- Она не моя. Но «спасибо» передам.
- Если не твоя, отдай мне. Я не обижу, ты же знаешь. Я такую и замуж возьму, пусть только готовит.
- Иди уже, жених, блин.
Пчёлка возвращается с работы к девяти. Жека присылает сообщение, что привез, а через пару минут слышу, как открывается входная дверь. Я сижу в гостиной, она ко мне не заходит. Идёт к себе, потом на кухню. Слышу, как начинает работать микроволновка. Иду к ней.
- Привет, - она вздрагивает.
- Привет, - быстро отводит взгляд.
- Тебе просили передать «спасибо» за вкусный обед, - улыбка касается ее губ, а щеки покрывает румянец. Решаю продолжить. - Бык сказал, если ты будешь ему так готовить, он готов на тебе жениться.
- Почему Бык? - спрашивает она, словно все остальное ей не сильно интересно.
- Потому что бычара. Огромный и с кольцом в носу.
- И рогами на голове? - она садится за стол.
- Точно не знаю. Но его бросила очередная зазноба. Правда, тебя придется откормить, он не любит кости.
Пчёлка хотела что-то сказать, но открыв рот, тут же закрыла. И смутившись каким-то своим мыслям, вернула взгляд в тарелку. От игривого настроения ничего не осталось.
Я тему тоже развивать не стал. Предупредил, что завтра снова уеду и ушел к себе.
Утром застал Пчёлку с явно зареванным лицом. Она попыталась отвернуться, сбежать в ванную, но я не позволил. Схватив за подбородок, не дал возможности отвести взгляд.
- Опять кошмар? - она сначала кивнула, а потом помотала головой. - Яснее.
27 глава Майя
Майя
Я так и не поняла, радоваться мне или реветь в три ручья. Я хотела его, безумно... Но как любая девушка, я хотела, чтобы это было не разовой акцией. Не просто, чтобы мной воспользовались. Леша не был самым внимательным любовником, но мы были в отношениях. А с Лимоном... Стыдно... Я просто отдалась, поддалась желанию и позволила себя трахнуть. Но ведь я хотела его. Пыталась найти оправдание своему поведению. Выходило не очень.
К счастью, утром мы не виделись. Была надежда, что и вечером я его не застану. Но он был дома и пришел на кухню, когда я садилась ужинать. Передал "спасибо" от знакомого. Не смогла сдержать улыбку. Похвала в любом виде – моя зависимость. То, ради чего я всегда стараюсь, то, чего в моей жизни было так мало. Лимон рассказывает про Быка, разговор получается лёгким и приятным.
- Правда, тебя придется откормить, он не любит кости.
"А ты любишь?" – чуть не срывается с моего языка. Закрываю рот и возвращаюсь к тарелке. Ругаю себя, но знать, нравлюсь ли я этому мужчине, очень хочется. Хочется услышать что-то приятное. Хотя бы нравится ли ему то, как я готовлю. Становится грустно, что от него я ни разу не слышала похвалы своим кулинарным способностям или внешнему виду. Да хоть что-нибудь... Глаза защипало, и я поскорее доела и спряталась в выделенной мне комнате.
Меня окружала темнота. Такая кромешная, что и руки вытянутой не было видно. Я испугалась и закричала:
- Эй, кто-нибудь?! Здесь есть кто-нибудь?
Мне не ответили, но темнота стала рассеиваться. Я встала и сделала пару шагов, пока не упёрлась в прутья решетки. Оглянулась. Я была в клетке. Я знала это место, в этой клетке Леша держал Наташу. Я схватилась за прутья и стала их дергать.
- Кто-нибудь! Пожалуйста!
Я плакала и трясла прутья клетки. Бесполезно. Сев на пол, я уткнулась лицом в колени, которые прижала к себе. Было холодно, а на мне было только белье. Шаги за спиной заставили обернуться. Там стояла Наташа. Она, сложив руки на груди, смотрела на меня с отвращением. В ее глазах я, наверное, самое отвратительное существо.
- Я не хотела, - начинаю шептать. - Я не знала. Я не хотела.
Девушка ничего не ответила, развернулась и пошла прочь. Вскоре ее фигуру поглотила тьма.
- Я не хотела, не знала, - слезы текли по щекам, а тьма снова стала сгущаться. - Не хотела. Я не знала. Я не хотела! - в последний раз крикнула и проснулась.
