— Дим, может расскажешь?
— Что?
— О чем говорили, — оглянувшись на ожидающих возле подъезда женщин.
— Баран твой отец упертый. Вот о чем, — Михалычу тема неприятна.
— И все же…
— Понятно в кого ты, — выказал недовольство. — В договор предлагал включить, но он отказался.
— В смысле, в договор? Какой? Зоин? — Вариантов не так уж много, и перспектива, естественно, не радует. — Что случилось?
— А что могло случиться? Как думаешь? Выгнали твоего отца к чертям. Уволили! Но он же гордый! За него просить не надо! Вот теперь пусть сам расхлебывает! — Дмитрий бесится и даже не скрывает этого. — Я к нему, как лох какой-то, по твоей просьбе… А он… "Я знал, на что иду. Я заслужил…" Все! Поехал! Давай. Зоя! — помахал рукой, лишая возможности остановить.
Но Константин и не пытался. Это долбаное чувство вины когда-нибудь его отпустит?!
* * *
— Что-то не так? — В очередной раз застав психующего Костика с телефоном возле уха, Зоя, видимо, не смогла промолчать.
— Нет. Нормально, — он обернулся, продолжая слушать противные гудки "не берет".
— Хорошо. — Она обижена, но старается не показывать. Выходит так себе, или он постепенно учится понимать ее? — Можно я включу твой ноутбук. Тася просит мультики, — буднично.
— Зоя!.. — Костик в сердцах бросил сотовый на стол. — Не нужно на меня так смотреть! Я вру, — необходимость открыть правду вытекает из ее безмолвного "не смей так со мной", читающегося во взгляде. — Владислава уволили с работы, и он не хочет говорить со мной. Не отвечает на звонки, — сжав холодные пальцы, вмиг утратившей вызов женщины. — Не извиняйся! — заглядывая наперед.
— Не могу, прости, — сипло.
— Зоя… Иди включай мультфильмы. Все здесь полностью в вашем распоряжении.
* * *
— Не надо…
Она застала его в прихожей, в одном ботинке с ложкой для обуви в руках.
— Так будет лучше.
— Нет. Это твой дом. Ты должен остаться.
— Нам будет неловко здесь втроем.
— Почему? — Она как будто и правда не понимает.
— Зоя…
Даже представить, что будет жить с ней в одной квартире, пусть двухкомнатной, пусть крупногабаритной, и держаться на расстоянии — сложно. К тому же их последний разговор мало что изменил. Она перестала шарахаться, избегать, но и близко не подпускала, сохраняя дистанцию, хотя…
Все могло быть иначе, если бы ни решившая вмешаться мать. Костик так для себя и не определился, благодарить ее за это или наоборот.
— Ладно, мне пора. Завтра увидимся, — Константин натянул второй ботинок.
— Подожди… Куда ты пойдешь? Где…
— Да какая разница куда?!
Он постепенно начинает заводиться. Вот, ведь, бредовая ситуация — упрашивать остаться того, кто и так не горит желанием уходить.
— Мне есть, где остановиться на время. На улице не останусь. Пойдет?
— Да, но…
— Никаких "но", — схватился за ручку, обернулся. — Дай ключ, пожалуйста. У зеркала. Забыл.
— Кость… — спрятав за спину то, что просил. — Останься. Пожалуйста!
* * *
И все же, прав Ромка, он идиот! Подписался на беспокойные ночи и постоянный стояк?! Верх благоразумия! А еще этот вражий диван пересчитывает кости!
Константин поднялся: устал догонять то, что бежит. Чайник закипел быстро. Со стаканом в руках он смотрел в окно, а за ним город — светится, затмевая своим сиянием яркость звездного неба. Неон реклам, фонари, светофоры, фары и мигалки, флуоресцентные взгляды бесчисленных многоэтажек — привычная картина стремительной жизни мегаполиса, а здесь — в квартире темно и тихо, и время замерло, пророча ему бесконечность бессонной ночи.
Ну уж нет! Так не пойдет! Он здесь ночевать не станет! Завтра вернется и настоит на своем, а сейчас…
Вернувшись в гостиную, мужчина оделся. Скомкав простынь с пледом, засунул их вместе с подушкой в бельевой ящик. Убрал в "планшет" кошелек, телефон, проверил на месте ли визитница. Задвинул диван, и тут увидел ее, наблюдающую за ним.
В ночных шортах и майке она казалась плодом его воображения, и мужчина невольно тряхнул головой, отгонная морок. Зоя?
"Фантазия" кивнула, соглашаясь, и Костик лишь тогда сообразил, что произнес ее имя вслух.
— Разбудил? Прости…
Собственный голос звучит неестественно даже для его ушей. Прокашлялся.
— Ложись, я больше не буду шуметь. — Не помогло.
Зоя сдвинулась с места, только не в том направлении, которое он предложил. Босые ноги бесшумно ступали по полу, покуда женщина не достигла цели.
— Это тебе, — вложила в его руку нечто гладкое на ощупь.
— Что это? — Константин потянулся к светильнику.
Остановила его:
— Нет! Не смотри сейчас. Потом.
— И все же? — Мужчину сжигает любопытство. — Фотография?
— Да. Моя. До встречи с ним.
Константин молчит, не понимая, как вести себя и реагировать. Но очень остро ощущает ее полунагое присутствие рядом. Значительной частью себя ощущает. Бунтующей частью.
— Не представляю, где Тася хранила ее. Сегодня нашла. Разбирала вещи и нашла, — тем временем говорила Зоя, продолжая удерживать его руку, так и не добравшуюся до выключателя. — И, знаешь… Я там такая — другая совсем. Не такая, как сейчас. Не могу объяснить, но знаю, что хочу стать… прежней.
— Зоя…
Константин сглотнул. Осознанно или нет, но она мешает ему сосредоточиться. За время своей речи женщина дважды погладила его по груди, коснулась бедра и все время, не отрываясь, смотрела в глаза, словно искала понимания. Или…
— Помоги мне. — Он так и не успел додумать. Она отпустила его руку и порывисто прижалась к груди. — Помоги мне почувствовать себя желанной! Живой! Хотя бы сегодня…
Это был перебор. Откровенный перебор! Нельзя столь открыто предлагать себя жаждущему мужчине.
Наплевав на все, Костик сгреб желанное тело. Стиснул до боли, так что обвиняюще хрустнули позвонки. Но она промолчала. Позволила, всеми силами пытаясь вжаться в него еще сильнее, окончательно руша самообладание.
Остатки рациональности включились каким-то чудом. Оба на полу. Он без футболки, в расстегнутых джинсах, сверху. Она под ним, в задранной майке и наполовину спущенных шортах.
— Зоя? — Константин замер, ощущая ладонями тепло ее грудей и прерывистость дыхания. Страх? — Я не сделаю тебе больно. — Для себя или для нее? Для обоих!
— Я знаю. — Зоя его страхов не разделяет. — Верю тебе, как никому.
Костику тошно. Он чуть было ни предал ее, ни обманул ожидания.
— Зря. — Ответ сорвался раньше, чем успел подумать. — Я очень давно не был с женщиной, — поспешил объяснить.
