Брюс Перенс, главный разработчик программ для Image Computer II, был крайне рассержен, осознав, что посвящает себя, по его словам, «промежуточному бизнесу»: «Я пришел в компанию, чтобы работать над компьютерами, и не собирался становиться членом анимационной студии».
Головоломка сошлась в голове Перенса, когда он услышал, что технические специалисты один за другим задают вопрос: что здесь делает Дэвид ди Франческо? Зачем производителю компьютеров и программного обеспечения нужен специалист по лазерной записи на кинопленку?
«В течение нескольких лет никто не мог понять, что полезного для компании делал Дэвид, что оправдывало его присутствие, — говорит Перенс. — Но они оставляли Дэвида в команде, поскольку понимали, что в один прекрасный момент им понадобится технология записи на кинопленку».
Не только технические специалисты задавались вопросом по поводу ценности короткометражек Лассетера. Несколько раз в конце 80-х Кэтмелл с трудом уговаривал Джобса не распускать подразделение анимации. Сомнения Джобса можно было понять: Pixar планомерно, из года в год, теряла деньги, а он поддерживал компанию с помощью кредитов, выданных под его персональную гарантию.
Один из таких разговоров случился после выхода фильма «Звезда цирка». Когда Кэтмелл сообщил Джобсу, что планирует заняться производством еще одной короткометражки, скептически настроенный Джобс пришел взглянуть на все это со стороны Лассетера (Лассетер к тому времени уже убрался из коридора). В присутствии Кэтмелла и подразделения анимации, расклеив раскадровку по стенам, Лассетер переходил от рисунка к рисунку и проигрывал представленные кадры — как десятилетиями делали диснеевские сценаристы. Однако здесь ставки были выше.
«Мы понимали, что это была не просто продажа фильма, это была продажа группы; от Лассетера зависело наше выживание», — рассказывает Ральф Гуггенхайм, управлявший подразделением анимации.
У «Оловянной игрушки» был тот же источник вдохновения, что и у «Люксо-младшего» — наблюдения Лассетера за ребенком друга. На этот раз он поставил более амбициозную задачу, стремясь воспроизвести внешность младенца, отрывочные движения ручек, переменчивое настроение.
К этому он добавил свою давнюю любовь к игрушкам — у него дома была коллекция старинных игрушек. История рассказывалась от лица игрушечного человечка-оркестра, которого в команде называли Тинни; сначала он находит малыша очаровательным, а потом пугающим.
Официально фильм тестировал программу PhotoRealistic RenderMan. Как и в случае с «Люксо-младшим» и «Звездой цирка», это был шанс для Лассетера улучшить свои предыдущие результаты, поднять анимацию и умение рассказывать истории на новый уровень. Оказалось, что малыша очень сложно мультиплицировать. «Это превратилось в неподъемное бремя», — вспоминает Флип Филлипс, новый член команды.
Первые попытки смоделировать лицо ребенка (в команде его называли Билли) были неудачными. Он получился похожим на тридцатилетнего мужчину. Конечная версия имела более подходящее лицо, но кожа была похожа на пластик. Более того, когда он двигался, телу недоставало естественной упругости упитанного малыша, а подгузник казался сделанным из цемента — это были необходимые компромиссы ввиду нехватки времени и недостаточно развитой технологии.
Лассетер со своими техническими специалистами время от времени спали под столом, чтобы успеть доделать «Оловянную игрушку» к SIGGRAPH в августе 1988 года, но это не принесло пользы. Аудитория SIGGRAPH увидела лишь три пятых фильма или около того; все заканчивалось на самом интересном месте, когда Тинни забегает в свою коробку и с ужасом смотрит через целлофановое окошко на приближающегося Билли. (Внимательный зритель может заметить нецифрового происхождения фото в рамке на журнальном столике в гостиной — это фото юного Джона Лассетера, получившего награду «Лучший бойскаут».)
«Хотя фильм не был закончен, зрители были поражены», — вспоминает Гуггенхайм.
На той же конференции свою короткометражку представила компания Apple Computer, где режиссером и одним из нескольких аниматоров выступила молодая жена Лассетера Нэнси Тейг. Тейг, выпускница университета Карнеги-Меллона 1986 года со степенью бакалавра в вычислительной технике, работала разработчиком компьютерной графики в Apple. Двое встретились на конференции несколькими годами ранее. «Карандашный тест» был демонстрацией цветной графики компьютера Macintosh II. Главным героем был значок карандаша на Macintosh II, который оживает, спрыгивает с монитора и понимает, что не может забраться назад, когда кто-то выключает компьютер. Со сценарием Тейг помогал недавний выпускник CalArts по имени Эндрю Стэнтон, автор сценария к недолговечному сериалу «Могучий мышонок, новые приключения». В фильме не использовались программы Pixar — отношения Джобса с бывшей компанией до сих пор были непростыми, — но Лассетер давал советы по поводу анимации.
