Больше всего его угнетала неизвестность. Вчера, когда у него состоялся последний разговор с Авдеевым, Владимир Харитонович как-то неуверенно сказал ему: "Езжайте, исполняйте свои обязанности". Держался начальник отдела кадров официально, обращался только на "вы". И на прощание добавил: "Если вы нам понадобитесь, позвоню".
Еще тогда Измайлов подумал, сколько раз он сам произносил эту фразу. Она казалась обычной, а вот теперь прозвучала настораживающе...
Припомнилась Захару Петровичу и такая деталь. В отделе общего надзора облпрокуратуры кто-то обронил фразу, что ему, Измайлову, нашли, кажется, заместителя, без которого он работал уже почти год. Прежний был избран народным судьей.
Выходит, срочно ищут замену? Возможно, будь у него зам, ехал бы теперь домой разжалованный. Прикинув так и этак, Измайлов подумал: если бы вопрос стоял именно так, что мешало руководству назначить Ракитову временно исполняющей обязанности городского прокурора?
"Нет, - решил Измайлов. - Ольга Павловна слишком молода. Опыта не хватает. В этом, наверное, все дело. Вот почему срочно стали искать зама".
В Зорянск Захар Петрович прибыл в девятом часу. На автобус не сел, а пошел домой пешком. В душе нарастала тревога: как вести себя с женой? Рассказать или нет? И то, и другое сделать было трудно. За их долгую совместную жизнь, если он и пытался что-то скрыть, пусть даже мелкие служебные неприятности, Галя это чувствовала сразу, так что он не мог не открыться.
Но, с другой стороны, каково будет узнать Гале, что облпрокуратура проверяет заявление Белоуса...
О том, что жена будет страдать, он знал. Галина ревновала его, особенно в первые годы их жизни. Однажды дело дошло чуть ли не до развода...
"Нет, - принял окончательное решение Измайлов. - Пока говорить Гале ничего не буду. Может, рассосется, а я заставлю ее переживать".
Открывая дверь своей квартиры, Захар Петрович внутренне собрался и вошел с деланно счастливой, но несколько усталой миной на лице.
- Привет! - крикнул Володя из кухни.
- Здорово! - как можно бодрее ответил отец. - Один?
- С Курлыкой.
Журавль сидел посреди кухни, долбя клювом по линолеуму, на котором Володя разбросал кусочки хлеба.
- Выздоравливает? - спросил Захар Петрович, садясь на стул.
- Приходил дедушка Айболит. Через недельку можно ставить протез.
Айболитом они звали ветеринара, которому на самом деле было всего лет двадцать пять.
- А где мама?
- В школе.
- Ну да... - Захар Петрович посмотрел на часы; вопрос был глупый: в это время жена всегда находилась в школе.
- Именные? - улыбнулся Володя, имея в виду часы.
- Не видишь, старые...
- А я думал, уже фасонишь...
- Откуда знаете?
- Инга Казимировна звонила. Поздравляла маму... Золотые, наверное?
- Деревянные, - отшутился Захар Петрович.
- Покажи, а? - попросил сын.
Отец достал из чемоданчика синюю коробочку. Володя вынул часы и с выражением прочел на задней крышке:
- "Прокурору З. П. Измайлову..." - И вдруг рассмеялся: Представляешь, если какой-нибудь вор срежет? Вернет со страху.
- Ну и мысли у тебя, - покачал головой Захар Петрович.
- Ничего себе часики, - примерил на руку часы Володя. И, возвращая отцу, сказал: - Только почему часы? Их в любом магазине купить можно... Именное оружие - это я понимаю! Как в революцию! Показал бы ребятам ахнули бы!..
Болтая с сыном, Захар Петрович чувствовал, как с души стекает, уходит тяжесть.
- Знаешь, ты сообрази мне чего-нибудь поесть, - попросил он. - А то мне надо привести себя в порядок и на работу...
- Это пожалуйста. Мать тут наготовила для тебя. Ждали еще вчера...
Измайлов позвонил Веронике Савельевне и попросил прислать Мая. Затем полез под душ, словно желая смыть с себя все рдянские неприятности.
За завтраком Курлыка просил подачки и старался на лету поймать кусочки. Володя сообщил, что в субботу и воскресенье они с матерью были в Матрешках - отвез дядя Боря - и брали с собой журавля. Деревья все окучили и полили, хотя в четверг и прошел хороший ливень.
"Забота о саде - подарок мне, - подумал Захар Петрович. - А я какой приготовил им?.."
Но он тут же еще раз дал себе слово не думать о происшествии с Мариной, вспомнив пословицу: бог не выдаст - свинья не съест. А если уже выдал, что теперь поделаешь...
...Возле дома на стоянке красовался вымытый, надраенный "Москвич". Май тоже сиял. И не смог удержаться, чтобы не поздравить шефа с именными часами.
