— За титулованных джентльменов, которые могут поручить все, чего захотят.
Уилл не был уверен, что это хорошо. Родители учили его, что успех приходит, если много трудиться и он им верил… до возвращения в Англию. Однако он поднял стакан в знак согласия и сделал большой глоток.
По деревянному полу застучали каблучки. Он взглянул в сторону двери. Женщина постарше лет тридцати пяти, шла к ним, не обращая внимания на приветствия мужчин. В отличие от остальных женщин, одетых в прозрачные платья, на ней было элегантное шелковое платье в синюю полоску. Она выглядела как женщина, которую можно встретить на балу, но не как проститутка.
Сомертон оглянулся, покачал головой и пробормотал проклятие.
— Добрый вечер, Энтони. — «Леди» положила руку на спинку стула, на котором сидел Сомертон. — Итак, вы приходите в мое заведение и не находите нужным поприветствовать меня, прежде чем начать развлекаться.
— Добрый вечер, леди Уайтли, — сказал он, поднося ее руку к губам.
— Вот так-то лучше. Теперь скажите мне, кто этот красавец.
— Уилл, это леди Уайтли. Она хозяйка дома. Леди Уайтли, это мой друг Уилл Атертон.
— Добрый вечер, леди Уайтли. — Уилл встал и поцеловал тыльную сторону ее ладони. Он должен был признать, что впервые обращается с обычной блудницей как с леди.
— Добрый вечер, ваша светлость! — Леди Уайтли улыбнулась ему. — Вы думаете, я ничего не слышала о вас?
— Не знаю.
— Все знают, что вы в городе, ваша светлость. — Она снова повернулась к Сомертону:
— Я бы хотела поговорить с вами.
— Завтра.
— Хорошо, — сказала она, быстро кивнув, и удалилась.
Уилл выпил еще виски; откинулся на стуле и засмеялся.
— Я догадываюсь — вот одна из причин, по которой, Элизабет предупреждала меня насчет вас.
— Вот как? Я едва ее знаю. Почему она не любит меня?
— Это связано с вашей репутацией, — пояснил Уилл. Виски в конце концов помогло ему расслабиться, и он вы и ил еще.
Сомертон пожал плечами:
— Меня знают во многих борделях. Я не отличаюсь от большинства мужчин.
— Пусть так. Но она упомянула, что вы убили нескольких человек.
— Все ложь, чтобы очернить меня в глазах общества. — Сомертон подался к Уиллу: — Так как же прекрасная леди Элизабет?
— Она рассержена.
Сомертон скривился.
— На вас?
— Конечно, на меня. Она прекрасно ладит с детьми, и они с Элли, кажется, подружились.
— Что же явилось предметом ваших разногласий нынешним вечером?
Уилл пил виски, собираясь с мыслями.
— Семья.
— Ваша или ее?
— Наша. Для нее очень важно, чтобы я досконально изучил славную историю герцогов Кендал. Не то чтобы я плевал на это, но… — Уилл залпом осушил стакан и снова наполнил его.
— Хм. Но ваши слова красноречиво свидетельствуют о том, что вы оскорбили ее.
— Я никогда ее не оскорблял.
— Эта женщина не замужем. Все, что у нее есть, — это принадлежность к роду Кендалов, и если вы отвергаете ее родственников, вы тем самым отвергаете ее.
Черт побери этого человека с его интуицией.
— Кажется, я попросил ее сегодня же покинуть дом, — пробормотал Уилл, прежде чем опрокинуть в рот следующую порцию виски.
— Что вы сделали? — Сомертон стукнул стаканом по столу, и все в комнате обернулись на них. — Занимайтесь своими делами! — рявкнул он, обращаясь к окружающим.
Уилл вернулся к главному моменту выяснения отношений с Элизабет.
— Я сказал, что ей, должно быть, пора покинуть мой дом.
— Вы глупец! — Сомертон встал и стянул Уилла со стула. — Идемте!
— Куда идти?
— Вы возвращаетесь домой с поджатым хвостом и извиняетесь перед леди. — Сомертон не выпускал руку Уилла и тащил его за собой через холл. — Ей некуда идти. И не только это, сейчас вы в ней очень нуждаетесь.
— Я не нуждаюсь в ней, — солгал Уилл.
— Правда? — Сомертон остановился, лишь когда они вышли на крыльцо. — Вы в состоянии один управляться со всеми детьми? Вы можете подготовить сестер к представлению королеве? Это вы нанимали слуг, учителей, гувернантку?
— Нет — признал Уилл.
— Вот именно.
Элизабет опустилась на колени и попыталась прощупать низ стола в спальне Уилла. Как она ни старалась, ощупать все дно было невозможно, не растянувшись на полу. Она легла на ковер и подлезла под стол.
Пожалуйста, молила она стол выдать ей хранимые им секреты. Хорошо еще, что у него были резные ножки и только один большой ящик. Она смутно помнила, что ее мать писала письма именно за этим столом. А это имело смысл лишь в том случае, если в нем было потайное отделение.
Она прощупала все боковые поверхности ящика, но никаких выступов не обнаружила. Проведя рукой по всему дну, она поняла, что стол не хранит никаких секретов. Слезы выступили у нее на глазах. Ей никогда не узнать, кто же она.
Завтра она соберет свои вещи и уедет к Софи. Элизабет потерла глаза. И зачем только она стала ему перечить…
— Почему я не держала свой рот на замке?
— Этого я не могу сказать наверняка. И мне неведомо, почему вы в моей спальне и под моим столом.
Элизабет села так быстро, что стукнулась головой о стол.
— Ой!
Она неуклюже выползла из-под стола и обнаружила Уилла, наблюдавшего за ней. Его карие глаза потемнели от гнева. Зря она надеялась, что со временем его гнев утихнет. Он выглядел еще более раздраженным, чем когда уходил из дома.
Сообразив, что она стоит перед ним в одной ночной рубашке с накинутым поверх халатом, она плотнее запахнула халат.
— Потрудитесь объяснить, что, черт возьми, вы делаете в моей спальне?
— Хмм… Я искала кое-что, — сказала она.
— Под столом?
— Шшш, дети спят.
— Они наверху, им ничего не слышно. — Он сложил руки на груди. — Что вы ищете, Элизабет?
— Некую вещь, которая принадлежала моей матери. — Она молила Бога, чтобы на этом он прекратил расспросы.
— И?
— И что?
Уилл сделал глубокий вдох, как если бы ему было трудно сдерживать гнев.
— Почему вы ищете ее под столом?
Она обошла его и двинулась к двери.
— Вас это не касается.
Она не успела дойти до двери — он привлек ее к себе.
— Попробуйте еще раз.
Сердце бешено стучало в ее груди.
— Я уже сказала, что к вам это никакого отношения не имеет. Теперь извините меня, мне нужно идти собирать вещи.
Его губы сложились в высокомерную улыбку.
— Вы никуда не пойдете, пока не скажете мне правды.
Он привлек ее еще ближе, теперь она ощутила исходившие от него запахи.
— О Боже, от вас пахнет виски и дешевыми женщинами, — сказала она, отпрянув от него.
