Малдер удивился и не счел нужным это скрывать.
— Не похоже на его почерк, — объяснил шериф. — Он любит шокировать своей дурной славой, это так. И в свое время убил человека легко, играючи. Но этих несчастных… тут нужно терпение.
— Но времени-то много не понадобилось, шериф, — вмешалась Скалли. — Вспомните Пола Дэвена.
Спэрроу неохотно согласился, но продолжал настаивать на своем:
— Понимаете, агент Скалли, этих людей убили по какой-то причине. Пока мы не знаем, по какой именно. А Леон может убить просто так, без всякой причины.
— Сгоряча, — подсказал Малдер.
— Вот-вот, в самую точку!
Скалли явно сомневалась, но спорить не стала.
Шериф замолчал, и, достав из нижнего ящика «дипломат», аккуратно уложил в него пакетики с уликами.
— Ну, мне пора. Хочу успеть вернуться до начала грозы. — Он запер «дипломат» и, связавшись по радиотелефону с одним из своих людей, сообщил ему, куда и на какое время отправляется. Потом позвонил на центральный пункт и попросил диспетчера подробно записывать все поступающие для него донесения. Выплюнув жвачку в мусорную корзину, он достал из шкафа чистую шляпу и надел ее. Заметив удивленный взгляд Малдера, Спэрроу кивнул на шЛяпу на столе и пояснил:
— Это моя любимая шляпа, я с ней сжился. А эта, — он поправил поля, — для поездок в город. Глупо, да?
Скалли рассмеялась, Малдер кивнул, и они все вместе вышли на улицу.
— Посмотрите-ка вон туда! — Спэрроу махнул рукой на запад. — Имейте в виду: во время грозы на улицу лучше не высовываться.
Малдер взглянул на небо и глазам не поверил: и откуда только взялись облака, да еще так высоко? Ведь еще пару минут назад было ясно! Огромные, похожие на наковальню, вспененные по краям, они надвигались с запада, заслоняя почти все небо.
— Боже ты мой! Скалли, скоро начнется потоп!
По дороге в гостиницу Малдер разогнал машину так, что у него захватывало дух. Но остальные ехали еще быстрее: его обгоняли и справа, и слева, и казалось, будь их машина чуть пониже, через нее бы просто перепрыгивали.
— Расслабься! — сказала Скалли, когда они наконец подъехали к гостинице. — До прихода Ланаи нам надо еще кое-что сделать.
Над грудой костей пронесся ветер, и она словно ожила. Облачка бурой пыли выплыли из глазниц межреберных отверстий и зияющей дыры в черепе. По витому рогу барана юркнул скорпион. На тазовой кости жеребца сидел человек и кончиком ножа ворошил мягкую землю. Он то рисовал какие-то символы, то стирал их. Писал слова и снова стирал. Только раз он поднял голову — посмотреть, скоро ли начнется гроза, — и, увидев молнию, но не услышав грома, продолжил свое дело.
Поскорее бы началась гроза!
У него мало времени…
* * *
Донна Фолкнер захлопнула дверь, вбежала в гостиную и, бросив чемодан, закричала в бессильном гневе. Она пнула ногой стену, схватила стул и со всего размаха швырнула в холл. Добравшись до диванных подушек, Донна попыталась разорвать их ногтями, но потом упала на пол и зарыдала.
Это несправедливо!
Несправедливо, черт их всех подери!
Ей всего-то оставалось сесть в самолет — и только ее видели! Еще чуть-чуть, и она бы уехала отсюда. Навсегда! Затерялась бы в другом городе, где никто не видел индейцев — разве что по телевизору. Где не сыщешь их проклятых украшений — разве что в антикварной лавке с бешеными ценами на все — от кошелька до брошки. Она бы уехала и начала все сначала: новое имя, новая прическа, все новое…
Навсегда!
А теперь к ней все привязались: и ФБР, и он, а ей остается только сидеть и ждать.
Донна изо всех сил стукнула кулаком по полу.
И снова закричала: щеки горели, зубы оскалились.
Солнце клонилось к закату, шипы розовых кустов чуть слышно царапали оконные стекла.
Донна вдруг почувствовала, что задыхается. Стиснув до боли кулаки, она прижала их к груди и принялась раскачиваться на ягодицах, судорожно ловя ртом воздух. Она чуть не потеряла сознание. По щекам текли слезы. Она уже ощущала на губах их соленый вкус.
Когда приступ прошел, Донна медленно откинулась на спину и долго смотрела на трещинки в потолке, пока они не слились в картинки, от которых она снова расплакалась.
Зазвонил телефон.
Она вытерла глаза тыльной стороной ладони и села. Отвечать она не собирается. Пусть себе звонит. Если это те агенты, что к ней приходили, то черт с ними. И так сами придут. Черт с ними со всеми!
Когда она встала на ноги, у нее закружилась голова. Донна пошатнулась и чуть не упала. Войдя в ванную, посмотрела в зеркало, шмыгнула носом и… рассмеялась. Дотронувшись пальцем до кончика носа в зеркале, Донна сказала себе: «Нечего беспокоиться — ты со всем справишься».
Не дают улететь? Ну и не надо. Хрен с ними. Поедет на машине! А когда все они смекнут, что к чему, она уже будет далеко отсюда…
Еще один смешок.
Да, она уедет, и не с пустыми руками.
Она, черт побери, станет богатой!
«Умойся, — приказала она себе, — умойся, переоденься, возьми деньги и… сваливай. Какого черта ты так разнервничалась?»
Донна и сама не понимала, в чем дело.
Она быстро пошла в комнату для гостей и, прищурившись, выглянула в окно: похоже, до начала грозы еще целый час. Если гроза вообще начнется. Бывают и такие шутки: гроза собирается, собирается, да так и не соберется. Хотя какая разница! Только полоумный рискнет выехать из дому, когда в небе такие тучи.
Еще один смешок.
Чтоб вы все подохли!
Ну что ж, раз она не летит, так нагрузит «чероки» под завязку, а заодно захватит кое-что из индейских побрякушек — пригодятся на новом месте. Гениальным этот план не назовешь, но все-таки лучше, чем ничего. Не сидеть же сложа руки, ожидая у моря погоды.
Схватив одну из коробок, Донна пошла к двери.
Песчинки шевельнулись и лениво оторвались от земли — словно их притянуло слабым магнитом.
А рядом дрогнул пожухлый лист.
Сдвинулась веточка, покатилась и остановилась.
Через несколько секунд песчинки вновь легли на землю.
Все замерло…
Глава 15
Что может быть лучше душа!
Особенно после ползания в пыльном фургоне и пребывания на солнцепеке. Скалли казалось, что она насквозь пропиталась потом и пылью, да еще испеклась на жаре. И настроение не ахти: хотя она и нашла цепочку, а Малдер выковырял образцы грунта из царапин на фургоне и «ягуаре», надо признать, что это всего лишь капля в море.
Но самое ужасное в том, что дело не сдвигается с мертвой точки. Скалли не могла избавиться от ощущения, что разгадка уже была у нее в руках, но она ее упустила. Какую-то мелочь. Что-то настолько очевидное, на что она просто не обратила внимания.
Даже предстоящая гроза ее не радовала.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
