— Лард Кравер, вы правы, но я посчитала, что опасность уже миновала. Вы такой красивый смерч запустили, он всех пошинковал. Я решила, что бой завершился. Не сердитесь, пожалуйста, всё же закончилось хорошо. Оставшись на кабальде, я лишилась бы этих потрясающих нитей. Вот, смотрите. Я таких раньше не видела.
Эрик сверлил меня яростным взглядом, напрочь игнорируя подставленные под нос нити. Синие, между прочим.
— Вы могли пострадать!
— Но не пострадала! — излишне оптимистично заверила я. — А насчёт рубашки не переживайте, я сошью вам новую, — я указала на прореху, что тварь оставила у Эрика на груди. — А вот царапину лучше обработать, чтобы не воспалилась. Мало ли где нечисть этими когтями ковырялась.
Мой защитник посмотрел на свою грудь и удивлённо нахмурился, застёгивая куртку. Неужели не почувствовал ранения?
— Эти нити, о которых вы говорите, вы их ещё видите? — спросил вдруг он.
— Да.
— Собирайте. Я прикрываю.
Но большинство аур уже потухло, удалось поживиться только с летучей гадины. Лард Кравер внимательно наблюдал за мной и округой, не отходя ни на шаг, а Итлесы прикрывали со спины.
Я со всей силы выдирала из гаснущей ауры дохлой нечисти нити, сама пока не понимая зачем. А ещё чувствовала, что лард Кравер до сих пор злится, а значит, за свою выходку я ещё получу.
Когда закончила собирать странный урожай, Эрик сгрёб меня в охапку и посадил на Белодана, запрыгнув следом. Царапину он залечил сам. Когда мы снова двинулись по тропе, я раскрыла сумку и принялась рассматривать свои сокровища. Нити были собраны пучками и комками, спутанные и неопрятные. Нет, так не годится. Я принялась осторожно отделять одну от другой и мотать в клубочки. Как ни странно, нити одного цвета плавно спаивались между собой под моими пальцами, и через какое-то время у меня было по здоровенному чёрному и красному мотку и несколько маленьких клубков — коричневых, синих и даже голубых.
Я была ужасно довольна собой: вряд ли такое можно купить у торговок на рынке.
Лард Кравер всё это время внимательно за мной наблюдал, не отвлекая ни разговорами, ни непрошенными поцелуями.
— Вы ощущаете это как нити? — с любопытством спросил он, когда я закончила и убрала клубки в сумку.
— Да. А вы нет?
— Нет. Просто сгустки энергии. Очень похоже на заклинания, но словно дремлющие. Неактивные. Интересно. У вас уникальный дар, если вы можете так легко взаимодействовать с чужими аурами. Обычно это под силу только целителям, супругам или близким родственникам. И я никогда не видел, чтобы кто-то мог забирать части ауры, — игривость из тона Эрика исчезла, и теперь он говорил серьёзно.
— Я сама пока толком ничего о своём даре не знаю. Все важные книги Синвер собрал у себя в кабинете и не пускает туда. Когда мы вернёмся, я посмотрю семейные архивы, может, где-то упоминается дар, подобный моему, — я ненадолго замолчала, а потом добавила: — Простите, что я ослушалась. Я правда думала, что всё закончилось.
Рука Эрика скользнула мне на талию и притянула к себе.
— Амелия, думаю, пора нам перестать выкать друг другу. Мы уже слишком хорошо знакомы для этого. Прости, что я повысил голос. Испугался за тебя, — мягко проговорил он.
— Я тоже испугалась, — призналась я. — Дико испугалась, если честно. А вы вели себя довольно сдержанно, если учесть, что я действительно нарушила ваш приказ. Но я подумала, что бой закончился. А нити потухали на глазах!.. В прошлый раз я брала их из своей ауры, поэтому она стала такой слабой. На этот раз мне не хотелось терять возможность…
— Амелия, ты можешь делать всё, что захочешь. Достаточно просто попросить меня прикрыть. Просто скажи: «Эрик, мне нужно туда», и я буду рядом. А ты поступила очень… опрометчиво. Меньше всего мне хотелось бы тебя потерять, едва встретив.
— Чтобы терять, вы меня ещё не обрели, — фыркнула я, чувствуя, как разговор уходит не туда.
— Не вы, а ты.
