— Я видел это в твоих глазах. Ты думала о том, чтобы убежать, просто сорваться, не так ли? — Он откинулся назад и посмотрел на меня, и я кивнула. Его руки у меня на спине, и его пальцы вонзаются в меня, как будто я могу исчезнуть прямо у него на глазах. — Я же говорил, что люблю тебя.
Мне приходится кусать губу, чтобы она не дрожала. Каждый раз, когда он так говорит, это как бальзам для моей души, заставляющий меня чувствовать себя не такой уж и грязной.
— Думаешь, я не знаю, что ты хочешь навредить своему отцу? Котёнок, я ни хрена в тебе не упускаю. Я знаю каждый твой вдох.
Я качаю головой.
— Это не похоже на Майлза. Я не хочу его разрушить, — говорю я Капитану, пытаясь заставить его понять. Это хуже. Я хуже. Я хочу чего-то более темного. Это единственное, что остановит чувство вины, остановит кошмары. Но отчасти это неправильно. Капитан останавливает мои кошмары сейчас.
Я должна заставить его увидеть, чтобы покончить с этим. Я не вынесу пытки, когда он уйдет. Я хочу, чтобы это уже было сделано.
— Я смотрела, как моя мать умирает прямо передо мной. Я стояла там и ничего не делала. Потом я убежала. — Как я хотела сделать это снова сегодня вечером. Сбежать так далеко от всей моей ненависти к себе. Я всегда пытаюсь бежать от воспоминаний, зная, что это невозможно.
— О, котёнок.
Я пытаюсь от него оттолкнуться, но он меня не отпускает. Его хватка не разрывается, и я надеюсь, что он никогда меня не отпустит, как бы сильно я ни тянула. Что он будет продолжать держать меня.
— Ничего. Я абсолютно ничего не сделала, чтобы заставить его заплатить за то, что он с ней сделал. Тогда я не сделала ничего, чтобы помочь ей, и я должна это исправить. Я смотрела, как все это происходило, в то время как я оставалась застывшей. Потом, когда я смогла пошевелиться, я убежала.
— И моя девочка всё помнит. Готов поспорить, ты даже заставляешь себя переживать это снова и снова, не так ли?
— Не говори так, — огрызаюсь я. — Я не твоя девочка. Разве ты не видишь? Это я и пытаюсь тебе сказать. Я тебе не подхожу. Я не та, за кого ты меня принимаешь. Часть меня испорчена, и это никогда не будет исправлено. Я не остановлюсь, пока не заставлю его заплатить. — Даже когда я бросаю слова в Капитана, я зарываюсь пальцами в его рубашку, не желая отпускать. Я говорю ему, что он должен уйти, но я цепляюсь за него. Моё тело и сердце воюют.
— Котёнок, ты можешь продолжать пытаться оттолкнуть меня, но ты быстро поймёшь, что я никуда не уйду. Я не хочу тебя потерять, поэтому я дам тебе месть, которую ты хочешь.
— Ты не всерьез. Я не думаю, что ты понимаешь, чего я хочу…
Он перебивает меня до того, как я успеваю закончить. Я собираюсь наконец-то озвучить то, что я планировала.
— Я убью любого, кто встанет у нас с тобой на пути. То, как я вижу это сейчас, это то, что он стоит на моём гребаном пути. Он заставляет тебя отталкивать меня. Это делает его мертвым.
Слезы начинают падать, прорываясь через плотину, которую я построила, когда он нашёл меня в офисе.
— Не плачь, котёнок. — Я обхватываю его руками и ногами, пряча лицо в его шее, когда позволяю всем слезам течь. — Это ты и я. Не смотря ни на что. Я люблю тебя, Пейдж, и если это тот путь, который тебе нужен, то я собираюсь проложить его для тебя.
Я держусь за него крепче, позволяя освободить все осознанные эмоции внутри меня. Я никогда не хочу отпускать, и я никогда не хочу, чтобы он освободил меня. Моя спина ударяется о мою кровать, и он падает на меня.
Он не уйдет.
— Я никогда тебя не оставлю, — говорит он, и я осознаю, что произнесла эти слова вслух. — Поэтому ты держишь меня на расстоянии вытянутой руки? Думаешь, как только я достучусь до твоей сути, я уйду?
Я киваю ему в шею.
— Посмотри на меня, котёнок.
Я неохотно отпрянула, уверена, что моё лицо красное, в пятнах. Его рука обнимает мою щеку, когда его большой палец вытирает мои слезы.
