Спускаюсь на улицу и в ближайшем магазине покупаю продукты. Готовлю нехитрый ужин. И так мне хорошо и спокойно. Чувство, что за плечами выросли крылья. Только безумно одиноко. И мыслями я то и дело возвращаюсь к Дане. Мне безумно хочется узнать, что с ним случилось. Составить полную картину произошедшего. Может быть, Алла все же захочет поговорить со мной?
Я разблокирую телефон. Ни одного сообщения и звонка за весь день. Похоже меня и правда все вычеркнули из своей жизни. Непослушная жена, не оправдавшая надежд дочь. Мне грустно и смешно от этого.
Салютую своему отражению, что ясно вижу в кухонное окно. Поднимаю бокал с чаем и громко говорю:
- За счастливую новую жизнь!
Выпиваю глоточек и взяв в руки телефон, набираю номер Аллы.
39. Поговорим?!
- Что тебе, Дина? – слышу я в трубке ее грубый голос.
Без предисловий – короткого привет или официального здравствуй. Это задевает и выбивает из колеи. Я знаю, что виновата перед ней так, что не отмолишь. Меня саму грызет постоянная мысль, что Даня погиб из-за меня. Если бы я не начала игру… если бы так не боялась отца… если бы запретила в тот день приехать ко мне!
Столько если, что кажется, наша любовь изначально была обречена.
- Дина, - повторяет Алла, - что тебе нужно?
- Я хотела поговорить…
- О чем? О том как ты разрушила жизнь моего брата?
- Алла, зачем ты так…
Мне становится так обидно, что к горлу подкатывают слезы и телефон чуть не выпадает из дрожащих ладоней.
- Я тебя предупреждала, Дина. Не играй с моим братом. Что в итоге? Ты довольная и счастливая со своим муженьком в обнимку красуешься на глянцевых страницах журнала, а Даня…
Алла резко замолкает, шумно дышит в трубку, справляясь с гневом.
- Все не так. Мы с Арсением…
Алла не дает договорить. Обрывает зло на полуслове.
- Я видела вас с Арсением! На фотографии! Под которой было написано – «Счастливая семья строит лучшие семейные отели». Хочешь сказать, на ней была не ты?
Алла откровенно издевается. Язвит, стараясь сильнее меня уколоть.
- Так было нужно! – взрываюсь я в ответ, - Это бизнес, ничего личного.
- Ты говоришь, как твой муж. Вы стоите друг друга. Желаю вам долгой и счастливой жизни. Если, конечно, сможете и дальше прощать измены друг друга. Как же быстро ты все забыла!
- Алла, расскажи мне про Даню!
Я взрываюсь. Сколько можно колоть меня словами. Я и так сама себя грызу.
- Нет для тебя больше Дани, - мрачно говорит Алла. Выдыхает, словно выпускает из себя весь пар и говорит усталым голосом:
- Живи своей жизнью, Дина. Не звони мне больше.
Короткие гудки вместо прощай противно разрывают мой телефон.
Похоже и правда мне только остается собрать свою жизнь из осколков.
Говорят, уборка в доме отвлекает от грустных мыслей. Настала пора это проверить.
Тряпку в руки, горячую воду в ведро и вот я оттираю от пыли свое новое жилище. Музыку погромче, чтобы не слышно было шорох унылых мыслей в голове. Все это и правда успокаивает. Так, что я начинаю думать о будущем. Прикидываю, где поставлю кроватку для ребенка, что нужно будет купить для его гардероба. Еще слишком рано, я понимаю, но мысли об этом неожиданно успокаивают и приносят некий смысл в мою жизнь.
На следующий день я выбираюсь по магазинам. Брожу без цели, приглядываясь к ярким витринам. Забегаю в отделы с детской одеждой.
Кружевные чепчики вызывают у меня умиление, а яркие ползунки приводят в восторг. Не удержалась, купила мягкие белоснежные пинетки на крохотные ножки. Потом, уже дома, поставила их перед собой на стол, за которым работаю. Делаю очередной перевод, а взгляд то и дело возвращается к этой детали детской одежды. И так сразу спокойно делается на сердце, что я начинаю верить - все будет хорошо. Я со всем справлюсь.
Мама иногда звонит и коротко, исподтишка, интересуется, как у меня дела. Предлагает деньги, которые я всегда отказываюсь брать.
- Я переводами хорошо зарабатываю, - беззаботным голосом говорю я в ответ. Хотя это не совсем соответствует действительности. Жить можно, но шиковать не приходится. Но никто и не обещал, что моя новая жизнь будет легкой и беззаботной.
Я встала на учет в местную поликлинику. Сдала анализы и сделала первое УЗИ. Мой ребенок на экране монитора – маленький комочек с часто бьющимся сердцем. Я смотрю на него, плачу и смеюсь одновременно. Вытираю ладонями струящиеся из глаз слезы.
- Ну вы что? - успокаивает меня врач, - все хорошо. Посмотрите, вот головка, ручки, ножки. Похоже, он машет вам рукой.
Я не удерживаюсь и поднимаю в ответ ладонь.
Наверное, это был один из самых счастливых дней в моей жизни.
Неспеша, поддевая ногами шуршащие осенние листья, я возвращаюсь домой. Не сразу замечаю припаркованный у подъезда черный джип.
Открывается дверь со стороны водителя и из машины выходит Арсений. Я сталкиваюсь с ним взглядом и спотыкаюсь. Переступаю с ноги на ногу, чтобы не упасть.
Так неожиданно. Не понимаю, что ему здесь надо.
Вокруг все померкло, словно на ясное голубое небо набежали сизые тучи.
Арсений подходит ко мне. Уверенно и степенно, словно мы расстались только вчера. Охватывает меня цепким взглядом. По-хозяйски.
- Ну, здравствуй, Дина. Поговорим?
40. Еще один тест
Наверное, у меня испуганное выражение лица. Совсем не могу себя контролировать. Делаю шаг назад, прижимая сумку к своему животу, словно опасаясь, что Арсений мне может причинить вред.
- Ты что, боишься меня? Дина, я по-хорошему пришел. Просто поговорить.
- Говори, - откликаюсь я бесцветным голосом.
- Не пригласишь? На улице о таком не совсем уместно разговаривать.
Я меряю его оценивающим взглядом. Пытаюсь понять, насколько он опасен.
- Просто поговорим. Я тебя долго не задержу, - Арсений выставляет вперед ладони.
- Хорошо, - соглашаюсь я. На улице и правда не очень удобно. Довольно прохладно и я ужасно боюсь простудиться.
- Подожди, я тебе булочек купил. Из французской кондитерской. Твои любимые.
Арсений на мгновение исчезает в недрах автомобиля и возвращается, держа в руке бумажный пакет с фирменным логотипом. Передает его мне в руки и до меня доносится аромат орехов и ванили. Рот мигом наполняется слюной, и я еле сдерживаюсь, чтобы не отщипнуть кусочек.
Я суечусь на кухне. Ставлю чайник, выкладываю на тарелку булочки. Арсений заглядывает в комнату, бегло оглядывая скромную обстановку. Возвращается на кухню, пристраиваясь за шаткий стол. Недовольно морщится, обводя взглядом тесную кухню, где для нас двоих так мало места.
- Ради чего?
- Что? – не понимаю я вопрос.
- Ради чего эта нищенская жизнь? Что ты этим добилась?
- Стала свободной, - просто отвечаю я.
- Развод я тебе еще не дал, - усмехается Арсений, - ты до сих пор моя жена.
- Так дай…
Я разливаю чай по бокалам и сажусь напротив Арсения. Смотрю ему прямо в глаза. Настолько твердо, насколько позволяет мне трепещущее от волнения сердце.
Арсений отпивает чай, не отводя взгляда от моего лица. Усмехается одними уголками губ, словно находя забавными мои потуги казаться сильной.
- Какой у тебя срок? – удивляет он меня вопросом.
- Примерно двенадцать недель, - без запинки озвучиваю я цифру.
- Мне нужен тест на установление отцовства. Я должен точно знать, что это не мой ребенок.
- Он не твой, - пытаюсь возразить я. Но Арсений лишь отрицательно качает головой.
- Я должен знать, - говорит он твердо. Давит на меня тяжелым взглядом, от чего я сильнее сжимаю пальцами чашку.
- Он не твой. Как только ты убедишься в этом, мы разведемся.
- А если он мой, ты возвращаешься домой.
Мы меряемся взглядами, и я собираю все волю в кулак, чтобы не отвести глаз. Нельзя показывать слабость, растопчут. Так всегда любил говорить отец. А он был хорошим учителем.
