Мне нужно всего несколько минут, чтобы просканировать и добавить файлы, которые мне нужны. Потребуется ещё несколько секунд, чтобы передать все данные с компьютера Джордана на мой и закрыть программы. Как только я получаю то, что мне нужно, я удаляю из компьютера Джордана все, что я сделала, и кладу свой ноутбук обратно в сумку. Я надеваю её и мой пульс ускоряется, но у меня есть то, что мне нужно. Я наконец-то смогу покончить с этим. Оставите это позади. Может быть, получить будущее с Капитаном, если он все ещё будет меня искать. Боже. Капитан. От одной только мысли о его потере у меня болит все тело.
Я отодвигаю стул Джордана назад именно так, как я его нашла, и в последний раз проверю его стол, чтобы убедиться, что всё на своих местах. Я улыбаюсь, думая, что все будет спланировано, и поворачиваю, чтобы уйти.
И как только я это делаю, я наталкиваюсь на кирпичную стену. Мой Капитан.
— Эй, котёнок, — говорит он, глядя на меня вниз. — У тебя есть кое-что моё?
Глава восемнадцатая
Пейдж
Каптан смотрит на меня вниз, его лицо только жёсткие линии. Нечитаемая маска. В ней нет эмоций, и он ничего не выдаёт. Он все ещё в том же костюме, в котором был сегодня на работе. Его зелёные глаза выглядят темнее, чем когда-либо. Я хватаю лямку рюкзака покрепче и смотрю назад, не зная, что ему сказать. Я не хочу пытаться объяснить это. Я знала, что мы вместе не навсегда, и поэтому я наслаждалась всеми моментами, которые могла с ним пережить, собирая каждый из них для повторения снова и снова в моей голове, когда он будет далеко от моей жизни. Когда он не захочет иметь со мной ничего общего. Он пожалеет, что когда-нибудь говорил мне, что любил меня, потому что человек, которого он думал, что любил, на самом деле не я.
Это разрывает мне сердце, потому что я никогда не думала о том, что мне придется пережить расставание одновременно со всеми хорошими моментами. Это когда он узнает, кто я на самом деле в глубине души, и уйдёт от меня. Видя, как он смотрит на меня свысока, я чувствую, как бремя этого ударило меня в грудь. Реальность потери другого человека, которого я люблю.
Любовь.
Слово бьётся у меня в голове. Твою мать. Я люблю его и потеряла.
— Я— Единственное слово покидает мои губы, прежде чем он меня перебивает.
— Ни слова, — говорит он, его тон совершенно категоричен. Он нечитаем, и я не знаю, как реагировать. Его большая рука охватывает моё запястье, и он тянет меня за собой, когда поворачивается, чтобы уйти. Я не сопротивляюсь, хотя, может быть, и должна. Стремление к бегству сильное, потому что реальность того, что я сделала, настигает меня. Я хорошо убегаю, когда мне страшно. Когда я не могу справиться с тем, что происходит. Тишина в лифте оглушает. Я не знаю, ненавижу ли я это или приветствую.
Он не сказал мне, что всё кончено. Пока не сказал. Так что в этот момент неопределённости он все ещё мой, но я знаю, что грядет. Я хочу прислониться к нему. Захватить его рот в последнем поцелуе. Я помню это утро, когда мы вдвоем были в этом самом лифте, и все было совсем не так, как сейчас. Мои глаза закрываются, когда я повторяю это в голове, чувствуя, как слезы начинают накапливаться за моими веками. Я борюсь с собой, чтобы ни одна из них не выскользнула на свободу.
Когда звучит сигнал, я открываю глаза, и капитан вытаскивает меня из лифта и из здания. Он держит меня за руку, когда мы идем по улице к нашему дому, и мне интересно, куда он меня ведёт. В мою квартиру, к нему, или, может быть, даже к Майлзу, чтобы рассказать ему, что я наделала? Он, наверное, скажет ему уволить меня, разрушив ещё одни отношения, которые начали строиться.
Может, мне стоит бежать. Я могу забрать рюкзак и уйти. В нем есть информация, которая мне нужна, и это то, что заставило меня пойти по этому пути почти пять лет назад. Я позволила себе отвлечься и забыть об одном человеке, которому я должна. Я позволила Капитану и мыслям о нас отодвинуть меня на второй план и помочь мне забыть ужасные вещи, свидетелем которых я была. Он наполнил мой разум такой сладостью, что захватил всё пространство. Воспоминания о каждом прикосновении, которые мы разделяли, толкнули вперед и затмили темноту.
