Никакого особого действия амина Родион не чувствовал пока не съел третий кусочек. Только вечерело, а его вырубило словно обухом по голове дали.
Мужчина заснул спокойно, легко, в миг.
Он открыл глаза, когда ночь окрасила синевой все вокруг и надежно укутала в свое одеяло деревья и даже звезды. В кромешной тьме ярким пятном выделялся молодой паренек, улыбчивый и доброжелательный. Он склонился к Радишу и только тогда тот понял, что перед ним призрак. Сквозь фигуру мальчика было видно соседнее дерево и отсвет костра, у которого сидел Харн.
Радий зажмурился и заорал: отвали!!
Открыл глаза и опять увидел паренька. Тот удивленно пялился на него, но упорно не испарялся.
– Чего тебе надо?! – зашипел мужчина, испытывая больше раздражение, чем страх. Ему до чертиков надоело явление всякой потусторонней живности.
– Тебя отец хочет видеть. Пойдем?
– Никуда я не пойду! А вот ты пойдешь! Оставьте меня в покое!!
И смолк, услышав в стороне, меж деревьями:
– Сын?
Шутов похолодел. Голос показался знакомым, но он мог поклясться – не слышал его. Зато знал, кому принадлежит.
– Отец?…
Не может быть…
Мужчина встал и робко двинулся на голос. За деревьями открывался склон, идущий к мысу озера. На самом верху стоял мужчина в плаще. Ветер трепал его полы и волосы незнакомца, длинные, вьющиеся. Лица не было видно в темноте, только силуэт сильного, высокого и крепкого человека.
Радий замер боясь подойти и не смея уйти.
Он верил и не верил своим глазам.
Он знал другого отца, а этого видел впервые.
И шагнул ближе, увидел лицо. И понял что перед ним его настоящий отец.
Потрясение было велико. Всю свою сознательную жизнь он считал своими родителями других людей и никогда у него не возникало подозрения, что он приемыш. Но сейчас он четко это осознал, хотя не мог объяснить себе, с чего это взял.
– Это правда, – прошелестел голос, как волна о песок. Взгляд мужчины жалел и радовался. – Главное что тебя спасли, ты жив. Инар обещал и сдержал обещание.
Радий смотрел на мужественное лицо и видел явное сходство со своим, хотя никогда не считал свою физиономию суровой. Да и взгляд не был столь дерзким, осанка гордой и величавой. Он всегда считал себя средним, обычным, как все. Но перед ним стояло нечто иное, совершенно другое и было его частью, той, потерянной, в которой гордость не считалась пороком, мужество – заносчивостью, а родовая честь – глупостью.
Радий смутился. Он не мог представить, что в его роду были такие люди, что может принадлежать выдающейся и важной ветке. Что он кто-то.
Мужчина покосился на стоящего рядом паренька, того что звал его минуту назад, которого послал в ответ. Один взгляд и опять неизвестно откуда взявшееся чувство уверенности и знания – брат.
– Ты должен знать своих предков, сын. Ты Радиш Порверш Лойла Патма, сын Краша Порверша, брат Мироша, – указал на паренька и тот смущенно улыбнулся и попытался взять брата за руку. Радию показалось, что это уже было – и доверчивая улыбка, и просительный взгляд, и желание подержать за руку, чтобы обрести опору и уверенность.
– А других братишек и сестренок помнишь? – спросил мальчик. Радий как зомби отрицательно качнул головой. Мальчик указал подбородком в сторону и мужчина обернулся, увидел плывущих над берегом людей, малышей и взрослых. Первой на край у обрыва ступила маленькая девочка с кудряшками и со звонким смехом помчалась к Шутову, врезалась в ноги и обняла, выказывая в наивной улыбке отсутствие передних зубиков.
– Шина, – засмеялся Мирош.
– Ларош, – чинно подошел стройный худенький юноша и, приложив ладонь к груди, поклонился. – Рад тебя видеть, брат.
– Мы так ждали тебя, так хотели увидеть, – скромно улыбнулась красивая юная девушка, выглянув из-за плеча Лароша.
– Саша, – шепнул на ухо Радию Мирош.
– У тебя большая семья, милый мой Радиш, – сказала, подходя женщина, которую он уже видел. – Дай-ка я тебя обниму, внук.
Радий стоял парализованный и бледный, не зная, что думать, как ко всему относиться. Выходило, что целый пласт его жизни, несколько поколений из его генеологии были просто и легко вычеркнуты, замараны и он не знал о них два десятка лет.
Как можно было лишить его собственных корней? Во имя чего?
Взгляд мужчины блуждал по родным лицам, фигурам, сквозь которые угадывались очертания деревьев, звездочек на небе, волн, бьющих у берега. И готов был заплакать, как ребенок, и было безумно больно и радостно одновременно.
Он столько лет бегал от видений, боялся, не зная, что убегает от себя, своей семьи.
– Мы все же увиделись, мальчик мой, – прошелестело и, из-за спины Краша выплыла женщина в роскошном платье и с книгой в руке. Она встала так близко и была настолько реальной, что он уловил аромат ее духов, знакомый до боли, даже любимый. Ей не нужно было называть себя – он знал кто она, узнал сейчас, здесь.
– Мама, – прошептали губы. – Мамочка.
В глазах женщины заблестели слезы, книга обернулась годовалым ребенком.
– Познакомься, Эмиш, это твой брат – Радиш.
Ларош сжал плечо мужчины, с другой стороны встала сестра и старший брат, и Радий ощутил поддержку, понимание, и словно не было разлуки, а призраки были людьми.
– Ты вспомнил? – улыбнулся отец и кивнул на булыжник в стене, сложив руки за спину.
Радий оказался в подземном коридоре, которым они шли с ребятами и вновь видел привлекший его внимание камень. И если тогда он показался ему смутно знакомым, то сейчас он точно знал что это, почему, зачем.
– Традиция, – огладил белый круг. – По рождению каждого изначального закладывается священный камень, чтобы укрепить связь меж мирами, – прошептал понятия не имея, откуда знает, но знал точно. – Здесь проходит дорога к предкам.
– Правда, сын. И только твой заклад выдается. Потому что из всего нашего рода жив только ты.
Пространство расширилось и из каждого камня показался силуэт. Коридор мгновенно заполнился людьми – стариками и детьми, женщинами и мужчинами.
Радий замирая шел мимо них и видел лишь улыбки приветственные поклоны, радость в глазах.
Людей было сотни и сотни, тысячи… и все мертвы?
– Ты последний, – прошелестело за спиной. Мужчина обернулся и вновь оказался на берегу один на один с отцом. – Тебе пора взять на себя дело рода. Мы всегда были рядом с тобой и будем впредь. Мне жаль, сын. Я знаю, как тебе было тяжело расти одному. Но если б я не отдал тебя Инару, не послушал его, род был бы прерван и наше право осталось при нас. Есть долг, сын. Надеюсь, со временем ты поймешь меня и простишь.
Мужчина медленно повернулся и зашагал по воздуху к звездам.
Куда? – качнулся за ним Радий, в ужасе, что опять остается один.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