— Вы слишком напористы, и мне это не нравится.
— Да? — он приобнял меня второй рукой. — Я позволю себе не поверить, Амелия. Знаешь почему?
— Почему? — обернулась я к нему.
— Потому что мужчины и женщины всегда играют в эту игру. Я называю её «Добейся меня». И знаешь, что я заметил? Количество сопротивления, которое оказывает девушка, обычно одно и то же. Вопрос только в том, как быстро его преодолеть. Можно растянуть процесс на пару сезонов. Тогда получатся традиционные ухаживания с романтическими держаниями за ручки, двадцатью свиданиями в общественных местах и, если повезёт, первым поцелуем через два месяца. Правда, девушка в процессе такого ухаживания может внезапно выйти замуж за другого, но это благородный риск благовоспитанного ларда. А если лард не благовоспитанный и проявит настойчивость, то от знакомства до первого поцелуя пройдёт несколько часов или даже минут.
— Вы так странно об этом рассуждаете…
— Я с тобой честен. Так вот, ты спрашивала, нарочно ли я тебя злю и нравится ли мне это. Нет. Я совершенно не хочу тебя злить, но я не привык терять время и сейчас изо всех сил сдерживаюсь, чтобы не накинуться на тебя с поцелуями. И да, я чувствую твоё сопротивление и понимаю его. Ты ошибаешься, говоря, что я его игнорирую. Я его не игнорирую, а преодолеваю. И вот что я хочу сказать тебе, моя фиалочка. В игру «Добейся меня» всегда играют двое. Чем я настойчивее, тем сильнее ты будешь сопротивляться, и тем приятнее нам обоим будет, когда ты наконец сдашься. Но это не всё. Если я сейчас вдруг исчезну или прекращу попытки, то ты испытаешь жуткое разочарование и даже злость, потому что это будет означать, что партия не закончена, и мы не доиграли до конца.
— Это очень странный подход. Будто мужчина и женщина — изначально противники, а не союзники. И будто вступить в отношения для женщины — это проиграть.
— А разве не так ты сейчас воспринимаешь то, что происходит между нами?
Он был прав, и от досады я даже немного порозовела.
— Возможно, но…
— Но ты неверно расцениваешь финал игры. Женщина не проигрывает. Она позволяет мужчине выиграть, а это другое.
— И зачем она это делает?
— Отсеяв слабых, аморфных и неуверенных в себе, она остаётся с сильным и решительным мужчиной, которого хочет. И начинается новая игра, совсем другая. Чувственная, полная страсти и удовольствия.
— И где тогда проходит грань между этой вашей игрой и домогательствами?
— Исключительно в голове у женщины, — со смешком откликнулся Эрик. — Поэтому все мужчины и начинают партию, видя привлекательную барышню, а дальше дело за ней. Иногда сложно сказать сразу, нравишься ты девушке и она интересничает, или же ты ей неприятен и она просто вежлива. Настойчивость в этом тоже помогает. Перейдя грань приличий, можно сразу получить вполне однозначный ответ. К примеру, тебе я очень даже нравлюсь. Но иногда бывает такое, что девушка сама не может определиться. Или же она играет в эту игру сразу с несколькими мужчинами, сталкивая их между собой, осознанно или нет. Впрочем, есть и мужчины, которым интересно играть только при наличии соперника.
— А потом мужчина, победивший в этой игре, уходит дальше, искать новую партию, — тихо ответила я.
— Для этого женщины и придумали брак, моя фиалочка, — широко улыбнулся Эрик. — Из него путь только один — на тот свет. Так что в конечном итоге цель большинства неодарённых мужчин — получить доступ к женскому телу без печати брака, а цель большинства обычных женщин — не давать этот доступ как можно дольше, убедив мужчину, что ему придётся сначала жениться. Но это не наша с тобой история. У нас с тобой всё наоборот. Я желаю заключить с тобой брак, а ты лишь хочешь получить доступ к моему прекрасному телу, — совершенно серьёзно закончил Эрик.
От возмущения его наглостью у меня аж рот приоткрылся.
— Да как вы…
— Можно подумать, я не видел, как ты на меня смотрела, — весело подмигнул он. — Так что дерзай, моя фиалочка. Можешь быть сколь угодно неприступной, мы с тобой в эту игру всё равно доиграем до конца.