— Даже не думай об этом. Ты не пройдешь и двух футов, — рычит капитан, разрывая мои мысли.
Каким-то образом он точно знает, о чём я думаю. Его гнев проявляется в его словах, и это первая искра эмоции, которую я получила от него с тех пор, как он поймал меня. Когда мы, наконец, добрались до нашего здания, облегчение бьет меня, когда я вижу, как он нажимает на кнопку на моем этаже. Поездка на лифте намного быстрее, чем мне хотелось бы, и вскоре он толкает меня в мою квартиру.
Я осматриваюсь, но не вижу Мэл. Интересно, что случилось. Он пришёл быстрее, чем я думала. Часть меня надеялась, что меня вообще не поймают, и что у меня будет ещё несколько дней с ним. Что, возможно, я смогу отомстить и не дать ему узнать, что я сделала. Мысль о том, чтобы удержать его и иметь что-то свое, заставляет мою грудь болеть.
Он наконец-то отпускает меня, когда дверь закрывается позади нас. Я слышу щелчок замка, звук эха в тихой комнате.
— Не проси меня об этом. — Я затягиваю руку на лямке рюкзака, не зная, что я сделаю, если он потребует, чтобы я отдал его ему. Я слабая. Не знаю, как я отреагирую, если он попросит меня отпустить его. Если он узнает, что я сделала, и заставит меня выбрать… Потому что в глубине души я думаю, что выберу его, и что это говорит обо мне? Что я не поступлю правильно с моей матерью? Что я смогу жить дальше, пока она мертва?
Я не хочу выбирать. Проще молить о прощении, чем просить разрешения. Он протягивает руку, и я думаю, что он схватит меня за него, но он обнимает моё лицо, и я наклоняюсь к его ладони, закрываю глаза, позволяя его теплу просочиться в меня. Каждый раз, когда он прикасается ко мне, я таю так легко. Как он это делает, я понятия не имею, но он это делает. Одним прикосновением я хочу погрузиться в него и впитать в себя любовь всей жизни.
— Мне не нужен рюкзак, котёнок.
Рыдание грозит вырваться на свободу из-за прозвища. Если он до сих пор меня так называет, это должно что-то значить. Вспышка надежды засела в моем животе, заставив меня открыть глаза, чтобы посмотреть на него.
— Ты не убегаешь от меня. — Он наклоняется, забираясь в моё пространство. — Ты даже, блядь, не думаешь убегать от меня.
Исчезло то терпение, которое он давал мне. Белый раскалённый гнев прожигает его сейчас, но дело не в том, что я предполагала.
— Я украла твой пропуск, — выпаливаю я, не понимая, что здесь происходит. Похоже, мы сосредоточились на двух разных вещах.
— Ты слышала меня, Пейдж? — Он игнорирует меня, жгучая ярость все ещё в его глазах.
— Ты слышал меня? — Я огрызаюсь, не уверена, злюсь ли я, что он не ответил, или злюсь, что он назвал меня Пейдж, а не котёнок, прозвище, которое я должна ненавидеть.
— Мне плевать на пропуск. — Его глаза мелькают у меня на плече. — Или рюкзак. — Он двигается дальше в мою квартиру, и я делаю шаг назад, не уверенная в том, что происходит. Я чувствую, как гнев пульсирует от него, словно живое существо, заполняя все пространство вокруг нас.
Все его тело становится твердым при моем отступлении, и он делает несколько успокаивающих вдохов. Я никогда не видела его таким. Как будто он вот-вот потеряет спокойствие. Наверное, это потому, что женщина, которую он думает, что любит, обманула его.
Заставая меня врасплох, он подхватывает меня на руках и притягивает к себе. Он зарывает лицо мне в шею, и я чувствую его теплые губы на моей коже. Этот большой красивый мужчина захватывает меня своей силой и потребностью, и это почти больше, чем я могу вынести.
— Я не хотел напугать тебя, котёнок. Прости меня. — Его слова приглушены напротив меня, но я их слышу. Не имея возможности удержаться, я обнимаю его шею и пропускаю пальцы сквозь его короткие волосы. Я чувствую, что некоторое напряжение покидает его тело, и интенсивность его дрожи ослабевает.