Сон. Но осознание произошедшего по моей вине тяжёлым грузом сдавило грудь. В ушах уже было мокро от слез, плакала я, оказывается, не только во сне. Прикусила кулак, чтобы не издавать звуки, ведь рыдание с новой силой прорвалось наружу. Я не могу точно сказать, что именно я оплакивала. Одно цепляло другое, и вот уже образовался целый ком всего того, над чем стоило бы поплакать. И все это – моя никчемная жизнь. Чувства вины, обиды, какой-то ненужности и жалости к себе – всё это разрасталось до масштабов вселенской катастрофы.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Когда получилось успокоиться, по крайней мере, закончились слезы, я тихонько выскользнула из комнаты. Хотелось умыться. Проскочить незамеченной не получилось. Я столкнулась с хозяином квартиры. Скрывая лицо за волосами, попробовала спрятаться в ванной, но сильная рука дернула за локоть и пригвоздила к стене. Потом мужчина схватил меня за подбородок и поднял зареванное лицо, заставляя посмотреть на него.
- Опять кошмар? - я кивнула, но потом помотала головой, ведь плакала я не из-за сна. - Яснее, - строго в приказном порядке.
- Я не знаю... просто все сразу... - голос был севшим, и меня опять начинало потряхивать. Я рассказала свой сон. Потом, как накатило чувство вины и жалости. Слезы снова нарисовали влажные дорожки на щеках. - Прости, - в конце шептала я. Я знала, как мужчины не любят женских слез и истерик. - Прости... Я сейчас... Умоюсь и успокоюсь... Пусти пожалуйста, я сейчас... - бормотала.
- Жду на кухне.
Лимон отпустил, и я быстро спряталась за дверью. Несколько раз умылась холодной водой, и только потом решилась посмотреть на себя в зеркало. Но лучше бы я этого не делала. Опухший покрасневший нос, такие же опухшие глаза... И Лимон видел меня такой страшной. От этой мысли снова захотелось плакать.
Начала умываться, вода была ледяной, просто обжигающе холодной, но это позволило немного успокоиться.
- Ты всё равно ему не нужна. Так какая разница, как ты выглядишь? - спрашивала себя.
Почувствовав, что я смогу разговаривать, не срываясь в истерику, я направилась на кухню.
- Успокоилась? - Лимон стоял у окна, курил в приоткрытую форточку. Я поежилась от холодного воздуха. Мужчина тут же потушил сигарету и закрыл окно. - Это номер твоей подружки.
Он положил передо мной блокнот, в который я записывала, что нужно купить. Там на листке был написан номер Наташи. Наизусть я его не знала, но последние три цифры помнила.
- Откуда?
- Это неважно. Важно другое - ты должна ей позвонить.
- Нет, - я помотала головой. - Нет, я не могу.
Я отодвинула блокнот. Лимон тяжело вздохнул, подошёл ближе.
- Послушай, Пчёлка, - он потер пальцами переносицу. - Насколько я разбираюсь в людях, а я могу сказать, что разбираюсь неплохо... Сейчас тебе необходимо понять, что твоей вины в том, что произошло, нет. Не ты закрыла ее в клетке. Насколько я помню, ты и сама в это время сидела в клетке, только она была комфортнее. Так вот, либо ты звонишь и просишь прощения, или будешь грызть себя всю жизнь... Даже если она тебя пошлет, твоя совесть будет чиста, ведь ты сделала попытку... И ты никогда не узнаешь, что думает другой человек, пока не спросишь его об этом. Если это, конечно, не очевидные вещи... Поняла?
- Да, - сглотнув ком в горле, ответила я.
- Звони.
- Сейчас?
- Есть другие варианты?
- Можно чуть позже?
- Мне скоро уезжать...
- Я обещаю, что позвоню, - перебиваю мужчину.
Он сверлит меня своими невозможными глазами. Смотрит так пристально, словно в душу залазит, сканирует.
- Ты обещала, - говорит, не сводя глаз. - Я уезжаю.
- Вернёшься сегодня? - ругаю себя за то, с какой надеждой звучит вопрос. Он ухмыляется.
- Посмотрим.
Лимон уходит к себе, а через какое-то время и вовсе из квартиры. А я все гипнотизирую номер телефона. И все-таки ближе к обеду набираю знакомые цифры. Гудок. Ещё один. Наташа не спешит взять трубку. И когда я почти сдаюсь, слышу ее:
