бы, приняв город в ужасающем положении, близком к разрухе, сумел превратить его в настоящую столицу европейского государства. Подозреваю, что другого такого человека просто нет!
И Дозвон запел. Его голос, хорошо известный всем жителям страны, заполнил пространство Дворца. Сейчас он звучал как никогда проникновенно. Илья старался донести до людей переполнявшие его эмоции, желание помочь другу и, уж чего греха таить, боязнь, что с новым градоначальником ему будет куда труднее осуществлять собственные творческие и деловые начинания. И это ему удалось. Зал наградил певца долгими аплодисментами.
Дозвона сменила известная девичья группа. Вместо солидного певца на сцене оказались разбитные красотки, одетые чисто символически. Они семенили голыми ножками, махали обнаженными ручками, демонстрировали нагие животики. Вроде они еще и пели, хотя это было совсем необязательно.
Потом выступило еще несколько артистов, и вдруг совершенно неожиданно для зрителей на сцене появился мэр. Он вместе с одним из своих эстрадных любимчиков затянул бодрую раскатистую песню. Градоначальник постоянно фальшивил, пение не относилось к тем вещам, которые он умел делать хорошо. Но он пел с таким энтузиазмом, напором и энергией, что у слушателей невольно закрадывалась мысль: если этот человек с такой же одержимостью занимается той работой, которую хорошо знает, он способен горы своротить! Завершив вокализы, градоначальник двинул коротенькую речь, обращенную к здравому смыслу москвичей. Вкратце суть ее была такова: люди, вы на своей шкуре испытали, каково жить в эпоху перемен. Старый конь борозды не портит, а новый черт знает что может натворить.
Дозвон стоял за кулисами. Слушая мэрское пение, он неожиданно вспомнил, как они праздновали юбилей Аязова. Владимир Тигранович отмечал свое шестидесятилетие. Званы были многие солидные люди, но мэр, безусловно, являлся главной фигурой торжества. Разумеется, не считая юбиляра.
Дозвону тогда выпала роль ведущего. Злые языки утверждали, будто за нее он получил двести тысяч долларов. Ложь и клевета. Певец участвовал в торжестве абсолютно бескорыстно. По дружбе. Так же бескорыстно Аязов когда-то подарил ему маленькую, но идеально оснащенную звукозаписывающую студию. Богатые и влиятельные люди обожают делать подарки. Но почему-то только другим богатым и влиятельным людям.
На юбилее мэр тоже запел. Что-то типа «Ты, Владимир, владей миром, владей рынком и семьей». Абсолютно дурацкий текст, хотя и вполне гармонировавший с жалкими вокальными потугами градоначальника. Илья хотел поинтересоваться, кто написал убогие слова пожелания, но затем одумался. Любой профессионал даже безбожно халтуря или с чудовищного бодуна не мог опуститься до столь бездарного текста. А кому бы мэр доверил написание поздравления лучшему другу? Либо профессионалу, либо себе любимому. Так что авторство текста Дозвон установил самостоятельно.
Он на юбилее тоже пел. И для юбиляра, и для его детей, и для внуков. Растрогавшийся Аязов хотел одарить Илью кинжалом, простеньким с виду, но выкованным еще умельцами древнего государства Урарту, однако вспомнил, что Дозвон принципиально избегает любого оружия, и ограничился крепким мужским поцелуем.
Концерт близился к финалу. Илья спел еще одну песню, а затем все артисты вышли на сцену, исполнив гимн Москвы. В центре, разумеется, оказался градоначальник. Зрители, ощутив торжественность момента, дружно встали и громко зааплодировали. Дозвон подумал, что на экранах телевизоров финальная сцена смотрится внушительно, почти как закрытие партийных съездов былых лет. Только будет ли эффект от их затеи? Ведь теперь чиновников высокого уровня назначает Президент. Илью и раньше посещала эта мысль, но тогда он был поглощен организационными делами. Теперь же, когда все закончилось, накатило чувство опустошенности, бесполезности всего затеянного. Да, они встрепенулись, прочирикали, но мир от этого не перевернулся. И слабый глас народа едва ли будет услышан за высокой Кремлевской стеной.
Глава 12
По традиции Болт и его пацаны коротали время в кабаке. Не самом шикарном, поскольку на регулярные посиделки в шикарных кабаках у них бы не хватило денег, а средней паршивости. Расположились вчетвером за одним столиком, с виду обычные пацаны, крупные, плечистые, с не блещущими интеллектом лицами, скорее похожие на молодых работяг, заскочивших по дороге с работы тяпнуть рюмочку водки. И разговоры вели самые обычные: о девочках, автомобилях, охоте. Впрочем, последнюю тему Болт мигом вновь повернул к женщинам, с ухмылочкой заявив:
– Фуфло, Пельмень, твоя охота. Вот когда и ей охота, и тебе охота – это, я понимаю, охота!
– Главное, чтобы мужику было охота. А уломать бабу способ всегда найдется, – возразил Пельмень, раздосадованный, что ему не удалось поговорить на любимую тему.
– Ты че, насильник? Тогда тебе надо на стенд «Их разыскивает милиция», – попытался сострить Кишмиш, прозванный так за свое азиатское происхождение.
У Кишмиша хватало наглости утверждать, будто он является дальним потомком Чингисхана, но ему не верили и частенько, подкалывая, обзывали таджикским гастарбайтером.
– Думай, че базаришь! – окрысился на Кишмиша Болт.
Такого рода шутки в их дружном коллективе не приветствовались. Опасались накликать беду. Кишмиш понял, что допустил косяк, и начал ковыряться в салатике.
Болт открыл бутылку принесенной с собой водки. В кабаке компанию хорошо знали и предпочитали с ними не конфликтовать, а молча обсчитывать, подбивая бабки за закуску.
– Гляньте, – тихо сказал проштрафившийся Кишмиш, когда пацаны выпили.
В уголке слева от компании сидели две женщины. Старухи по меркам братков, лет сорока. Поэтому до поры до времени не представлявшие никакого интереса. Но вот к женщинам подсел мужчина примерно одного с ними возраста.
– Сейчас клеить будет, – констатировал Лишай очевидный факт.
– Ясное дело. А зачем еще эти вешалки сюда приперлись? Чтобы их мужики сняли, – с видом знатока заявил Болт.
– Как думаете, он с ними двумя справится? – поинтересовался Кишмиш.
Говорил он почти без акцента, так как переехал в Москву двух лет от роду.
– Я бы справился, будь эти телки раза в два моложе, – самоуверенно заявил Пельмень.
Его слова пропустили мимо ушей.
– Гляньте, халдея подзывает. На что спорим, он сейчас закажет пузырь шампанского, – Болт снова разлил водку.
Спорить никто не стал. Маловероятно, чтобы мужик сделал какой-то другой заказ.
– Трындит, козел, напрасно время тратит. А рядом с ним голая коленка блондинки. Мог бы уже и пощупать, – встрял с ценными указаниями Лишай.
– У старперов дела так быстро не делаются. Сначала надо бабу угостить,