- А знаете, Захар Петрович, - сказал шофер, ведя машину по улицам Зорянска, - во Франции поймали одного вора. По отпечаткам пальцев...
- И что же в этом удивительного? - спросил Захар Петрович.
- А в том, что ворюгой оказалась обезьяна, которую люди научили чистить квартиры. Представляю, какая морока была для полиции - отпечатки пальцев есть, а домушника схватить не могут...
- Как же все-таки вышли на обезьяну?
Май почесал затылок:
- А вот про это не было написано...
- Жаль, - усмехнулся Измайлов. - Как раз самое интересное...
...Первое, что бросилось в глаза Измайлову, когда он зашел в прокуратуру, это пышный букет цветов на столе у Вероники Савельевны. Да и сама секретарь выглядела празднично в своем светлом платье из искусственного шелка. Она тоже поздравила Захара Петровича. Как и Ракитова, к которой прокурор зашел сам.
- На машиностроительном были? - спросил у Ольги Павловны Измайлов.
- Была.
Помощник прокурора рассказала о посещении завода и о том, что Самсонов отказался ее принять.
- Элементарная невежливость! - возмущалась Ракитова.
- Да нет, скорее тактика, - сказал прокурор. - Но меня удивляет другое... Неужели все, что мы указали в нашем прошлогоднем представлении, снова повторяется?
- Похоже... Я думаю, что нарушений даже еще больше.
- Да? - вскинул на нее изумленные глаза Захар Петрович. - Ну что ж, придется, наверное, снова провести проверку на заводе. И тщательную. Пожалуйста, займитесь, Ольга Павловна.
- Хорошо, Захар Петрович...
- Я вот еще о чем хотел спросить. Насчет Будякова, ну, мальчика, который сбежал из дома, есть о нем известия?
- Пока нет. Милиция занимается. Я слежу...
От Ракитовой Измайлов пошел к Глаголеву. После приветствия поинтересовался, что нового в деле Зубцова.
- Послал запрос в Торговую палату и Министерство внешней торговли. Пусть сообщат, в какой стране производились или куплены товары, что найдены в чемодане.
- Это вы правильно сделали, - одобрил Захар Петрович. - А в отношении аварии?
- Милиция работает. Пытаются выяснить, что делал Зубцов накануне автокатастрофы: с кем встречался, куда и с кем ездил...
- Есть какая-нибудь зацепка?
- Увы, - развел руками следователь. - Пока ничего... Мать Зубцова говорит, что вечером у ее сына кто-то был. Потом Зубцов сел в машину и уехал...
- А что, она не видела гостя?
- В том-то и дело, что нет. У сына отдельный вход.
- Мужчина или женщина?
- Толком от нее ничего не добьешься. Совсем глухая старуха. Слышала только, как музыку крутили...
- А что говорят о том вечере соседи?
- У Зубцовых двор - что крепость. Забор высоченный, злая собака...
- Не видели, с кем тогда уехал радиомастер?
- Нет, Захар Петрович, не видели.
- Да, недалеко вы продвинулись по этому делу, - сказал Измайлов. И посоветовал: - Попробуйте пройтись по связям Зубцова. Понимаете, Евгений Родионович, мы должны точно знать, как же случилась авария. Чтобы идти дальше.
- Я все отлично понимаю. - Следователь выдвинул ящик стола, вынул какую-то бумажку и повторил: - Очень хорошо понимаю, Захар Петрович...
Измайлов почувствовал: Евгений Родионович чего-то недоговаривает. И спросил:
- У вас есть ко мне вопросы?
- Есть... - не очень уверенно ответил Глаголев. - Но это не касается дел... Вернее, касается, но совсем с другой стороны... - Он замолчал.
- Ну, говорите, говорите, - подбодрил его прокурор.
- Вот, получил наконец, - протянул он Измайлову бумажку. - Два года мама добивалась... Это было очень сложно.
На бланке Московского научно-исследовательского института глазных болезней имени Гельмгольца сообщалось, что Глаголеву предоставляется место для стационарного лечения.
- Вы не подумайте, Захар Петрович, - начал было оправдываться следователь. - Но если я сейчас не поеду...
- Нет-нет, - перебил его Измайлов. - Такую возможность нельзя упускать ни в коем случае.
Захар Петрович перед отъездом в Рдянск узнавал в их поликлинике втайне, конечно, от Евгения Родионовича, - как у него со зрением. Ответ был малоутешительным. Травматическая катаракта, причем в прогрессирующей форме. И когда Измайлов спросил у Межерицкого, что это такое, тот ответил: "Дело дрянь. Обычно кончается полным помутнением хрусталика, то есть того, чем мы видим. Затем - операция. Но и она не обязательно помогает..."
- Езжайте, Евгений Родионович.
- А дела? - обрадованно и в то же время озабоченно спросил Глаголев.
