- Алло?
- Наташа, здравствуй. Это Майя, - повисает тишина. Я молчу, не знаю, что сказать, и бывшая подруга, видимо, тоже.
- Как ты? - первая нарушает она тишину.
- Я очень виновата... - всхлипываю, потому что слезы опять прорываются наружу. - Прости, пожалуйста. Я не знала, я, правда, не знала... Прости...
- Майя, успокойся, - пробивается голос Наташи через мой поток слов. - Я не виню тебя. Я прекрасно понимаю, что это не было твоей идеей. Ты делала, что тебе велел этот монстр.
- Вот именно, делала, и никак не помешала.
- Я не хочу об этом говорить. Или вспоминать. И ты не думай. У меня все хорошо. Пусть и у тебя будет. Где ты сейчас?
- Я у Лимона. Он привез меня к себе. Приютил. Помог найти работу.
- Жизнь налаживается, - мне показалось, Наташа сказала это с улыбкой.
- Да, наверное, так и есть.
- Я рада за тебя.
- А ты...
- У меня все хорошо. Мне очень повезло с мужем.
- Спасибо. И будьте счастливы. И прости...
- Я простила, даже не так. Я никогда и не винила тебя.
- Спасибо, - мы замолчали. Нам не о чем было говорить. - Пока.
- Пока, - ответила Наташа и в трубке раздались гудки.
Я сделала глубокий вдох. Может, мне только показалось, но кажется, сделать это было легче, чем до звонка Наташе. Лимон снова мне помог. Просто так. Чувство благодарности теплом разлилось по венам, согревая. Настроение вернулось, и я полезла в холодильник, чтобы приготовить что-нибудь вкусное. Чтобы хоть так отблагодарить его за спасение моей души.
28 глава Майя
Майя
Я приготовила обед, потом ужин, но хозяин квартиры так и не приехал. Я мерила шагами гостиную, на часах было начало двенадцатого. В руках я сжимала телефон и боролась с желанием позвонить Лимону. Я видела, как возле подъезда его ждали... Не знаю, как правильно назвать – подчинённые? Они выглядели так же, как в тот вечер, когда нашли Наташу. Здоровые парни в черных куртках и штанах, и в высоких ботинках на толстой подошве. Лимон им что-то говорит, а потом они расселись по машинам, таким же черным монстрам, как у Лимона, и уехали. Чувство тревоги не покидало, и в конце концов я решила ему написать.
"Ты приедешь?"
Не то.
"Тебя ждать... "
Даже не дописала, сразу стёрла.
"Я волнуюсь..."
Нет. Так тоже не пойдет.
"У тебя все хорошо?"
Смотрю на сообщение, оно мне тоже не нравится, но я не знаю, что могу ему написать. Прикусив губу, заношу палец над кнопкой “отправить”, медлю ещё секунду и всё-таки отправляю.
Бросаю телефон на диван и вытираю вспотевшие ладошки о футболку. Звук входящего сообщения звучит очень громко. Сердце начинает отбивать удары с удвоенной силой. Хватаю телефон и читаю сообщение от Лимона.
"Все хорошо. И тебе, Пчёлка, пора уже спать"
Все хорошо. У него все хорошо. Так и хочется спросить, приедет ли он домой. Но я не решаюсь.
Кажется, я скоро начну ненавидеть выходные. Лимон не вернулся ни в воскресенье, ни в понедельник утром. Я снова провела выходные в полном одиночестве. И на работу ехала в понедельник какой-то опустошенной.
День проходит в напряжении, сегодня Мартынова пришла без настроения и это отразилось на общей обстановке. К счастью, у меня было сегодня два клиента, а под вечер в салон зашла девушка, которая очень срочно решила подстричься. Так что я была при деле, это отвлекало и от хозяйки салона, и от мыслей о Лимоне.
Женя ждал меня у выхода. Как и всегда, он отвёз меня домой, по дороге болтал о всякой ерунде, я не прислушивалась. Выйдя из машины, первым делом подняла глаза на окна квартиры, в которой жила. Там было темно.
О том, что хозяин квартиры появлялся, говорила грязная посуда в мойке и окурки в пепельнице на подоконнике. Я выбросила окурки, помыла и пепельницу, и посуду. Аппетита не было, и я заварила себе только чай.
В моей голове снова стали возникать образы того, где сейчас может быть Лимон, чем он может заниматься. Я так погрузилась в свои мысли, что не сразу услышала его возвращение.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
- Привет, - зашёл он на кухню и устроился за столом.
Я вздрогнула, возвращаясь в реальность, обняла руками кружку с уже остывшим чаем.
- Привет, - рассматриваю мужчину.
Он выглядит уставшим, у него рассечены бровь и губа. А когда он достает из пачки сигарету, я замечаю кровь на его массивных кольцах.
- Ты кого-то избил? - слетает с моих губ скорее, чем я успеваю обдумать вопрос.
Он бросает на меня взгляд из-под бровей. Тот самый, от которого становится не по себе. Уже жалею, что спросила, но как говорится: "слово не воробей".
- Тебя что-то смущает? - с ухмылкой спрашивает Лимон и прикуривает.
- Извини... - бормочу я. Конечно, ведь это не мое дело.
- Пчёлка, я уже говорил, что не герой... И, да, сегодня я кое-кого избил. И я это делаю часто.
Он говорит, глядя мне в глаза. Зачем? Хочет напугать? Ему удается, особенно когда он добавляет:
- И я не только избиваю...
- Ты убивал людей? - шепчу, впиваясь пальцами в кружку.
- Я убивал тварей в облике людей, - почти невозмутимо отвечает мужчина и как ястреб не сводит с меня глаз, считывая мои эмоции.
- Чем тогда ты отличаешься от них? - наверное, я дура, раз продолжаю эту тему.
- Я никогда не трону того, кто слабее меня, - отвести глаз не получается, я словно под гипнозом. - Ну что, уже не считаешь меня привлекательным? - ухмылка искривляет его губы.
Привлекательным? Нет, не считаю. Я считаю тебя самым притягательным и красивым, мысленно отвечаю я, а в реальности не перестаю пялиться на сидящего напротив Лимона.
- Иди спать, Пчёлка, - говорит он, сминая окурок в пепельнице. Но я не двигаюсь, и тогда он рычит. - Живо!
Я подскакиваю и спешу скрыться в комнате. Долго не могу уснуть. Он убивал людей. Я в одной квартире с убийцей. Но только это почему-то не наводит на меня ужас. И мне совсем не хочется поскорее сбежать. В глубине души я уже это знала. Он бандит, он убивал, а мне больше всего хочется снова оказаться в его руках. Наверное, у меня не все в порядке с головой.
Очередная неделя подходит к концу. Мы снова почти не видимся. За все время пересеклись три раза. Да, я считала. И больше ни разу не разговаривали.
На работе тоже все шло не очень гладко. Напряжение в салоне росло и теперь я сама поняла, о чем говорили сотрудники, когда рассказывали о невыносимости Ирины Александровны. Все тише и реже были разговоры между сотрудниками, все придирчивее и строже становилась хозяйка.
Сегодня, когда мы решили выпить кофе с теми девочками, что были свободны, Лиза сказала:
- Майя, а попроси Лимона, пускай он навестит нашу мегеру. Дальше будет только хуже... - я опешила от такой просьбы. Обвела взглядом сидящих девчонок. Все смотрели на меня с нескрываемой надеждой.
- Как вы себе это представляете? - в горле пересохло и голос был каким-то безжизненным.
- Ну скажи, что он очень нужен Мартыновой.
- Если ей так надо, почему она сама ему не позвонит? Или вы скажите, он бывает здесь каждую неделю.
- Ты его видела?! - возмутилась Наташа и тут же исправилась. - Ой, ну да...
- Он как взглянет, - добавляет Лиза. - Так и хочется стать у стенки и вытянуться как струна, - девчонки дружно закивали.
- Майя, ну намекни ему как-нибудь, - просит Оля.
- Я не могу, - мой голос сел и я практически прошептала свой ответ.
- Пожалуйста, - просит Наташа.
Я ищу глазами поддержки у сидящих в комнате отдыха, но нет, здесь все смотрят на меня, как на единственную спасительницу.
- Я ничего не обещаю... - сдаюсь я.
В горле ком. Мне даже думать не хочется о том, как я должна ему такое сказать. Ещё больше неприятно думать о том, что он действительно придет к ней.
