– Я сильно разочаровалась в лорде Реберне, – сказала Энн, поглаживая руку Анаис кончиками пальцев. – Мне казалось, что он наверняка сделает тебе предложение. Как же я ошибалась!
– Все в порядке, дорогая, – ответила Анаис, пытаясь через силу улыбнуться, чтобы не беспокоить сестру. – Этому не суждено было сбыться.
– Но ты любила его, Анаис.
– Сказать по правде, этот союз не был крепким.
Сестра стрельнула в нее недоверчивым взглядом.
– А союз с лордом Броутоном, значит, был бы более крепким?
– Энн, – предостерегающе заметила Анаис. – Я не собираюсь беседовать с тобой о подобных вещах.
– Но мне уже пятнадцать, – возмущенно завопила та, – и сын сквайра Уилтона поцеловал меня под майским деревом! Я – женщина, Анаис. И знаю о таких вещах, как любовь и брак.
– В самом деле? Тогда ты намного образованнее меня, потому что я не понимаю ни того ни другого. Ну а теперь тебе пора собираться в церковь. Мне кажется, я слышу, как мама тебя зовет.
– Так что же насчет лорда Броутона, Анаис, ты собираешься выйти за него замуж?
– Гарретт – только друг, Энн. Очень близкий друг.
– Совсем как Линдсей, который тоже был твоим очень близким другом?
Анаис посмотрела в окно, за которым царила темная ночь, и ровной густой пеленой валил снег.
– Линдсей был близким другом. Но это в прошлом.
– Мне очень жаль, что Линдсей удрал, вместо того чтобы сделать тебе предложение. Мне бы хотелось иметь такого зятя. Он гораздо веселее лорда Броутона.
– Лорд Броутон – очень добрый человек. Очень преданный, очень великодушный и всепрощающий.
– И что же лорд Броутон простил тебе? – осведомилась Энн, мгновенно ухватываясь за маленькую обмолвку сестры.
– То, что я не вышла за него замуж, несмотря на… – Анаис отвела взгляд и смахнула предательскую слезинку, невольно выкатившуюся из глаза. Расстроенная, бедняжка так и не закончила свою мысль. Она не сделала этого, хотя сейчас ей отчаянно требовалось поделиться с кем-нибудь самым сокровенным. Анаис чувствовала себя такой одинокой, такой пустой внутри… Но с другой стороны, это она сама сделала подобный выбор, и с его последствиями должна была справляться в одиночку.
– Надеюсь, когда-нибудь ты сможешь рассказать мне всю правду о том, что же произошло между тобой и лордом Броутоном в Париже, Анаис. Тебе, возможно, удалось убедить маму и папу в том, что твоя загадочная болезнь – лишь пустяковый жар, но тебе не одурачить меня. И мне очень не хотелось бы думать, что ты не можешь поделиться своими секретами с собственной сестрой.
– Секреты могут быть таким тяжким бременем, Энн! Я подхватила эту болезнь, пока путешествовала за границей. Лорд Броутон помог мне вернуться домой, чтобы я здесь поправилась, только и всего, больше не о чем говорить.
Голубые глаза Энн задумчиво пробежали по одеялам, скрывавшим фигуру сестры. Анаис невольно подтянула колени повыше, еще глубже зарываясь в одеяло.
– Что ж, полагаю, время покажет, что с тобой, не так ли? – грустно, с явным сожалением промолвила Энн. – Спокойной ночи, Анаис.
– Спокойной ночи, Энн.
Улыбнувшись на прощание, младшая сестра выскользнула из комнаты. С тяжелым вздохом Анаис обвела взглядом спальню, чувствуя себя утомленной и обессиленной. Ее тело казалось изнуренным, ее мысли и тревоги, мучившие неотступно, тягостно, продолжали забирать те малые остатки сил, которые она еще чудом сохраняла. Анаис спрашивала себя, сможет ли когда-либо освободиться от одолевавших ее волнений. Возможно, таково ее наказание – каждый день жить в страхе за то, что ее тайна раскроется и станет известна всему миру.
Цоканье копыт по булыжной дороге, донесшееся с улицы, прорвалось в сознание сквозь пелену беспокойных мыслей, и Анаис выскользнула из кровати. Стоя у окна, она наблюдала, как лакей в серебристо-синей ливрее помогает ее сестре и матери забраться в карету. «Где же папа?» – пронеслось в голове Анаис. Возможно, он уже сидел в экипаже. Но это было совсем не похоже на отца – не дожидаться своих леди дома и первым сесть в карету.
Дверца экипажа захлопнулась, и через мгновение четыре белые лошади сорвались с места, ненадолго унося семью Анаис в деревню, на церковную рождественскую службу.
Анаис потянулась к тому, лежавшему на тумбочке у кровати, но смогла лишь коснуться книги пальцами, и та с шумом приземлилась на пол. Анаис вздрогнула от неожиданности. Шлепок получился слишком громким для падения такого маленького предмета, звук эхом отразился в стенах комнаты. И тут Анаис поняла, что шум, сопровождаемый непонятным глухим стуком, доносится откуда-то снизу, со стороны лестницы.
Странно. Кто мог так дерзко, забыв о хороших манерах, нестись вверх по лестнице? Пожав плечами, она нагнулась, чтобы поднять книгу, и тут же в ужасе выпрямилась. Удушливый, всепоглощающий запах дыма струился между половицами, постепенно проникая в комнату. Анаис понеслась к двери, задыхаясь даже от этого небольшого усилия. Рывком распахнув дверь спальни, Анаис увидела, что коридор уже объят пламенем. Лестницу, по которой всего несколько минут назад спускалась Энн, теперь поглотили черный дым и оранжевое пекло. Ветер стремительно ворвался снизу, раздувая языки огня и превращая их в гигантскую, взмывающую вверх башню. Анаис поспешила захлопнуть дверь и с трудом протиснулась в свою уборную, молясь, чтобы успеть сбежать вниз прежде, чем огонь поглотит часть лестницы. Но, потянувшись к замку, Анаис вдруг обнаружила, что дверь заперта, а ключи пропали. Решительно подавив панику, уже нараставшую в груди, Анаис из последних сил попыталась собраться, стряхнуть с себя головокружение, подавить чувство жжения в груди и подумать здраво. Итак, она оказалась в ловушке.
Дом, возраст которого приближался к двум столетиям, старый, целиком построенный из дерева и отштукатуренный, огонь охватит в мгновение ока. В такой момент у Анаис не было ни минуты на то, чтобы поддаваться панике.
Она бросила взгляд в сторону окна и в одно мгновение оказалась там, распахнув рамы и не обращая внимания на ворвавшийся в комнату поток обжигающе холодного воздуха. Оторвав бархатные портьеры от деревянных реек, Анаис заставила себя забыть о тяжести в груди и принялась энергично работать, связывая занавески. Потом потянулась к одеялам и сорвала с кровати покрывало.
Ждать помощи было неоткуда, ее единственным спасением стало окно.
Глава 5
Завывающий ветер пронесся через лес и спустился с гор, чтобы закружить в своем стремительном потоке громыхающий экипаж. Студеному воздуху удалось проникнуть даже сквозь плотные швы рамы кареты, и температура внутри упала так резко, что повозка стала напоминать ящик со льдом. Поглубже спрятав подбородок в складках пальто, Линдсей ощутил, как холод ползет вдоль спины и пробирает до костей.
