Она подняла голову, и он взглянул на ее лицо – такое прекрасное, такое печальное, что ему захотелось прижать Амбер к себе, поцеловать ее и заверить, что все будет хорошо и ничто не в силах их разлучить. Однако в данных обстоятельствах Харун не мог гарантировать ничего.
– Прости, я не думал о том, что выходит за пределы «здесь и сейчас», или о том, чего хочешь ты. – Он обхватил ладонями ее лицо.
Амбер яростно тряхнула головой.
– Я ни о чем не жалею. Ты… ты сделал меня счастливой, пусть даже всего на несколько дней. – Она казалась очень маленькой и хрупкой. – Для тебя открыт целый мир, ты волен делать что хочешь, но что делать мне, Харун? Что меня ждет впереди?
Ему было больно за Амбер. С детства ей внушали мысль о том, что она должна стать женой шейха и родить ему детей. Это было единственным ее предназначением.
– Я не могу ответить на твои вопросы. Это можешь сделать только ты сама.
Амбер отчаянно замотала головой:
– Я не готова…
– К чему ты не готова?
– Вернуться к прежней жизни. Я не хочу снова оказаться в… пустоте. Здесь я была счастлива. – Она снова взглянула на мужа, и в глазах ее, освещенных лучами заходящего солнца, Харун увидел такую печаль, что ему стало больно вдвойне.
Жизнь во дворце ничего не значила для Амбер. А он постоянно оставлял ее одну, не уделял ей никакого внимания. И, несмотря на это, она с невероятной страстью отдалась ему, оказалась потрясающей любовницей.
Теперь он счастлив, но Амбер было плохо. Харун хотел помочь ей, однако не знал, что для нее важнее всего – его поддержка или ее свобода.
– Чем я могу тебе помочь?
Наклонившись к нему, она прошептала срывающимся голосом:
– Мы можем погибнуть сегодня ночью.
– Да, – кивнул он, понимая, куда она клонит.
Забравшись с ногами на кровать, Амбер на секунду сжала кулаки. Потом прошептала:
– Я не готова расстаться с тобой, Харун. Подари мне себя еще раз, пока мир не встал между нами.
Он чуть не рассмеялся от радости и изумления, однако сдержал смех.
– И это все, чего ты хочешь?
Амбер едва заметно кивнула:
– Это все, о чем я тебя прошу. Сейчас тебе не надо принимать решения, не надо ублажать свою семью, не надо исполнять свои обязанности. Забудь о гневе, гордости, сплетнях слуг. Просто подари мне сегодняшний вечер.
Отбросив простыню, обнаженная Амбер прильнула к мужу, уткнувшись лицом в его шею.
Дрожащими руками он прижал ее к себе. Столько лет Харун был уверен, что женился на холодной женщине! Неужели он был таким тупым? Сейчас он не собирался оставлять Амбер наедине с ее болью. Он не позволит ей плакать или прятаться за своей гордостью.
Бережно уложив жену в постель, Харун тщательно задернул занавески на окнах, затем полог кровати.
– Теперь здесь только ты и я.
Губы Амбер приоткрылись, глаза блеснули.
– Спасибо, – благодарно выдохнула она, будто он подарил ей бесценное сокровище.
– Пожалуйста.
Неужели голос его дрогнул или это ему показалось? После долгих лет, наполненных одиночеством, Харун понял, чего он был лишен: любящей жены и любовницы, настолько страстной, что он даже мечтать об этом не мог. Женщины, которую не волновали его имя и статус – только он сам.
Разве может он позволить ей уйти после этого? Неужели это последняя ночь, которую он проводит с ней?
– У тебя будет все, что ты захочешь. Просто скажи, и это будет твоим, клянусь, – сказал Харун.
Глаза ее блеснули.
– Может быть, вернувшись домой, мы устроим медовый месяц? Только ты и я?
Что-то внутри его вырвалось на свободу, что-то давно спрятанное и запертое на замок.
– Конечно, устроим. Сначала, правда, мне надо кое-что сделать, но как только я освобожусь…
Амбер кивнула, поцеловав мужа:
– Конечно, я подожду.
Она готова ждать. Харун улыбнулся. Теперь, наверное, он никогда не перестанет улыбаться.
– И нам не потребуется вино.
– Да, тебе не надо будет одурманивать меня. – Она взглянула на него с улыбкой, осветившей ее прекрасное лицо. – Ты будешь насиловать меня день и ночь, а я позволю тебе делать это.
– Я буду стараться изо всех сил. – Харун поклонился, рассмеявшись. – Ты не возражаешь? Вряд ли ты позволишь мне остановиться, мое сокровище. Ведь ты сама будешь соблазнять меня.
– Конечно буду, – подхватила Амбер.
Никогда в жизни Харун не испытывал ничего подобного. Ему показалось, что у него выросли крылья. Умершая давно надежда возродилась, и она нашептывала ему на ухо, что больше он не будет несчастным и одиноким, что он наконец нашел женщину, которая хочет быть с ним.
– У меня есть яхта в Адриатическом море. Она давно стоит без дела. Мы можем поплыть с тобой на греческие острова или направиться на восток. Будем только ты и я, и столько, сколько ты захочешь.
– О, Харун… – Амбер обняла его, уткнувшись лицом ему в плечо.
Она прошептала что-то, и хотя Харун ничего не понял, он почувствовал, как по коже его стекают ее теплые слезы. Потом нежные губы Амбер начали искать его губы.
Глава 11
«Долго ли я хочу быть с тобой? До конца жизни». Амбер не знала, слышал ли это Харун. За последние несколько дней она стала настоящей женщиной. Мучительное влечение к мужу, восхищение им, страстное желание сблизиться с ним превратились в глубокую любовь, и Амбер даже не заметила, как это произошло.
Разве мог Алим сравниться с ним?
За последние три года Харун показал всем, что такое настоящий герой. Герой не тот, кто под вспышками фотокамер получает награды или поднимает бокал с шампанским; не тот, кто обладает несметными богатствами, пишет песни или стихи; герой – тот, кто молча жертвует собой, защищает людей, делает добрые дела, ничего не требуя взамен.
Амбер любила Харуна таким, каким он был, и ей не требовались красивые слова или бурные заверения в любви. Ей нужен был только он, ее возлюбленный тигр, ее единственный мужчина. Получив Харуна, она не собиралась никому его отдавать.
Однако Амбер с грустью понимала, что снова потеряет его. Но пока она хотела насладиться им сполна.
– Расскажи мне еще что-нибудь, – попросила Амбер, когда они ждали наступления самого темного времени.
Харун не стал уточнять, что конкретно она хочет услышать.
– Мне хотелось бы подробнее изучить, какими были наши предки: моавиты и ханаане с филистимлянами. Мне известно только, что они приносили в жертву детей и были политеистами.
Амбер содрогнулась:
– Они приносили в жертву детей?
– Да, своих первенцев они приносили в жертву одному из своих богов, чтобы он увеличил их урожай. Археологи находят скелеты младенцев на территории современных Израиля и Ливана, Иордании и Сирии.
На этот раз Амбер не смогла скрыть возмущение:
