Каких иных итогов могли мы ожидать после вторжения немцев 22 июня 1941 года? Для немцев пользоваться радио — это было так же естественно, как дышать. Именно связь, именно радио сводило в единый организм усилия пехоты, танков, артиллерии, авиации. Связь и высокая штабная культура.
Всё то, чего и близко не было в РККА летом 1941 года.
Впрочем, если представить себе на минуту невероятное, а именно, грамотное использование в бою в Красной Армии передовых средств связи, рискну предположить, что даже и это мало чем могло бы тогда помочь.
Почему?
А вот, совсем уже потрясающая в своей беспощадной наготе картина.
Приказ НКО СССР N 059 от 14 февраля 1941 года» О результатах проверки развёртывания боевой подготовки артиллерии в 1940/41 учебном году».
Читаем.
«За период ноябрь — январь инспекцией артиллерии Красной Армии по моему заданию проверено развертывание боевой подготовки и состояние боевой готовности ряда артиллерийских частей наземной и зенитной артиллерии в округах: Прибалтийском, Западном, Одесском, Северо — Кавказском, Закавказском и Ленинградском…
…Подготовка руководителей и качество занятий продолжают оставаться низкими, особенно по стрелково — артиллерийской подготовке. Командиры взводов, батарей и дивизионов плохо знают теорию стрельбы, правила стрельбы, не имеют устойчивых тренировочных навыков. Старший и высший командный состав артиллерии принимает очень слабое участие в непосредственной подготовке командиров дивизионов, батарей и взводов. Общевойсковые командиры не контролируют подготовку командного состава артиллерии.
Проверка стрелково — артиллерийской подготовки командного состава на имитационных средствах показала следующие результаты:
ПрибОВО — по наземной артиллерии проверялся командный состав четырех артиллерийских полков, из них все получили плохую оценку; по зенитной артиллерии проверены один полк и пять дивизионов, все получили плохую оценку.
ЗапОВО — по наземной артиллерии проверялся командный состав пяти артиллерийских полков, из них четыре получили плохую оценку и только один посредственную.
ОдВО — по наземной артиллерий проверялся командный состав трех артиллерийских полков, из них один получил плохую и два посредственную оценку; по зенитной артиллерии проверены один полк и пять дивизионов, из них только два дивизиона получили посредственную оценку, остальные плохую.
СКВО — по наземной артиллерии проверялся командный состав семи артиллерийских полков, из них четыре получили плохую оценку и три посредственную.
ЗакВО — по наземной артиллерии проверялся командный состав двух артиллерийских полков, оба получили плохую оценку.
ЛВО — по наземной артиллерии проверялся командный состав трех артиллерийских полков, все получили посредственную оценку…»
До 22 июня оставалось четыре месяца и восемь дней…
Там много чего ещё есть. Но я уже просто не в состоянии воспроизводить здесь всё то, что говорит о небоеспособности РККА. В данном случае, артиллерии. Читайте этот приказ сами и сами убедитесь, что ничего эта армия и не могла противопоставить серьёзного немцам в июне 41–го.
Но вот этот отрывок, что я посчитал нужным здесь воспроизвести — это, вообще‑то, убийственно.
Не находите?
Только можно ли было ожидать здесь чего‑то другого?
Вспомним.
Кто там, скорее всего, командовал батареями?
Да те самые офицеры, закончившие в своём большинстве шестимесячные курсы младших лейтенантов. С гражданским образованием семь классов (самое распространённое тогда образование).
А кто командовал в 1941 году артиллерийскими дивизионами? Да они же. Вчерашние командиры батарей.
Но для того, чтобы рассчитать точный залп артиллерийского дивизиона, то есть, сосредоточенный залп нескольких батарей, требуется знание высшей математики.
Неудивительно поэтому, что верхом счастья для артиллеристов 1941 года была посредственная оценка. Полученная абсолютным меньшинством проверяемых.
Асами артиллерийской стрельбы Красной Армии.
Здесь, в общем‑то, и лежат истоки трагедии того времени. Трагедии 41–го года.
***
И всё‑таки.
Это сегодня стало привычным опускать руки, если кажется, что ничего изменить в лучшую сторону нельзя.
Нет, не собирался маршал Тимошенко беспомощно разводить руками. С первых дней вступления в должность новый народный комиссар обороны развил бурную деятельность по устранению наиболее вопиющих» прорывов» в боевой подготовке войск.
