– Пожалуйста… Пожалуйста… Русл… Руслааан… – нарастающее напряжение в теле становится невыносимым. Я уже чувствую, что нахожусь на пике. Ещё пару ударов языком по клитору, и я просто взорвусь…
– Хватит… – скулю, готовая умереть от сладостных мук. – Пожалуйста, хватит… хватит, Руслааан…
И как только моё тело начинает разбивать мелкая и сладкая дрожь, он чувствует это, неожиданно останавливается, не позволяя мне кончить во второй раз. Поднявшись на ноги, подхватывает меня под попу, наваливается всем телом, грубо вжимая в стену спиной. Инстинктивно обхватываю его ногами и замираю, глядя в подернутые похотью глаза.
– Хочешь покричать? – хрипит, опуская лоб на мою переносицу. Дышит тяжело и отрывисто. Напряжение делает его тело каменным и горячим. – Скажи мне: «Рус, возьми меня». Скажи, Маша, иначе я продолжу пытку, и ты будешь умолять до самого утра.
Глава 19
Присвоенная
Руслан
Чертовка, но какая же соблазнительная в своём смущении, горячая и отзывчивая. Всю душу мне вымотала за сегодняшний день. Теперь я хочу взять своё сполна, чтобы сбросить скопившееся в теле напряжение и возродиться. Излить всё, что до боли распирает мои яйца.
Я ведь не думал её выбирать. Но когда она впервые заиграла своими невинными глазищами, тем самым лишая меня рассудка и распаляя животную страсть, во мне что-то щёлкнуло. Накрыло дурманом. Аромат её кожи, пропитанной ванилью и шоколадом, хочется постоянно вдыхать, при том, что сладкие и приторные нотки – точно не мой запах. Но на ней он кажется вкусным, как и её язык после порции земляничного десерта. Охренительное сочетание. Наплевав на здравый смысл, захотел её, как сумасшедший.
Ещё бы приручить девчонку и обучить прямым обязанностям, и не было бы ей цены.
Скользнув языком по шелковистой глади набухших губ, прикусываю лобок, затем дрожащий от исступления пупок, встаю с корточек и оцениваю поплывшую после оргазма Машу. Она невероятно красиво кончает, исходит солоновато-сладким соком не только от нежности, но и от грубой ласки.
Нет, малышка, сейчас не время срываться к звёздам во второй раз. Я тебя ещё помучаю, чтобы ты надолго запомнила эту ночь. Высекла в памяти эти события яркими сладко-болезненными вспышками.
– Хочешь покричать? – измотанный выдержкой, упираюсь лбом в её переносицу. Даю себе пару секунд, чтобы обрести самообладание и наладить дыхательный процесс. Затем отстраняюсь совсем чуть-чуть, продолжая ловить её реакции. Маша не просто предвкушает предстоящее, она дрожит, затянутые страстью глаза умоляют взять её. Каждая пляшущая эмоция на лице говорит об этом. Просит… Нет, скорее не так, кричит.
Сцепляю зубы и опускаю девочку промежностью на налитый похотью член. Нас обоих током прошивает, наполняя тела горячим покалыванием. Она вздрагивает, позволяя пульсирующей плоти вклиниться в её разгоряченные лепестки.
«Блять!» – я прикрываю глаза, пах мучительно сводит судорогой, отдавая в яйца ноющей болью. Маша же лихорадочно сглатывает слюну.
Это не просто вожделение. Это какое-то безумие, уничтожающее рассудок горячим вихрем происходящего.
Заёрзав попой, девочка шумно выдыхает. Сильнее обхватывает меня конечностями. Вжимается упругой грудью в мою, царапая кружевными узорами разгоряченную кожу. Сублимировать весь накал страстей не удаётся. Я едва держусь, чтобы не вцепиться в острый сосок зубами и не двинуть бёдрами вперёд. До упора. Штормит меня так, что готов крыть благим матом ванную комнату.
За свои тридцать восемь лет я использовал многих женщин в постели, но чтобы так штырило от желания трахнуть именно эту – такое у меня впервые.
Янку в расчёт не беру. Там совсем другое. И половины не испытал того, что испытываю сейчас с Марией. Может быть потому, что так далеко с Лисичкой не заходили. Не знаю. Сейчас об этом думать не хочу. С Машей настолько всё остро, что хочется обнулить память и грубо отыметь её. Везде.
