Уснул я быстро, даже звездами не полюбовался — сказывался прошедший тяжелый день. Сколько пришлось перебросать породы — уму непостижимо. Однако держат ноги, двигаются руки, в целом не так-то уж я устал. И даже сон увидел все того же господина Карла, вернее — огромное зубастое чудовище, которое как-то странно меня заглатывало — размякшие крупные зубы жадно глодали меня, глодали, и я все глубже погружался в смердящую пасть.
Неприятный сон — и, как говорится, в руку: едва раздались утром пробуждающие вопли охранников, за мной пришла легковая машина господина Карла. Я отказался ехать — Филипп еще очень слаб, на работу выйти не может, и если его не защитить, неизвестно, что с ним будет. Я так и сказал шоферу:
— Передайте господину Карлу мою благодарность. Но я чуть не отправил на тот свет Филиппа. Бросить его не могу.
Шофер сразу укатил, а я, дойдя до барака, неожиданно для себя вернулся к воротам и зашел в караульное помещение.
Начальник стражи и тот робот, с пустыми стеклянными глазами, восседали за столом и доедали содержимое сумки, которую привезла для меня Ри. Робот чуть не подавился, увидев меня. Он вскочил, заорал, как безумный: «По какому праву!» и застрочил изо рта во все стороны крошками.
— Через два часа я уеду, — с достоинством сказал я. — На прощание, в знак особой симпатии к вашей доблести, я хочу поделиться секретом. Как, по-вашему, почему я такой сильный?
— Сильный? — поперхнулся робот. — Ты сильный? Да я тебя одним мизинцем!..
— А ну, — сказал я с вызовом.
Робот размахнулся. Я вовремя нагнул голову, и тяжелая рука просвистела мимо. Зато я размахнулся следом и не промазал. Стражник шлепнулся на пол и замер. Пришлось приподнять его за воротник над полом и с треском опустить на скамью. Начальник стражи попятился, потянулся к кобуре, что висела у него на боку, но пистолет так и не вынул.
— Я же сказал, — спокойно повторил я. — Я пришел поделиться секретом. Цели мои, как видите, мирные и безобидные. Так знаете, почему я такой сильный?
Стражник, кажется, пришел в себя и недоуменно замотал головой.
— Та самая травка, — сказал я.
— Какая? — выпучил глаза стражник.
— Та самая, которую ты топтал.
— Дает силу?
— Да, дает живущим силу.
— Ну так что? — спросил начальник стражи.
— Советую поливать и… ухаживать.
— Немедленно полить! — рявкнул начальник стражи своему подчиненному. Тот без промедления вскочил на ноги и исчез.
— Надеюсь, — заключил я, — у вас хватит ума не посылать сегодня меня и Филиппа на работу. Или вы не слышали, что господин Карл пришлет машину?..
Я с достоинством вышел и с удовольствием понаблюдал за тем, как стражник собственноручно разбрызгивает воду из ведра.
Меня и беднягу Филиппа на рудник не погнали. Вскоре пришла легковая машина, и мы с ним тронулись в путь. На этот раз рядом с шофером сидел мой старый знакомый — человек, лицо которого я никак не мог запомнить. Ну да, сопровождение. Ведь мы, как-никак, преступники.
В городе машина остановилась около неизвестного мне здания, и люди в белых халатах унесли Филиппа на носилках.
— Не беспокойтесь, — красивым густым басом пропел сопровождающий. — Это больница. — И положил мне руку на плечо. — А вы поедете домой. И будете вести себя тихо-тихо. Это приказ господина Карла.
Я промолчал. Сопровождающий отвернулся, и его лицо почти сразу истлело в моей памяти… Пробовал напрячься, мысленно восстановить портрет — нет, все черты лица безвозвратно улетучились…
Легковушка подкатила к печально знакомому особняку за городским парком, это в самом деле мой бывший дом, насквозь просматриваемый и прослушиваемый Карлом. Значит, я опять буду под недреманным оком.
Сопровождающий протянул мне ключ и, еще раз напомнив о приказе, подал знак водителю трогать.
Теперь-то уж я в капкане, вижу сам. Вдоль ограды прогуливаются люди господина Карла, в саду и около дома колышутся подозрительные тени. Открываю калитку и вижу своих сторожей воочию — они не прячутся, только делают вид, что здесь они просто так, не нужно обращать внимания…
Врываюсь в дом и запираю дверь на ключ. Пусть смотрит на меня Карл, пусть задает дурацкие вопросы — теперь мне все равно. Может быть, самому позвонить, поблагодарить за освобождение? Нет, сначала вымоюсь и переоденусь. Белье и костюм уже приготовлены. Спасибо, господин Карл, вовек не забуду.
Сбрасываю заскорузлое тряпье и догружаюсь в ванную — даже вода приготовлена, до чего же Карл предусмотрительный!
Захотелось подурачиться. Я заколотил ладонями по воде, высоко взбивая пену.
Нет, невесело что-то, игры не получается. Думаю о предстоящей встрече с Карлом, и мне, честно говоря, становится не по себе…
Включил душ, плескался, наверное, целый час. Однако пора заканчивать. В комнате ждет выглаженная рубашка, костюм, — целый гардероб ждет меня, только что сбросившего рубище…
Зеркало говорит: вид у меня в общем-то сносный. Электробритва помогает снять со щек и подбородка рыжеватую щетину, а ножницы убрали на шее и на висках лишние завихрения.
Все. Я готов для аудиенции. Из озорства беру с полки первый подвернувшийся под руку том сочинений Карла Великого и плюхаюсь в мягкое кресло. Открыл книгу и чуть не сморщился (нельзя, на меня смотрят, меня изучают!) — попались избранные письма к друзьям, сослуживцам, деловым людям. Для приличия я полистал увесистый многостраничник и вернул сию тяжесть бедной полке. Только она и выдержит столь неподъемный груз…
Карл, однако, не подавал никаких признаков существования. Может быть, и охрану снял? Выглянул в окно — да нет, молодчики Карла бодрствуют, значит, бодрствует и тот, кто их сюда послал…
Решительно поднимаю трубку телефона. Нежный женский голос говорит:
— Наконец-то.
Не сразу понимаю, что это Ри.
— Что — наконец-то?
— Позвонили.
— А при чем тут вы? Мне нужен господин Карл.
— Господин Карл поручил мне передать…
— Ага, опять поручил.
— Странный вы какой-то.
— Ага, странный. Кстати, спасибо за сдобные булочки и пирожки с мясом. Они очень понравились этим барбосам из охраны.
— Вы не хотите со мной говорить? Ладно. Господин Карл ждет вас завтра в девять ноль-ноль, — печально ответила Ри.
— А я хочу лицезреть шефа сегодня.
— Господин Карл…
— Передайте господину Карлу, что я его жду. И притом срочно. У себя. Хочу поблагодарить за избавление от каторги. И еще добавьте: сегодня из меня можно вить веревки.
— Что-то не заметила.
— Это к женщинам не относится.
Ри бросила трубку. Торопливо запиликали отбойные сигналы.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
