этой табличке было и изображение собаки — страшного зверя с грозно оскаленными зубами.
Ксения с сомнением взглянула на эту табличку, толкнула калитку и вошла внутрь.
За забором обнаружился пустырь, заросший бурьяном и лебедой, посреди которого стоял тот самый полуобгоревший дом, который Ксения видела из-за забора. За домом виднелись остатки сада — несколько сухих деревьев, а которые не сухие, те выросли криво, кое-как, видать, тоже от огня пострадали.
Ксения снова осмотрела дом. Когда-то дом этот был большим и красивым. Впрочем, большим он был и сейчас, но от былой красоты остались только воспоминания. Стены были местами обрушены и всюду покрыты копотью, в половине окон отсутствовали стекла — должно быть, они вылетели во время пожара. Крыша тоже прогорела и местами провалилась, кое-где сквозь нее проросли деревья.
В стороне от этого дома был еще один домик, значительно меньше, но не тронутый пожаром и с виду вполне жилой. Должно быть, в прежние времена это был домик для прислуги. Может быть, и сейчас там обитает сторож, присматривающий за развалинами.
Ксения двинулась к этому дому, но не успела пройти и половины пути, как вдруг из высокой травы безмолвно вылетела огромная собака — кавказская овчарка весьма солидных размеров, кстати, очень похожая на изображение на табличке.
Она не лаяла, но и без того выглядела весьма устрашающе.
Остановившись в двух шагах от Ксении, зверюга оскалила желтоватые клыки и грозно зарычала.
— Спокойно, спокойно! — проговорила Ксения, инстинктивно попятившись. — Хорошая собачка, хорошая…
Она знала, что в подобной ситуации главное — не показать свой страх. Но это было самое трудное.
Собака рычала и медленно приближалась.
И тут Ксения вспомнила, что держит в руке пакет из мясного магазина…
Она осторожно, стараясь не делать резких движений, залезла в этот пакет, вытащила одну отбивную и бросила собаке. Та мгновенно проглотила угощение, облизнулась и недвусмысленно взглянула на девушку — как, это все? А больше у тебя нет таких вкусных кусочков? А то я и распробовать-то не успела!
Так вот зачем Анна Ильинична зашла в тот магазин и купила отбивные! Она знала об этой собаке и приготовилась к встрече с ней! До чего же хитра была покойная!
Ксения выудила из пакета вторую отбивную и бросила ее овчарке.
Та быстро расправилась с мясом и снова смотрела с ожиданием. Рычать она перестала, точнее, чуть слышно взрыкивала от удовольствия и предвкушения.
— Ну, вот тебе еще кусок! — Ксения положила перед собакой третью отбивную и, пока та ела, подошла ближе и осторожно погладила ее по мощному загривку. Собака не возражала, даже показала, что ей это приятно. А Ксения тем временем нащупала на ошейнике жетон и прочитала на нем имя — Зежа.
— Ну вот и познакомились! — проговорила она, ласково поглаживая дожевывающую мясо собаку. — Ты, оказывается, девочка! Зежа, Зеженька, хорошая девочка…
Зежа доела мясо и взглянула на Ксению благосклонно.
Последний кусок Ксения решила приберечь на крайний случай.
Она снова потрепала собаку по загривку и сказала:
— Пойдем, познакомь меня со своим хозяином.
Она направилась к домику для прислуги, рассудив, что там наверняка живет сторож, который сможет рассказать о последнем визите Анны Ильиничны.
Зежа трусила рядом, преданно заглядывая в глаза девушки.
Так вдвоем они подошли к дому.
Ксения толкнула дверь, прошла прихожую, вошла в жилую комнату и чуть не задохнулась от запаха застарелого перегара.
На незастеленном диване спал небритый тип неопределенного возраста. Рядом на полу валялось несколько пустых бутылок, тут же были черствые корки и шкурки от сосисок.
— Это твой хозяин? — повернулась Ксения к Зеже, которая вошла в комнату следом за ней.
Собака смущенно рыкнула — мол, сама понимаешь, подруга, хозяев, как и родителей, не выбирают!
Ксения подошла к сторожу и потрясла его за плечо:
— Эй, друг, просыпайся, разговор есть!
Тот, однако, только пробормотал что-то нечленораздельное.
— Да просыпайся же! — Ксения тряхнула его посильнее.
— Зежа, так тебя и разэтак, пошла вон… — прохрипел сторож. — Жрать хочешь? Поищи сама что-нибудь… — И с этими словами он отвернулся к стене и громко захрапел.
— Так, с этим все ясно… — вздохнула Ксения. — Вот уж наняли дармоеда! Хоть бы сорняки во дворе скосил!
Помощи от него ждать не приходится… но хоть мешать не будет. Придется самой разбираться. Пошли отсюда, Зежа!
Она вышла из домика, направилась к большому дому.
Если Анна Ильинична приехала сюда в надежде что-то найти, она побывала именно там…
К центральному входу вели широкие ступени.
Как и все здесь, они были покрыты толстым слоем копоти. На этом слое не было видно никаких свежих следов — выходит, Анна Ильинична здесь не проходила…
Ксения обошла дом по периметру и в боковой стене обнаружила еще одну дверь, не такую приметную. К ней тоже вели крутые ступеньки, покрытые копотью, и вот на них Ксения увидела следы маленьких, почти детских ног.
Ясно, значит, хозяйка вошла в дом через эту дверь, в то время как сторож дрыхнул как обычно.
Дверь была не заперта, и Ксения вошла внутрь.
Зежа осталась снаружи перед входом — видимо, ей было не велено входить в дом. А может, сама не хотела — там пыль, грязь и застарелым дымом пахнет.
За дверью была небольшая прихожая, стены и пол которой были густо покрыты копотью. На этом черном покрытии, как и на ступенях крыльца, отчетливо виднелись маленькие следы — видно, именно здесь прошла Анна Ильинична.
Все же зачем она сюда приехала? Что она здесь делала? Предавалась сентиментальным воспоминаниям, вспоминала давно минувшее — или что-то искала?
Если она приехала сюда ради воспоминаний — зачем обставила свою поездку такой секретностью? Почему попросила подать машину к служебному входу, почему велела таксисту никому не рассказывать об этой поездке?
Маленькие следы пересекли прихожую, прошли через то, что когда-то было жилой комнатой, миновали измазанную сажей изразцовую печь, подошли к следующей двери.
За этой дверью была лестница, ведущая на второй этаж.
На ступенях этой лестницы тоже были следы.
Ксения поднялась, ступая осторожно, и оказалась в коротком полутемном коридоре. Дальше была еще одна лестница, ведущая на чердак. Приглядевшись к ступеням, Ксения нашла на них уже знакомые следы и пошла вперед.
Она поднялась на два пролета — и вдруг наверху у нее раздался громкий шум, над головой что-то заметалось.
От неожиданности Ксения попятилась и чуть не свалилась с крутой лестницы, но вовремя остановилась, ухватившись за перила, и поняла, что это всего лишь голуби, которые облюбовали чердак заброшенного дома и напуганы ее появлением.
Голуби успокоились и расселись по
