— Ами! — Дариан с такой скоростью бросился к своей бывшей невесте, что едва не сбил с ног Оллреда, стоявшего у него на пути. Следователь только в последний момент успел отпрыгнуть в сторону.
Я кисло усмехнулась. Н-да, ситуация становилась вполне однозначной. Чар подчинения на Дариане давно не было, но он, по всей видимости, продолжал неровно дышать к Ами. Ну что же, этого следовало ожидать. Она — хрупкая изящная красотка, а я — жирная корова. И о разводе беспокоиться больше не стоит. День-другой — и Дариан станет счастливым вдовцом и сможет взять в жены ту, которую действительно любит.
На этом месте своих печальных размышлений я осеклась, поскольку заметила, что на меня смотрит виер Норберг. И было что-то в его взгляде… Нет, незлое и не насмешливое. А некий исследовательский интерес. Так, наверное, я смотрела бы на какой-нибудь древний амулет, гадая, какими свойствами он обладает.
Это было неприятное чувство. В конце концов, я живой человек, а не кусок металла с непонятными свойствами.
Ладно, не время сейчас лить горькие слезы. Сначала узнаю, нет ли хотя бы какой-нибудь надежды на спасение.
Дариан между тем заботливо хлопотал вокруг Ами. Он усадил ее в кресло, бросился к столику с напитками и напил полный бокал вина, после чего преподнес его девушке. Та поблагодарила его слабым кивком, слегка пригубила напиток и словно в изнеможении откинулась на спинку кресла, прикрыв глаза.
«Ну и притвора!»
Я с подозрением уставилась на Оллреда. Это он только что сказал? Судя по всему — да, больше некому. Но почему тогда Дариан не отреагировал на столь нелицеприятное мнение о своей дражайшей невесте?
Следователь, заметив, что я на него гляжу, с таким искренним удивлением посмотрел на меня, что я невольно смутилась и отвела глаза. Бред какой-то! Неужели я начала страдать от слуховых галлюцинаций?
— Что вы имели в виду, когда сказали, что вир Равен любит сгущать краски? — сурово спросила у Норберга, решив не углубляться в непростую тему своего психического здоровья.
— Я сказал именно то, что хотел сказать. — Виер Норберг покосился на Дариана, продолжавшего носиться вокруг Ами, как-то странно усмехнулся и подошел ближе ко мне и Оллреду.
— Значит, я не погибну через двое суток? — переспросила с нескрываемой надеждой.
— Понятия не имею. — Виер Норберг равнодушно пожал плечами.
Я подавилась слюной и закашлялась, поскольку не ожидала такого ответа. Оллред, стоявший рядом, тяжело вздохнул и, в свою очередь, направился к столику с напитками, после чего принес мне бокал вина.
— Держите, виера, — хмуро бросил он и буквально насильно всучил мне бокал. Потом добавил с легкой ноткой сарказма: — Только не переусердствуйте в очередной раз!
Я с подозрением уставилась на следователя. О чем это он?
— Я навел кое-какие справки, пока целитель занимался вашей рукой. — Оллред пожал плечами, поняв, что я жду пояснений. — Не так много в нашем Гроштере храмов, в которых можно было бы совершить свадебную церемонию ночью. Точнее, такой всего один — на главной площади. И там я услышал весьма интересную и занимательную историю об очень пьяной парочке, вознамерившейся сочетаться узами брака в неурочное время.
Я опустила голову и в невесть какой раз за этот несчастливый день почувствовала, как мои лицо и шею заливает краска стыда.
— Молодец, — с невольным уважением протянул виер Норберг и одобрительно похлопал Оллреда по плечу.
Тот тоже зарделся, польщенный похвалой столь важного лица.
— И все-таки, что вы имели в виду, когда утверждали, что вир Равен погорячился в своем печальном прогнозе? — вернулась я к той теме, которая по вполне понятным причинам волновала меня гораздо более остальных. Сурово посмотрела на Норберга и даже не подумала пригубить вино. Если честно, от запаха алкоголя давно улегшаяся тошнота возобновилась и опасно подкатила к горлу. Обойдусь пока, а то вдруг опять переберу и начну буянить.
— Я не знаю, какие планы у богов на ваш счет, — достаточно холодно проговорил Норберг. Посмотрел на мой бокал вина, затем перевел взгляд на такой же в руках Амикши и тоже отправился к столику с напитками, продолжая при этом вещать: — Как я могу утверждать, что вы не погибнете в ближайшие сутки? Вдруг вам кирпич на голову упадет или вы повстречаете в подворотне разъяренного оборотня?
Я испуганно икнула, услышав последнее предположение. А что, оборотни на самом деле существуют?
— Поэтому я и говорю, что понятия не имею, сколько вам осталось жить, — продолжил Норберг, щедро плеснув себе в хрустальный фужер какой-то бесцветной жидкости. Неужели Дариан тоже держит у себя самогон?
Между тем декан факультета ментальной магии сделал большой глоток и зажмурился от удовольствия.
— Меня не особо волнуют несчастные случаи, которые могут произойти со мной, — поторопилась объяснить я. — Меня волнует вот это!
И ткнула в сторону виера Норберга рукой, перемазанной отвратительно пахнущей мазью. Возникало такое чувство, будто снадобье вира Равена приготовлено из прогорклого жира с добавлением гнилых очистков!
— Фу, какая гадость! — Виер Норберг скривился от отвращения, словно был способен на расстоянии почувствовать это незабываемое амбре! — Виера, настоятельно рекомендую вам вымыть руки и больше не мазать их всякой бякой!
— Вообще-то эта мазь должна… — начала было я.
— Не важно, с какими целями вам ее дали! — достаточно невежливо прервал меня Норберг. — Все равно она не спасет вам жизнь. Все, на что способна эта жалкая притирка, — это даровать вам лишний час, может быть, два. Ну и при этом распугать своим запахом всех присутствующих.
Я зажмурилась и тихо прорычала себе под нос нечто невразумительное. Небо, как же он меня раздражает! Ну неужели так тяжело просто ответить, стоит ли мне готовиться к смерти? В конце концов, у меня есть определенные дела, которые я хотела бы уладить перед столь знаменательным и, вне всякого сомнения, самым важным событием в жизни. Например, я бы помирилась с отцом. Все-таки я чувствовала себя виноватой в нашей ссоре. Надо было обязательно встретиться с ним и объяснить, как все обстояло на самом деле…
— Да хватит себя хоронить раньше времени! — раздраженно посоветовал мне Норберг и опять долил себе в бокал загадочной жидкости. Посмотрев на меня через него, добавил: — Да, ваше положение серьезно, но далеко не безнадежно. На вас две отметины черного огня. Это проклятие считается одним из наиболее серьезных среди всех изученных. И снять его может только создатель.
— И? — выжидательно протянула я, не услышав ничего утешающего.