– Скажи мне: «Рус, возьми меня», – хриплю в её губы, вжимаясь лицом в лицо. Жёстче напираю, толкаясь членом ещё глубже. Горячо и тесно в ней. И это только в начале пути. Сминаю её рот прежде, чем Маша успевает опомниться и дать ответ. В сахарную губу зубами вгрызаюсь. Целую так жадно, с напором, что кайф от этого по венам диким огнём растекается. Только от осознания того, что она станет моей, нутро сворачивает и пробивает необъяснимой дикой тряской.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
«Таких женщин больше нигде нет», – напоминаю себе. – «Такие женщины достойны лучшего в этой гребаной жизни…»
– Скажи, Маша, иначе я продолжу пытку, и ты будешь умолять до самого утра, – дожимаю как можно жёстче, не только голосом, но и давлением тела на хрупкий девичий стан. Последние капли самообладания летят к херам…
* * *
Толкаюсь в палящее пламя так резко и отчаянно, как будто от этого зависит моя жизнь.
Врезаюсь в нежную плоть до упора. Растягиваю её, ощущая, как по спине лавиной скатывается сладостный спазм. В глазах распыляются искры.
«Охуенная…» – заполняю её полностью собой. На максимум. Кажется, дальше уже некуда.
Сталкиваемся ртами и стонами. Оба замираем на несколько секунд. Два напряжённых тела, пронизанных мощным электричеством. Спаянные в одно целое как две идеальные половинки какой-то особенной конструкции. Оба содрогаемся, выгрызая друг у друга поцелуи, чередуя нежность с грубостью.
Хорошая девочка. Так неистово отдаётся ласкам, что сомнений не остаётся – хочет она трахаться. Ещё как хочет. Давно у неё нормального секса не было. Течёт слишком бурно, теряя контроль над собственным телом и требуя немедленной отдачи:
– Двигайся, Рус, пожалуйста, двигайся… – лепечет, скатываясь в бессвязный бред. Голову запрокидывает на стену. То хриплыми рывками глотает воздух, то губу прикусывает и стонет. Из-под опущенных дрожащих ресниц поблёскивают чернотой пьяные глаза. Она сжимает интимными мышцами член, и меня вновь ослепляет вспышкой восторга. В затылок ударяет жаркой волной. В позвоночник тысячи иголок врезаются и тут же плавятся под градусом, стекая в копчик электрическими импульсами. Желание обладать ею возрастает в разы.
С каждым новым толчком мне хочется брать от неё по максимуму. Её эмоции, вскрики, стоны, физические реакции на доставляемый мною кайф – это нечто невообразимое. Завораживает.
– Посмотри на меня… – плавно выхожу из неё и снова врезаюсь. Вжимаясь пахом в лобок, достаю раскалённой головкой до самого дна. Искрит не по детски от контакта. В этой точке соприкосновения дрожь зарождается, пронизывает зашкаливающим безумием насквозь. Посылаю все к чертям, вопросительно заглядывая Маше в центр души. Дрожит, затягивая меня в омуты безумия, а я ещё больше сатанею, с ума схожу от неё. Меня нереально бомбит от этого. Ей хорошо, блять. Как же ей хорошо. Такое, мать вашу, просто нереально имитировать. Она почти на грани, как и я. Шипит на потолок и громко выстанывает моё имя.
– Не закрывай глаза! – отрывисто приказываю, насаживая как можно глубже снова и снова.
– Пожалуйста, Русл… Пожалуйста… Ещё… Ещё… О, Господи, Рус… ещё! – кричит громче, откликаясь на каждое резкое вторжение. Сперма, подпрыгивая к головке, застревает на выходе. Едва не кончая, сбавляю темп. Плотно сцепляю челюсти, пытаясь растянуть процесс. Медленно и тягуче смакую удовольствие, отчего Машу уже не просто потряхивает. Её шпарит высоковольтным напряжением каждый раз, когда задеваю волшебную точку G.
– Русл… Русл… О, Боже, Божжжеее… Русл… – захлёбываясь вдохами, уже не просто стонет от кайфа, она кричит, полосуя меня ногтями. Зубы вонзает то в шею, то в плечи, везде, куда в состоянии достать. – Руслаааан! Господи! Ещё! Глубже, пожалуйста… О, Боже! Божжжеее… Руслааан!
Все её неосознанные действия разворачивают во мне самую настоящую бурю из адского желания и грязной похоти. Слишком мощную и неукротимую. Вихри, закручиваясь в животе огненными воронками, вырываются наружу в районе груди, бьют в виски сумасшедшим удовольствием.
