и порой даже резкую критику по адресу церкви и религии, усилия буржуазных ученых, журналистов и общественных деятелей направлены на то, чтобы сохранить буржуазный строй и функцию религии в качестве рычага «социального контроля».
Критика буржуазными деятелями государственной англиканской церкви и других церковных организаций страны вызвана тем, что церковь в своем настоящем виде не в состоянии больше выполнять социальный заказ этих классов — успешно влиять на умы людей. По этой причине все буржуазные исследователи состояния религии и церкви в современной Англии в разных вариантах применяют следующий ненаучный прием: они пытаются изобразить рост секуляризации лишь как отказ верующих от церкви как организации, от «организованной религии». Наряду с этим они выдвигают тезис о том, что религиозное сознание верующих существенно не изменилось, что английская нация все еще остается глубоко религиозной, что среди населения остро ощущается потребность в религии и т. д. Подобной тактикой буржуазные исследователи пытаются, с одной стороны, создать впечатление о неискоренимости религиозного мировоззрения, а с другой — подготовить идейный базис под те реформы, которых ныне требуют от церкви господствующие классы. Ибо если церковь не в состоянии удовлетворить «духовные требования» нации, то она должна измениться согласно этим требованиям.
В английской социологической религиоведческой литературе распространен тезис о том, что религиозную ситуацию в стране можно выразить в виде парадокса: «По мере отхода людей от церкви возрастает их интерес к религии».
Для иллюстрации этого можно привести целый ряд примеров. Так, уже упомянутый социолог Брайн Уилсон, говоря об уменьшении числа членов Церкви Англии, отмечает, что «парадоксальным образом тенденция причислять себя к Церкви Англии возрастает по мере того, как посещаемость англиканских церквей уменьшается»[72].
А статья Р. Робертсона в английском теоретическом журнале «Социолоджи», посвященная обобщению современного состояния в деле социологического исследования религиозности английского народа, открывается следующим заявлением: «Это стало уже привычным делом — указывать на странные взаимоотношения между научными данными о понижении роли религии и очевидным возрастанием интеллектуального интереса к религиозному феномену»[73].
Подобные «парадоксальные» выводы делаются буржуазными социологами на основе сопоставления столь же парадоксальных (по их мнению) данных. Характерна в этом отношении обширная статья в газете «Санди таймс»: от 19 сентября 1965 г., обсуждающая результаты социологического исследования религиозности англичан. Автор этой статьи противопоставляет двоякого рода факты. С одной стороны, — факты, явно свидетельствующие об упадке религиозности: посещаемость церкви за сто лет драматически снизилась; в середине прошлого столетия церкви Англии посещало регулярно 40 % населения, в середине 60-х годов нашего столетия — лишь 10 %. Большинство опрошенных людей (63 %) считают, что посещение или непосещение церкви не влияет на моральный характер человека. Только 12 % опрошенных читали Библию и т. д. Но автор приводит факты и другого рода о распространенности религиозных верований. Мол, 67 % опрошенных считали себя приверженцами Церкви Англии, 96 % одобряли преподавание религии в школах и т. д., небольшое число людей (6 %) признали себя атеистами («агностиками») и т. д.
Вывод, который из сопоставления этих якобы «парадоксальных» фактов делает буржуазный социолог, выдержан в духе журналистской сенсационности: «Англия несомненно языческая страна, но таковой быть не хочет»[74].
Варианты подобного тезиса ныне часты в церковной и буржуазной литературе. На их основе буржуазные социологи и церковные деятели пытаются выделить обширный контингент людей, которые потеряли контакт с «организованной религией», «апатичны» по отношению к государственной церкви, но которые в сердцах сохранили привязанность к религии вообще, сохранили «туманную веру в бога», связывают религию с «добрыми делами». Эту категорию людей они именуют «пограничными христианами», «неверующими верующими», «потенциальными верующими» и т. д.
В последнее время некоторые авторы идут еще дальше. На основе данных социологических опросов они пытаются доказать, что современный уровень религиозности англичан «поразительно высок» и «мало чем отличается от обыкновенного уровня религиозности, отмеченного на протяжении длительного периода времени». Подобное толкование религиозной ситуации мы находим у одного из ведущих английских социологов-религиоведов Дэвида Мартина[75]. Обрисовав в общих чертах печальную для церкви картину церковной статистики, Мартин применяет дифференцированный анализ данных целого ряда социологических опросов и приходит к выводу, что 15 % населения Англии посещают церковь каждое воскресенье, 20 % — каждое второе воскресенье, 25 % — раз в месяц, 40 % — раз в три месяца, 45 % — раз в год, 35 % никогда не посещают церковь и 20 % появляются в церковном здании только в связи с какой-нибудь семейной церемонией: крещением ребенка, свадьбой и т. п. На основе этого Мартин заключает: «Может быть, общее число людей, признающих церковь, осталось почти таким же, как и раньше, только они появляются в церкви менее часто»[76]. А из этого следует, что кризис религии не так уж серьезен в Англии, как это иногда представляют, что верующих осталось примерно столько же, сколько их было раньше, изменились только их привычки в отношении посещения церковных служб.
Этот вывод совсем непохож на тот, который был сделан, например, Б. Уилсоном или Л. Полем.
Мартин упрекает своих коллег в том, что те проявляют «элемент мазохизма» при анализе религиозной ситуации в Англии, когда говорят о секуляризации общественного мнения.
Подобным образом, но в еще более резкой форме эту мысль высказывает П. Форстер в статье, посвященной концептуальному анализу некоторых понятий, употребляемых в социологических исследованиях религиозности населения. П. Форстер обращает внимание на то, что понятие «секуляризация», равно как и понятие «религия», в недостаточной мере разработано, поэтому сопоставить взгляды различных авторов на эту проблему весьма трудно. Автор сам, по-видимому, толкует понятие «религия» достаточно широко, поскольку включает в группу религиозных людей всех, имеющих «туманные представления» о боге. В результате он делает вывод, что «самыми выдающимися качествами религиозной жизни Англии являются преобладающая вера в истинность христианства, высокая оценка христианства и ярко выраженная тенденция ассоциировать христианство с моральным поведением»[77]. Далее Форстер соглашается с Дэвидом Мартином в том, что применительно к Англии вообще нельзя говорить о секуляризации, если не придерживаться «марксистской, рационалистической и экзистенциалистской позиций в социологической традиции».
В подобной аргументации буржуазных социологов выделяются две тенденции: во-первых, подменить кризис религии кризисом церкви и, во-вторых, представить дело таким образом, будто никакого кризиса ни религии, ни церкви нет вовсе. Обе эти тенденции взаимосвязаны, но по времени первая предшествует второй. Первая в основном относится к середине 60-х годов, вторая зародилась лишь в самом конце 60-х годов и существует по сей день. Это можно объяснить следующим образом. Социологи-религиоведы середины 60-х годов слишком резко нападали на церковные организации, в том числе и на государственную англиканскую церковь. Стараясь своими выводами поддержать позиции сторонников реформ как в англиканстве, так и в других церковных организациях, они зашли слишком далеко и
