Один раз едва не свалилась, представив картину, которую она являла: голая, с кинжалом в зубах, ползущая по стене. Воплей слышно не было, значит, не видят, ещё бы, темнота, хоть глаз выколи. По счёту какое уже окно? Два Илиана, три сестры, и сейчас три окна Манон. Она решила, что хватит с неё стен, и к Тиграну пройдёт через свою спальню.
Окно было приоткрыто. Манон проскользнула в открытые створки, на мгновение замерла на подоконнике, прислушиваясь, бесшумно спрыгнула на пол. Вытерла чуть вспотевшие ладони о штору. Дагу взяла в правую руку, проходя мимо зеркала, глянула на себя. Наверное, стоит накинуть пеньюар. Она вошла в гардеробную, сняла первый попавшийся пеньюар и вышла в спальню… её впечатало лицом в стену, распластало, правую кисть вывернули, и дага полетела на пол. На тело давило другое тело… обнажённое… зафиксировав руки на стене.
— Здравствуй, милая, соскучила-с-с-сь? — прошипело в ухо очень… ну, очень злое существо, оно же муж.
— Не особо-о, — выдавила из себя Манон, дышать было тяжело, так вжал в стену.
— А я вот скучал, — и потерся об неё всем телом, здоровый голый кошак.
Манон в полной мере ощутила — да, скучал, и очень-очень скучал. И что ей с этим злым соскучившимся делать? Страха не было. Был холодный, расчётливый азарт Палача.
Манон почувствовала, как Тигран коснулся губами её затылка.
— Зачем ты вернулас-с-сь? — прошипел он. Вцепился зубами в парик и стащил его с головы Манон, выплюнул на пол. — Так лучше, — он потерся носом вдоль шеи, прикусывая зубами кожу.
— Погово-орить, — чёртово тело начало реагировать на него. Мозг был холоден, но тело… требовало: да, да, хочу этого самца, дайте немедленно.
— Поговори-ить? Голая? С дагой? — Тигран коленями ударил под коленные ямочки, и Манон просел, а ослабив ноги. Тигран тут же вклинился между ними, раздвигая и фиксируя. Главный аргумент соскучившегося мужа упирался точно в копчик. Тигран вновь потёрся о Манон, пристраиваясь поудобнее.
МАРИНА!!!!!!.. м-м-м?… чего надо?.. А сама не видишь?!.. не-а… но чувствую… Марина!.. Ну, а что? Он тебе за несколько месяцев супружеский долг задолжал, особенно за последний, пусть отдаёт, с процентами… Марина!!. а что сразу Марина?.. сама от двух великолепных парней отказалась, стеснительно ей… а у нас тело молодое, отзывчивое, к его ласкам привыкшее, вот и реагирует. Так что расслабься и получи, наконец, удовольствие, потом поговоришь…,о-о-о, да-а-а, умеет, подлец, соблазнять, ладно, я ушла наслаждаться, а ты как знаешь…
В этот ответственный разговор Тигран, не подставляя лицо под удар затылком Манон, целовал её шею, спускаясь к плечам, у основания шеи его губы замерли… не прекращая тереться об неё, он чуть присел и неожиданно вздёрнул за руки вверх, сильно сжав запястья, она вскрикнула от боли, привстав на цыпочки. Зубы Тиграна вцепились в загривок, словно животное, беря свою самку, указывал, кто хозяин, и запах возбуждённых тел, и напряжение… Рывком входящий, и удар по нервам, по разбитым сердцам. Рассекая пространство раз за разом, два обречённых… нет, не хватит, ещё и ещё…
— Тварь, как я ненавижу тебя, — шептал Тигран, покрывая её шею и плечи болезненными поцелуями, — ненавижу… ненавижу… — сжимая запястья, почти ломая кости. Она стонала от боли и острого удовольствия… наслаждалось тело, душа и сердце были равнодушны. Словно разделилась, отдав возможность наслаждаться Марине, а Манон отстранилась, ждала окончания. Странное чувство раздвоенности, здесь — и не здесь.
— Зачем ты вернулась… зачем… скажи мне, зачем… — требовал Тигран, всё яростнее вколачиваясь в тело. — Ненавижу… скажи, зачем… любимая… Два оргазма сплелись в один судорожный стон, тела сползли по стене на пол. Мужчина по-прежнему не выпускал запястья, навалился всем телом, обнимая скрючившееся, вздрагивающее в последних спазмах безумия, тело женщины.
Они лежали на полу, Тигран прижимался к ней, дрожащей.
— Замёрзла?
Она не ответила, она не замёрзла, она тряслась от едва сдерживаемого хохота… абсурднейшая ситуация… клоуны… какого демона они только что вытворяли? Главное, злости на него она не испытывала, но уже и не любила.
Просто отлично позанимались сексом, организм был за это премного благодарен и доволен, славно бы в душик — и в постельку… организм, ты совсем оборзел? Тебя сюда не для этого привели… а зачем я сюда вообще пришла?.. вроде, поговорить, — подсказала Марина… А-а-а, предательница очнулась… и как, хорошо тебе?.. очень, и тебе тоже, не тормози, ты пока самоедством занимаешься, он что-то задумал. Хватит разлёживаться, долг супружеский нам вернули, пора за дело браться.
Манон почувствовала, как Тигран за спиной начал вертеть головой, словно искал что-то. Перехватил её запястья одной рукой, а другой потянулся за чем-то.
— Тигран? А что ты делаешь? — настороженно поинтересовалась Манон.
— Ничего особенного, лежи, лежи, — ответил, не переставая тянуться.
Манон извернулась и посмотрела, куда это он руку свою тянет… за поясом от пеньюара. Связать её хочет.
— Тигран, а пояс тебе зачем? — начиная догадываться, зачем.
— Сейчас узнаешь, — многообещающе пробурчал мужчина, зацепив, наконец, шёлк.
Узнавать Манон не стала. Резкий удар затылка в расслабленную челюсть, клацнули зубы, вопль сквозь стиснутые зубы, кажется, язык прикусил. Рука, держащая запястья, ослабла. Со всей дури саданула локтем по рёбрам, кажется, треск — и очередной сдавленный вопль. Откатилась, вскочила на ноги. Удар правой в лицо. Из носа брызнула кровь. Затих.
Быстро перевернула на живот безвольное тело, поясом связала руки за спиной. Пеньюар скрутила жгутом и стянула щиколотки, за ноги дотащила поближе к постели. Оставленными рукавами привязала к ножке кровати. Сбегала в гардеробную, принесла несколько ночных рубашек. Одну надела, две других порвала на полосы. Продублировала обвязку чуть выше коленей. Вытерла кровь с лица Тиграна. Сходила в ванную, набрала в кувшин холодной воды и вернулась в спальню. Встала над Тиграном и вылила содержимое кувшина ему на голову.
Пришёл в сознание, отплёвываясь и посылая по матушке, батюшке и другим родственникам. Пока он высказывал своё искреннее отношение к ней и ситуации в целом, она сходила за дагой, встала над ним, демонстративно нажав на пружину; лезвие раскрылось тремя лепестками. Тигран осёкся.
— Поговорим? — спросила Манон, поигрывая раскрытым кинжалом. Тигран, не сводя глаз с лезвий, кивнул.
Манон подтащила кресло к Тиграну, села, устраиваясь поудобнее, ноги на живот ему положила. Он засопел и заломил возмущённо бровь.
— Ноги замёрзли, вода-то холодная, — пояснила Манон.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