И, что необходимо отметить, действовал он в совершенно правильном направлении.
Однако, всё было настолько плохо, что никакие усилия, самые титанические, не могли, естественно, принести немедленный результат. Необходимо добавить сюда и то ещё, что любые усилия в этом направлении значительно осложнялись постоянным численным ростом РККА.
Говоря простым языком, для того, чтобы самые настойчивые и хорошо продуманные усилия дали свой результат, нужно было время.
Сколько?
Я упоминал о том, что создание кадровой армии в СССР и в Германии началось в каждой из этих стран на совершенно разном качественном уровне. Но, даже если не учитывать это обстоятельство, обратим внимание на некоторые временнЫе зависимости.
Создание кадровой армии в Германии и СССР началось с разницей в четыре года.
В Германии.
1935 год. Объявлена всеобщая повинность.
1936 год. Гитлер ввёл войска в Рейнскую область. Известны анекдотичные случаи того времени, когда безнадёжно заблудились в ходе победного марша целые германские полки и дивизии, и их пришлось разыскивать с помощью местной полиции.
1938 год. Аншлюс Австрии. Все дороги от германской границы до Вены были забиты вышедшими из строя германскими танками. По этому поводу ухохатывалась тогда французская и британская пресса.
Вермахту всего три года.
В 1939 году — Польша. Вермахту 4 года. И он уже вполне на уровне.
1941 год. Вермахт на пике. Ему от рождения 6 лет.
В СССР.
1939 год. Введена всеобщая воинская обязанность.
Когда для РККА прошло 4 года (для вермахта — уровень польской кампании)? Смотрим. 1943 год. На уровне РККА? Вполне.
А когда с начала создания кадровой армии в СССР прошло шесть лет (для вермахта уровень 22 июня)? Правильно, в 1945–м. Красная Армия тоже на пике своего развития.
Так что ничем в принципе РККА не была хуже вермахта. Просто кадровая армия в СССР была создана на 4 года позже того, как она была создана в Германии. Вот и всё.
Да ещё и стартовые условия для создания кадровой Красной армии были неизмеримо хуже из‑за сравнительной бедности Советского государства. Это Германия получала огромные кредиты в США. А СССР? Впрочем, все мы знаем, что получал СССР.
Я начинал этот очерк с насмешек, которыми сопровождаются по сей день сталинские слова об отсрочке, которую дал Советскому Союзу пакт с Германией.
Добавлю сюда часто вспоминаемые в литературе надежды Сталина на то, что ему удастся оттянуть начало войны хотя бы на 1942 год.
Я думаю, что, в связи с изложенным, понятно, что дело здесь вовсе не в новых механизированных корпусах. Дело не в перевооружении новыми танками — самолётами, как это принято обычно считать. Хотя и было это, конечно, очень и очень важно. Но самое главное здесь в другом.
Дело в том, что именно этого времени как раз попросту и не хватило маршалу Тимошенко для создания минимально боеспособной армии. Пусть и уровня вермахта времён аншлюса Австрии.
Но он пытался. Он отчаянно пытался сделать хоть что‑то.
И я уверен, что, несмотря на то, что времени ему не хватило, сделанное им плоды свои всё же принесло. Потому что, если бы не его отчаянные и бесполезные уже, как это сейчас кажется, усилия, 1941 год мог закончиться для страны катастрофой намного большего масштаба.
Давайте поэтому посмотрим, что же он успел сделать и чего не успел.
Вот, судя по номеру, его указание (или распоряжение) по итогам инспектирования Западного Особого военного круга.
Номер 15119–с от 27 сентября 1940 года.
«В период 28.8–7.9 с. г. я инспектировал в присутствии Военного совета и высшего командования округа, начальников главных управлений и генерал — инспекторов Красной Армии боевую подготовку частей вашего округа.
Задачами инспектирования, помимо поверки вопросов боевой подготовки, указанных в моей директиве N 254/ш от 25.7.40 г., прежде всего ставил:
1. Определить и лично убедиться — произошел ли в системе подготовки и воспитания Красной Армии решительный перелом в сторону приближения их к боевой действительности, к боевым требованиям и к конкретным формам обучения, в соответствии приказа моего N 120*.
2. Лично дать практические указания и пример всем звеньям командования, всем штабам и органам, ведающим боевой подготовкой, как нужно конкретно руководить и работать над вопросами боевого обучения армии, независимо от своего ранга и занимаемого положения.
