– Да-а… – протянул мрачно. – Не уберег я Малыша…
– Знаешь, он ведь не мальчик маленький, – негромко произнес сидевший рядом с ним Артем. – И когда влезал во все эти игры… Короче, он знал, чем рисковал.
– Наверное, – пожал плечами Оболенский.
– Короче, я предлагаю ликвидировать обоих, – решительно рубанул воздух ладонью Артем. – С учетом того, что я и так вне закона, исполню сам.
– Давай не будем торопиться, – предложил Максим.
– А Веронике ты сам скажешь? – прищурившись, взглянул на собеседника Рождественский.
– О чем? – немного напрягся Максим.
– О смерти ее мужа, – объяснил Артем.
– Значит, так! – решительно и резко начал Оболенский. – Пока что никто ничего не говорит! Ни Веронике, ни еще кому-либо! Ты видел труп?
– Нет, – вынужден был признать Артем.
– И я не видел, – дополнил Максим. – Вот когда увидим… Тогда и будем говорить. Нет трупа – нет смерти.
Несколько секунд сидели молча. Максим вел машину, Артем просто смотрел вперед сквозь лобовое стекло. Разумеется, он сопровождал приятеля на встречу. Бандитам никогда нельзя доверять до конца. Независимо от того, кем они были в прошлом, в настоящем, здесь и сейчас, они – бандиты. И живут соответственно положению.
Кроме того, необходимость пасти телефон Старостина отпала. Перехват показал, что бандит и гэбэшник окончательно утратили доверие друг к другу, переругались, перессорились. Фактически их альянс развалился. И осталась, в общем-то, мелочь – окончательно расставить все точки над «i». Что и предлагал сделать – причем самым радикальным способом – Рождественский.
– Ты хоть в курсе, что Лизавета… – начал было Оболенский, но Артем его перебил:
– В курсе.
– И кого ждете?
– Рано еще. Чуть позже сходит на УЗИ…
Еще помолчали.
– Что дальше делать будешь? – словно бы невзначай поинтересовался Максим. – Опять наемничать?
– Нет, – уверенно ответил Рождественский. – Хватит. Мне ребенка воспитывать надо. В этой стране и так безотцовщины много.
– И где собираешься осесть?
– На юге. Вот только документы нужны чистые. Паспорт Агарадзе засвечен.
– Ну, с документами – не проблема! – заявил Максим. – Переговорю с Гномом – поможет. Это в его возможностях.
– Тогда вообще все хорошо, – усмехнулся Артем. – Лизавета бизнес в Красногорске сейчас сворачивает… Квартиру продает…
– Рисковая все же баба! – то ли восхитился, то ли просто поделился мнением Максим.
– Это чем же она рисковая? – чуть приподнял брови Рождественский.
– Да с тобой, с уголовником, связалась, – широко улыбнулся Оболенский.
– Поговори мне еще! – вроде бы возмутился Артем. Однако на его губах тоже играла улыбка.
4
Кафе было небольшим и расположено не в самом престижном месте. Далеко от центра, на окраине. Впрочем, и цены тут были далеки от центровых, что обеспечивало владельцам стабильную клиентуру и, следовательно, пусть и небольшой, но все же стабильный доход.
Возле кафе остановилась вполне приличная иномарка, джип из тех, что не баловали этот район посещениями. Хлопнув дверями, из салона автомашины выбрались четверо. Несколько секунд постояли, поглазели по сторонам, изучая обстановку. И у тех, кто видел их глаза, не возникало желания продолжать знакомство. Даже у компании пэтэушников или, по-новомодному, лицеистов, что неподалеку сшибали мелочь и телефоны у менее нахальных ровесников, эта компания вызвала уважение.
– Крутые приехали… – пробежал волной шепоток.
Действительно, залетные излучали опасность. С такими лучше не связываться, если не хочешь нажить неприятностей.
Убедившись в том, что никакие неожиданности их тут не ждут и что они поняты местным населением правильно, четверо вошли в кафе. Они не собирались ужинать. Но столик заняли. В глубине помещения, в углу.
– Что хотели? – подскочила торопливо официантка.
– Хозяина, – твердо сказал один из гостей заведения.
– Он, наверное, занят… – неуверенно пробормотала девушка.
– Пусть освободится, – распорядился приезжий. – Это в его же интересах.
– Одну минутку… – Официантка убежала куда-то в глубину помещения, за барную стойку.
Минут через десять она появилась. Вслед за ней шел, надо думать, хозяин заведения – крупный усатый мужик. Что заметно обрадовало визитеров, так это славянская внешность владельца. Можно было попытаться найти с этим человеком общий язык. С каким-нибудь хачиком оказалось бы гораздо сложнее.
Здоровяк приблизился к занятому четверкой столику:
– Чего хотели? – И – что опять же понравилось – в голосе не было слышно ни тени страха, ни угодливости.
– Да ты садись, человече! – улыбнувшись, предложил один из визитеров. – В ногах правды нет.
– Прокурор посадит, – буркнул хозяин. И повторил: – Чего хотели, пацаны?
Это обращение не было проявлением неуважения к гостям или насмешкой. Это, знаете ли, Россия. Правовое цивилизованное государство, в котором живут только по Конституции и принимаемым Госдумой мудрым законам. Ну и говорят, разумеется, только на классическом русском языке. И вот на этом самом языке хозяин заведения только что сказал, что ему понятен статус гостей, что он с уважением относится к их положению в обществе и роду занятий, хотя некоторые другие лица считают эти занятия предосудительными. Этим же обращением хозяин кафе дал понять, что готов вести конструктивный диалог с визитерами.
– Поговорить бы надо… – сказал один из гостей.
– Некогда мне, – ответил хозяин. – Если что не так, то к Михею обращайтесь. Я с ним работаю. Могу телефончик дать…
– Надо будет – сами найдем, – отмахнулся все тот же гость.
А другой, тот, что сидел рядом с разговорчивым, подал знак еще одному из компании, здоровенному парняге под два метра ростом, со свернутым на сторону носом. Тот, несмотря на довольно внушительную комплекцию, легко встал с места, приобнял хозяина кафе за плечи и посадил на освободившийся стул. Усач, правда, попытался сопротивляться. Не то чтобы кинулся в драку, но и усадить себя так просто не позволил. Бы. Просто ничего не смог противопоставить этому парню. Совершенно разный уровень подготовки.
– Ладно, – сдался хозяин заведения. – О чем разговор-то будет?
– Сколько с тебя Михей берет?
– У него и спросите, – ответил хозяин. Действительно, вопрос довольно нескромный. О таких вещах вообще вслух лишний раз стараются не говорить.
– А чего тут думать! – хмыкнул стоящий за спиной ресторатора здоровяк. – Обычный бандитский процент – тридцать. Столько ты и платишь.
– Если ты такой умный, то… – Усач попытался встать, но тяжелая рука стоящего сзади легко вернула его на стул.
– Тебя как зовут-то, почтеннейший? – поинтересовался все тот же говорун.
– Олег, – без особой охоты ответил хозяин кафе.
– Очень приятно! – улыбнулся болтун. – А я – Максим.
Хозяин на это промолчал. И руки подать не пытался. Чувствовалось, что знакомством этим он тяготится и ничего хорошего от него не ждет.
– Так вот, Олег, есть у нас один вопросец к тебе… – как ни в чем не бывало продолжал Максим.
– Задавай, – неохотно буркнул владелец кафе.
– В какую сумму ты оцениваешь свой бизнес? – Максим обвел рукой вокруг себя.
Глава 9
1
К кафе «Сивый мерин» подкатили две иномарки. Из машин не торопясь вышли шестеро крепких ребят. Поглядывая в сторону двери заведения, встали у своих машин. Кто-то закурил, кто-то просто поглядывал по сторонам, время от времени поплевывая на асфальт. Редкие прохожие – рабочий день, спальный район – старались обходить приехавших по широкой дуге. От них просто исходила угроза.
– Михеевские прикатили, – уважительно высказался один из все той же компании пэтэушников. – Ща тут будет!
Когда кафе неожиданно, в два часа дня, сменило хозяина, пэтэушники, уже потихоньку сбивающиеся в шакалью стаю, попытались было наехать на нового владельца, высокого таджика. Конечно же, они не рассчитывали взять это заведение под свой контроль – рылом для этого не вышли. Но срубить по-легкому бабла в неразберихе первых дней… Почему бы нет? Тогда им это показалось очень такой хорошей, удачной задумкой.
Пара бит – судя по количеству этих предметов, проданных за последние годы в России, именно она является родиной бейсбола. Кусок арматурины метра полтора длиной. И даже пистолет отыскался. Правда, пневматика… Но с виду – «макаров», в натуре!
Вооружившись, гопники отправились на промысел. Подогревая себя громкими воплями – дескать, Россия – для русских! – ворвались в зал кафе. И – замерли у входа. Черный – который «по жизни должен» – был не один. Он и трое его друзей или партнеров – кто их там разберет – сидели в центре зала, за столиком. Не кричали, не ругались, не пытались вызвать милицию или договориться по-хорошему с налетчиками. Просто сидели и смотрели на пришельцев.
