто. Книги – лишь часть процесса. И читать их можно по-разному. У меня имеется защита от ментального воздействия, но даже ее порой не хватало. Я ловила себя на том, что начинаю… понимать. Принимать этот бред. Что он и только он правильный. Жесткий распорядок дня. Очень мало времени на сон. Еда скудная. Это ослабляет организм. Зато огромное количество совместного досуга. Шитье, вышивание. Непременно с ароматными свечами и чтением. Читали другие женщины. Старшие жены.
Она прикусила губу.
И тихо добавила:
– Ваша сестра была среди них.
Глава 13
О том, что и под землей живут люди
Я взяла Чарльза за руку. А то мало ли что от этакой новости сделается.
Нет, так-то оно хорошо.
Стало быть, живая сестра. И здоровая. Ну, раз читать способна. Небось, тем, которые больны крепко, не до чтения.
– В Императорскую службу безопасности время от времени доставляли сводки. И ваша сестра попала в них.
– Почему? – сухо поинтересовался Чарли.
– В числе прочих пропавших без вести… Ну, не то чтобы совсем без вести. Контору заинтересовала эта внезапная эпидемия влюбленностей. Сорок семь эпизодов, включая девиц среднего сословия. Разорванные помолвки. Побеги из дому. Скандалы, которых было как-то слишком много. И главное, статистически все сбежавшие девицы были в той или иной степени интересны. Кто-то обладал немалым приданым, кто-то в перспективе мог претендовать на наследство. Были родственницы весьма серьезных людей, причем не только имеющих политический вес, но и видных ученых, банкиров, торговцев, писателей, даже дочь владельца газеты. Не самой крупной, но имеющей авторитет. Нам прислали снимки. Вашей сестры в том числе. И вот что интересно: из сорока семи – дюжина девиц появилась в этом самом доме Добродетели.
Я почесала за ухом.
Свербит.
И еще не отпускает чувство, что за нами наблюдают. Причем не так чтобы давно. Я взглядом указала Эдди на город, и тот легонько кивнул, мол, тоже заметил.
Закрыв глаза, я сосредоточилась.
Сила… Сила тут текла свободно.
– Интересно также другое. Эти женщины… вы уж извините, Чарльз, я не была знакома с вашей сестрой лично, но они явно действовали сами. По собственной воле. Они искренне верили, что наставляют нас на истинный путь. А еще не слишком ограничивали себя в методах достижения цели.
Двое.
Там, впереди.
И один яркий-яркий, не такой, как обычные люди. Маг?
– Я быстро поняла, что не стоит выделяться, но были и другие… весьма упрямые.
– Когда вы видели ее в последний раз?
– За день до побега. Она как раз пришла объявить о церемонии выбора.
– Что за… церемония?
Чарли явно собирался высказаться крепче, но все же хорошее воспитание сидело в нем крепко.
– Воспитанницы, достигшие определенного уровня просветления, – мрачно пояснила Молли, – допускаются до участия в церемонии выбора. Грубо говоря, им торжественно выбирают мужа. А заодно уж, чтоб не передумал кто, прямо на месте и связывают кровной клятвой. Меня сочли годной, а потому оставаться там и дальше я не могла.
Вот тут я ее поняла.
Оно ж как, соберешься замуж ненадолго сходить, а тут бац – и клятва на всю жизнь, кровная. Главное, мне-то и винить некого, сама дура дурой, а вот Молли умнее оказалась.
– Пришлось уходить.
– В подземелья?
– Мы давно их изучали. Да и дядюшка действительно сумел составить карты. Вдобавок сошелся кое с кем из местных.
Молли подняла руку и помахала.
– Свои! – крикнула она так, что у меня аж в ушах заложило. И ведь сама-то тощенькая, а голосище… впрочем, теперь желания повыдергивать ей волосья немного поубавилось.
Из раскрытой ладони Молли вырвался сноп искр, которые закружились, складываясь в хитрый знак. Будто змею, что в свой хвост вцепилась, пополам перекрутили, а в самую середку воткнули то ли меч, то ли нож.
Знак мигнул и исчез.
– Держитесь спокойно. И не выказывайте агрессии. Они не любят тех, кто живет наверху, но в них нуждаются, – предупредила Молли, оправляя юбки. – И с дядюшкой у них договор.
Так то с дядюшкой.
Я положила руки на револьверы. Так, без намека.
А то ведь как оно? Дядюшки нет, так и договора, может статься, нет.
Огоньки же пришли в движение. Сперва тот, который яркий, ответил. И над грудами камней поднялся знакомый уже знак. Точно, в несчастную змеюку тыкали ножом. А потом он рассыпался искрами, и от этих искр на камнях стало расползаться зеленоватое свечение.
– Это флуоресцирующие грибы, – пояснила Молли. – Весьма интересная разновидность, магочувствительная.
Охренеть.
Это я подумала, а потом подумала, что надо учиться думать другими словами. Поприличней. А то как-то не пристало целой графине охреневать. И я-то, может, переживу, но Чарли потом неудобно будет.
А он ведь хороший.
И не виноват, что я такая.
Парочка приближалась. Неспешно так. Явно уверенная, что деваться нам некуда. Мы и не девались. Ждали. Хотя, признаюсь, на нервы оно действовало, особенно когда зеленоватая мерцающая пленка, что расползлась по грибам, добралась и до нас.
– Приветствую тебя, Странник, – произнесла Молли преторжественным тоном, аккурат что наш мэр, обещающий, как нам всем хорошо после выборов заживется.
Но к мэру мы привыкшие.
А тут…
– И тебе доброго пути, Дочь Солнца, – отозвался тот, который повыше. Он остановился шагах в десяти, а потому разглядеть что-либо помимо длинного плаща да шляпы у меня не вышло. – Кого ты привела?
– Друзей.
– Друзей надо выбирать аккуратно.
Тут я с ним согласилась.
– Мой отец мертв.
– Он не был тебе отцом, – с легкой насмешкой заметил Странник.
– По крови – нет, по сути он был более отцом, чем мой родной, – огрызнулась Молли. – И он передал мне право говорить. А еще договор.
– Что ж… возможно. А