— Я не торопился с тобой. Я боялся, что могу напугать тебя тем, насколько сильно чувствую себя по отношению к тебе. С этим дерьмом покончено. Ты моя, Пейдж, и ты никуда не пойдёшь без меня. Я буду бороться за тебя, и скоро ты увидишь, насколько это правдиво.
Я не понимаю. Почему он так хочет сделать это для меня? Почему он так хочет потрудиться, чтобы быть с кем-то вроде меня? Я уверена, что он может зайти в любой бар и найти девушку, у которой нет и десятой доли багажа и дерьма, которое я ношу с собой. Кого-то, у кого нет чувства вины. Может, мне стоит расспросить его и о его мотивах, но я этого не делаю. Наверное, я должна сказать ему, что не позволю ему помочь мне, но вместо этого я принимаю все его обещания близко к сердцу. Я должна кричать ему, чтобы он вытянул себя из моего бардака, но я не могу его отпустить. Когда реальность потери его ударила меня, боль была намного сильнее, чем я думала. Онемение, и я его ненавижу. Я хочу поверить ему и довериться ему. Я хочу, чтобы он был моей защитой и моим щитом. Мысль о жизни без него невыносима, и я не буду тратить ни секунды на то, чтобы отрицать это. Отрицая себя.
— Я люблю тебя, — шепчу я.
Я хочу, чтобы он знал, потому что я никогда никого не любила так, как люблю его. Никогда не хотела затеряться в чьей-то душе и рассказать ему все свои секреты. Мне уже всё равно. Мне нечего терять. Я беру его и никогда не отпущу.
Глава девятнадцатая
Райан
Её глубокие голубые глаза наполнены таким количеством эмоций, когда я смотрю на неё свысока. Больше всего в них я вижу надежду. Надежду, что я верен своему слову, надежду, что я не позволю ей уйти, надежду, что я не разобью её сердце, которое она нежно кладёт в мои руки. Мой большой палец продолжает вытирать слезы, но внутри, адреналин струится по моим венам.
Она любит меня.
Я не могу двигаться, когда нависаю над ней, слушая её дыхание. Это момент, который я хочу запечатлеть в своей памяти, чтобы я мог вспоминать каждую деталь до конца своей жизни. Я впитываю её аромат лаванды, запечатлевая её в своей душе. Есть часть моего сознания, которая беспокоится, что она уступает только потому, что она думала, что я отбросил её в сторону, но это сомнение быстро исчезает. Это только мои сомнения, которые пытаются прорваться, и я игнорирую их. Я знал, что если я смогу заставить ее влюбиться в меня, то ничто больше не будет иметь значения. И так и будет. Я сделаю так, как должно быть, и забуду о той части меня, которая сомневается. Большая часть знает, что она наконец-то стала честной с собой. Я давно знаю, что она чувствует то же, что и я. Просто она медленнее добиралась до сути, чем я.
— Я люблю тебя, Пейдж. — Наклонившись, я потираюсь носом о её и закрываю глаза. Меня до смерти напугало, когда я подумал, что она может сбежать сегодня вечером, ускользнуть от меня и вырваться из моей досягаемости. Эта мысль была невыносима. Я знаю, что не был с ней много лет, но я всегда наблюдал за ней. Знал, где она и что делает. Если я потеряю это, я думаю, что могу сойти с ума.
Она перемещает руки к моей шее, и тогда наши губы соединяются. Поначалу она мягкая и неуверенная, как будто исследует меня в первый раз, убедившись, что я действительно здесь, все ещё немного не уверена, что я хочу её. Но под поверхностью есть страсть, которая начинает создавать волны. Тепло, которое проникает между нами, и я чувствую, как оно создается.
Её губы полны против моих, и когда я открываю рот, я чувствую, как её язык проскальзывает внутрь. Она пытается взять власть в свои руки, но никто из нас этого не хочет. Ей нравится, когда я всё контролирую, даже если она этого не признает. Но я чувствую потребность в её поцелуе, и я знаю, что ей нужно. Она пытается заставить меня делать то, чего хочет, но она уже должна знать, что это так не работает. Я знаю, что ей нужно. Я задаю темп для нас, потому что хочу, чтобы это было идеально для неё. Я хочу, чтобы все всегда было идеально для неё.
Я протягиваю руку за шею и беру её запястья, аккуратно отводя их. Я прижимаю её руки над головой, мягко, но крепко.