Pixar выступила партнером другой компании по финансированию самой популярной вечеринки SIGGRAPH того года. Конференция выросла, огромные вечеринки — обычно устраиваемые выставляющимися компаниями — стали ее отличительной чертой. Для своей вечеринки Pixar сложилась с Pacific Data Images, еще одной небольшой компанией из района Залива, которая специализировалась на разработке логотипов для телевизионных сетей, кабельных каналов и региональных станций, а также занималась производством рекламных роликов. Лидеры обеих компаний, да и многие сотрудники, были друзьями. У вечеринки была водная тематика: зал превратился в пляж, у гостей были надувные пляжные мячи, а хозяева были одеты как спасатели; вечеринку пришлось почти прекратить, когда мячи начали сбивать канделябры.
«Оловянная игрушка» получила награду Академии в 1988 году как лучший анимационный фильм — это был первый пиксаровский «Оскар». Получив эту награду, «Оловянная игрушка» превратила компьютерную анимацию в законное художественное пространство за пределами SIGGRAPH и положила начало серии фестивалей анимационных фильмов. Член совета управляющих Академии, аниматор Уильям Литлджон, увидел в «Оловянной игрушке» окно возможностей для нового пространства.
«Это поразительный реализм, — сказал он в интервью New York Times. — Эта технология может конкурировать с фотографией и к тому же обладает художественной выразительностью».
Роберт Уинквист, руководитель направления анимации персонажей в CalArts, пошел еще дальше, предсказав, что компьютерная анимация «совсем скоро захватит власть». Он открыто советовал аниматорам: «Отложите свои карандаши и кисти и делайте это по-другому».
Награда Академии также привлекла внимание бывшего работодателя Лассетера, который сделал ему несколько выгодных предложений как режиссеру. Лассетера, находившегося в затруднительном финансовом положении, имевшего на попечении жену и приемного сына-школьника и мечтающего еще о детях, эти предложения ставили в тупик. «Я думал: куда мне идти со всем этим? — вспоминает он. — Я получил “Оскара” за “Оловянную игрушку”, но с трудом мог содержать семью, a Disney трясла у меня перед носом пачками денег».
Однако были у него и причины для отказа. Ему не хотелось заставлять семью переезжать в Лос-Анджелес. Ему нравилась исключительная творческая свобода фильмов в Pixar, да и «мозговой трест»[51] для создания компьютерных анимированных фильмов находился здесь. Джеффри Катценберг, глава Walt Disney Studios, имел репутацию неуживчивого начальника, склонного к чрезмерному контролю. В Pixar Лассетеру было комфортно работать с каждым — от Кэтмелла и Смита до технических специалистов и координаторов производства.
«Его все любили, — рассказывает Пэм Кервин. — Его уважали.
В творческом плане ему подчинялось абсолютно все. Да, у Диснея он мог бы заработать больше, но наших ребят скорее интересовало то, что они могли сделать в творчестве, а не заработанные доллары».
Лассетер отклонил предложение Disney.
«Мы знали, что они пытаются украсть у нас Джона, — рассказывает Кэтмелл, — но Джон понимал, что у нас происходит что-то важное. Я помню, как он сказал: “Я могу пойти в Disney и стать режиссером, а могу остаться здесь и творить историю”».
Получение «Оскара» укрепило интерес Джобса к анимационной группе. Он одобрил производство следующего фильма. После головной боли «Оловянной игрушки» Лассетер ушел от изображения человеческих персонажей. «Все пришли к мнению, что будем делать что-нибудь попроще, что не доведет нас до безумства и может быть сделано вовремя, но это обязательно должно быть весело», — вспоминает Гуггенхайм.
На обсуждение с группой Лассетер пригласил бывшего режиссера MGM и Warner Bros. Текса Эйвери, отметив, что его мультфильмы всегда были живыми и яркими, хотя и необязательно сложными технически. Лассетер коллекционировал «снежные шары» и вообще любил сувениры из дальних мест. Из этих элементов сложилась «Безделушка» — единственная комедия из короткометражных фильмов Лассетера. В фильме рассказывалась история снеговика из «снежного шара», который стоит на полке вместе с диковинами из разных уголков света. Он увидел статуэтку в бикини из Майами и помешался на идее выбраться из-под своего пластикового купола.
