входящих сюда.
— Ладно, — вздохнул Азод. — Поглядели и хватит. Нам пора.
Плохо скрывая надежду в голосе, Гюнтер спросил:
— Может, всё-таки испытаем?
Максим посмотрел на оперативника:
— Я бы попробовал.
— Это может быть опасно.
— Сомневаюсь, — покачал головой инженер. — Я наблюдал за процессом сборки. И ничего опасного не заметил.
— У тебя трёхметрового робота в помещении собрали, — ответил Азод. — Ты не самый компетентный в плане безопасности человек.
Начальник инженерного управления фыркнул, развернулся и подошёл к креслу.
— Азод, я попробую, — Максим посмотрел на оперативника. — Ты, если хочешь, иди.
— Размечтался. Если что-нибудь случится, я хоть медиков вызову.
Парень кивнул и направился к конструкции. Азод остался у двери. Удобней обозревать всю комнату. Да и если что-нибудь действительно случится, здесь безопасней.
Максим подошёл к креслу и спросил Гюнтера:
— Что делать?
Инженер подал ему шлем с мониторами перед глазами:
— Садись, надевай.
Парень выполнил инструкцию и повертел головой:
— Ничего не вижу.
— Скоро увидишь, — ответил Гюнтер. Он обошёл кресло, остановился у панели с кнопками и что-то нажал. — Какой язык хочешь?
Максим подумал и сказал:
— Чешский.
— Странный выбор, — удивился инженер. — Ты уверен? Может, что-то более нужное? Немецкий, например.
Азод хмыкнул:
— Прагматик.
— С чего такое мнение?
— У нас задание в Чехии.
— О, тогда выбор понятен. Теперь считаю правильным, — Гюнтер застучал по клавишам. — Готов?
— А ты точно тот язык поставил?
— Точно, — он постучал по скрытому от Азода монитору. — Тут всё на немецком.
— Ты программу составлял?
— Нет, девочка. Удивительно, но она очень лаконично всё расписала. Если бы она так же говорила.
— Может, уже начнём? — спросил Максим. — Тут не очень комфортно.
Гюнтер насторожился:
— Что-то не так?
— Ты эту приблуду надевал? — парень постучал по шлему. — Тяжело, ни хрена не видно, и голову давит.
— Поправим. Итак. Три. Два. Один. Начали.
Раздался тихий гул. Азод увидел, как на уровне глаз Максима заплясали огни, отбрасываемые мониторами. Парень до скрипа сжал подлокотники. На лице проступила гримаса боли. Казалось, ещё немного — и зубы треснут.
— Гюнтер! — Азод нахмурился.
— Всё в порядке!
Парень застонал.
— Гюнтер, вырубай!
— Десять секунд!
— Твою мать!
Азод привычным движением открутил крышку на фляге. И гул прекратился. Максим медленно снял шлем. На бледном лице горели красным глаза. Он провёл рукой по лбу, и струйка пота сбежала вниз. Гюнтер обошёл кресло и осторожно спросил:
— Ты как?
— Ммм… Нор…
Парень неожиданно вскочил. Взгляд метался по комнате. Наконец, увидел нужное и прыжком оказался у стола. Схватил мусорное ведро, наклонился и выплеснул содержимое желудка. Тара с лёгкой улыбкой наблюдала за происходящим.
— Ты как? — спросил Азод, подходя.
Максим сплюнул и кивнул:
— Нормально.
— Я бы так не сказал.
— Ща, минуту, — он посидел с ведром ещё немного и отставил. Встал, посмотрел на девушку. — Тара, можно снизить побочные эффекты?
Она непонимающе посмотрела на парня.
— Без боли, тошноты и головокружения.
Девушка кивнула и подошла к креслу. Открыла панель и окунулась в изучение переплетения схем и проводов.
— Отпустило? — спросил Азод.
— Вполне. Блядь, жалко, нельзя сохраняться.
— В смысле?
— Ну, прежде чем что-нибудь сделать, копию где-нибудь сохранить. Если не получилось, то загрузиться. И попробовать снова.
По помещению раздался тихий голос Гюнтера:
— Я надеюсь, ты хорошо подумал, говоря такое.
Они медленно повернулись на голос. Тара внимательно смотрела на Максима.
Азод криво усмехнулся:
— Боюсь даже представить, что она теперь смастерит.
— Да ладно тебе, — ответил Максим, стараясь вложить в голос несуществующую уверенность. — Что она может сделать? Допустим, клонирование уже есть. Так что бояться нечего.
— Ну не знаю. Клонирование придумали обычные люди.
— Не нагнетай раньше времени.
— Итак, — Гюнтер встал перед Максимом. — Результаты?
— Какие? — не понял парень.
— Теперь ты знаешь язык?
— Не знаю. В смысле, понятия не имею.
— Ну так скажи что-нибудь, — посоветовал Азод.
Максим подумал и сказал на чешском:
— Меня зовут Максим.
— Так понимаю, ты представился.
— Да. Так что, это чешский?
— Может быть. Я не знаю чешский.
Гюнтер покачал головой:
— Я тоже.
Парень усмехнулся:
— Вот и проверили.
— А я говорил, лучше более полезный язык.
— Пока я не готов ко второй попытке. Могу уступить.
— Там сейчас Тара занята.
— Вот на этом и остановимся, — сказал Азод. — Максим, пойдём. Надо собираться.
Молодой человек кивнул. На выходе он бросил Гюнтеру на прощание:
— Мы зайдём, как вернёмся.
Они вышли в коридор и спустились на этаж с комнатами. Оперативник взглянул на часы:
— Встретимся через час на выходе.
— А что с собой брать?
— Вещи. На пару дней.
— Рассчитываешь так быстро вернуться?
— Нет. Но либо постираемся, либо не будет времени переодеться.
* * *
Зикимо открыл дверь и окунулся в мягкую полутьму кабинета. Избранный Президент Интерпола сидела у электрического камина. Женщина катала стакан в руках и смотрела на фальшивое пламя. Увидев чернокожего, она указала на соседнее кресло:
— Присаживайся.
Он кивнул и занял предложенное место.
— Ты облажался, — она сделала глоток.
— Мы.
— Что?
— Мы облажались.
Мирей нахмурилась:
— Это твой объект, твои подопечные…
— Про который знали и твои люди.
— Хочешь что-то сказать?
Он усмехнулся:
— Нет. Хотя с радостью услышу гарантии, что никто из твоих не мог слить информацию. Упростишь поиски.
Повисла тишина. Оба понимали: крыса могла
