В одиннадцать зазвонил телефон.
– Рила? – услышала она голос Тэнди. – Твоей матери хотят сделать микрооперацию, чтобы снять боли.
– Операцию?! – переспросила Террил. – А что, если она не перенесет ее?
После небольшой паузы Тэнди неохотно добавила:
– Она уже в операционной, Рила. Генри дал добро.
– Понятно.
– Но только так складывается, Рила, что нам придется задержаться здесь до завтра. Может быть, ты позвонишь Джонсонам? Лайонел мог бы заехать за тобой и забрать к себе. Ты пообщалась бы с Тесс и переночевала у них.
– Мне и здесь хорошо, – ответила Террил.
От одной мысли, что ей придется провести целый вечер в обществе Лайонела и его ненаглядной куколки, Террил передернуло.
– Но, я…
– Если что, я им обязательно позвоню, – перебила тетку Террил. – Договорились?
Еще одна неловкая пауза.
– Тебе, наверное, уже пора идти? – прервала молчание Террил.
– Да, я хочу знать, как там Кэтрин. Операция уже закончена. Я, пожалуй, не буду больше звонить, если только… Ну, если вдруг возникнут какие-то проблемы… Ну, пока, Рила.
Террил медленно опустила трубку на рычаг. Она специально контролировала свои движения, опасаясь, что сдерживаемое с трудом возмущение прорвется наружу. Обида, злость, горечь переполняли ее.
Чего ради, она все время пытается подстроиться под них? Как бы она ни старалась, они не будут считаться с ней. А может, хватит? У нее ведь тоже есть свои желания и мечты. И она вполне обойдется без чьего-то там одобрения.
Она будет жить так, как считает нужным. К черту этого Генри. И Тэнди тоже. Глядя на мучения Кэтрин, Террил ясно поняла, что все люди смертны, будь ты хоть праведник, хоть грешник. Рано или поздно даже сама память о человеке стирается. Так стоит ли себя ломать в угоду другим?
Едва захлопнулась у нее за спиной входная дверь, как Террил бросилась бежать – будто это был и не дом родной, а тюрьма какая-то.
Стоял погожий осенний день. Солнце пробилось сквозь облака, и кое-где в просветах виднелось голубое осеннее небо. Но девушка не замечала ничего вокруг. Ноги сами несли Террил к лесопилке. Она просто посмотрит на него. Хоть одним глазком.
Джубал обнаружил, что ему не хватает кое-каких запасных частей, без которых он не сможет закончить ремонт. Значит, ему придется сгонять в Эдмондс за запчастями. Это даже к лучшему. Выходит, что он будет слишком загружен сегодня, чтобы возиться с бумагами. К конторе даже близко ему подходить не хотелось.
Натянув старую куртку, он направился на стоянку. Уже подойдя к машине, Джубал увидел ее.
Террил неслась через поляну, прямо к лесопилке. Длинные волосы развевались за спиной.
Она тоже его заметила и резко остановилась, не спуская с него глаз.
«Ну и чего уставилась?» – хотелось сказать ему, но он и сам, не отрываясь, глядел на нее. Сотня ярдов разделяла их.
Как ни странно, она, кажется, и не думала отворачиваться. Наоборот. Она вдруг двинулась в сторону Джубала.
Делая вид, что не обращает внимания на приближение Террил, Джубал открыл дверцу. Хватит с него того, что было.
– Джубал!
От одного-единственного слова, сорвавшегося с ее губ, он застыл как вкопанный. С минуту стоял, едва дыша, но затем взял себя в руки и все же забрался в кабину. Сделал это он нарочито медленно, не проронив ни единого слова. Но закрывать за собой дверцу он не спешил. Ведь она зачем-то позвала его. Он не ослышался.
– Джубал!
На этот раз ее голос раздался совсем близко.
Повернув голову, он увидел Террил, стоящую рядом с машиной. Он бы мог запросто протянуть руку и дотронуться до нее, мог коснуться пальцами жилки, бившейся у нее на шее. Он слышал ее частое прерывистое дыхание.
Примчалась, значит… А зачем, спрашивается? Чтоб на него взглянуть?
Они пристально посмотрели друг на друга.
Взгляд у него был холодный, а лицо надменное – прямо как у каменного изваяния. Во всяком случае, так ей показалось.
– Это ты мне? – наконец отозвался он, нарочно растягивая слова.
– А ты видишь поблизости еще одного Джубала?
– Ну и чего же ты хочешь? – спросил он небрежно, не в состоянии отвести взгляд от ее огромных и таких голубых глаз.
– Я просто хотела… – она запнулась на этом слове, – поговорить с тобой. Но ты, кажется, куда-то уезжаешь?
– В Эдмондс, надо для мотора взять кое-какие детали, – после непродолжительной паузы откликнулся Джубал, по-прежнему растягивая слова. – И о чем же, интересно, ты хочешь со мной поговорить?
– О понедельнике… и… о той субботней ночи. Джубал, я… Он прервал ее торопливые бессвязные слова:
– Субботняя ночь? Вряд ли я что-нибудь об этом помню, – резко сказал он. – Ума не приложу, о чем это ты говоришь?
Джубал с вызовом посмотрел на девушку: хватит ли у нее духу возразить что-то? Террил глубоко вздохнула, затем продолжила:
– Не притворяйся, Джубал, помнишь. Ты все прекрасно помнишь. И я тоже помню. Все дело в том, что ты меня тогда здорово напугал.
– Что?! Я тебя напугал? Чем же это, интересно? – спросил он, выскакивая из машины. От былого спокойствия не осталось и следа.
– Ты… ты…
Взгляд Террил упал на его губы, лицо ее при этом порозовело.
«Она помнит тот поцелуй», – в который уж раз за эту неделю подумал он. Она как будто пытается избавиться от этого воспоминания, но ничего у нее не выходит.
– Это все из-за того, что я поцеловал тебя? – дерзко спросил он и рассмеялся. – Ты что, Террил, только вчера родилась? Это же был всего-навсего поцелуй. Да и то не поцелуй даже, а так – одно название.
Эти неискренние слова давались ему с огромным трудом. Залившись краской, она отступила еще на шаг. Такого язвительного ответа она никак не ожидала. Теперь они стояли, глядя друг на друга. Джубал – с явным вызовом, Террил – со столь же явной растерянностью.
А затем она развернулась и пошла обратно.
Джубал вроде одержал в разговоре верх, но почему-то это не доставило ему никакой радости. И ему не хотелось отпускать ее, пока он не узнает, ради чего она сломя голову мчалась к нему.
– Постой, – крикнул он ей вслед. – Подожди, Террил. Джубал догнал ее и схватил за руку. Девушка дернулась, пытаясь освободиться. На мгновение глаза их встретились. Выражение лица у нее было такое, что он невольно отпустил ее руку.
– Что-нибудь случилось?
– Маму отвезли в больницу. И тетя Тэнди подумала, что мне сегодня лучше остаться дома. Генри уехал с ними, и, значит, никто не сможет оградить меня от дурных влияний, – сказала она, вызывающе глядя ему в глаза.
– А-а… Я уезжаю, так что тебе ничего не грозит… Она вскинула голову.
– Все с тобой ясно, Кейн.
Настала ее очередь нанести удар. Да это был и не удар вовсе, а так, укол: она назвала его не по имени. Он сделал вид, что не заметил этого.
