наконец гаджет и начинаю набирать скорую, руки трясутся, и он падает несколько раз.
– Я вызвала, – кричит какая-то девушка из толпы.
Склонилась над мужчиной и просто не знала, что делать. Перевернуть его? А вдруг навредить ему умудрюсь?
Я знаю, что тут рядом больница, надеюсь, что они не станут тянуть и быстро приедут.
– Кто видел, что произошло? Умоляю вас скажите, – вновь обращаюсь к людям.
– Его машина сбила, – сказал кто-то.
– Сбила и уехала? Или как? Прошу вас, каждая деталь важна.
– Я была на остановке недалеко и слышала, как дерутся, а потом визг шин и крик женщины какой-то и побежала…
– Я тоже слышал крик на него пришел…
– Это я кричала. Их трое было, они его били, а потом сели в машину и разогнавшись поехали… прямо на него.
Люди все говорили и говорили, а я роняла слезы, запоминая детали, потому что они не пойдут в суд против тех, кто это сделал, но я хотя бы помогу восстановить картину произошедшего.
Скорая приехала через пятнадцать минут. Я села внутрь и молилась, чтобы он выжил, потому что он не заслужил подобного… Никто не заслужил.
Глава 15
Владимира повезли на рентген, после на операцию.
Телефон Раисы Ивановны молчал.
Времени оставалось все меньше и я, оставив свои данные врачам поехала за дочкой.
В садике на меня смотрели странно, ведь я была в непривычно потрепанном виде, с грязными коленями.
Впервые в жизни, я хотела кричать на людей, за их взгляды и осуждающие качания головой.
– Мамочка, а где дядя Вова? Почему не на машинке нашей?
Воспоминания ранили меня, а впереди еще такая война и столько слез, объяснений малышке, кто плохой и, кто хороший.
– Владимир приболел. Скоро все будет с ним хорошо и все будет как раньше, – обняла ее и прислонила к себе целуя в макушку.
Дома я покормила Юлю и сразу же стала варить ужин, на пару дней чтобы хватило. Это немного помогло отвлечься, хотя ужасные мысли только и бродили в голове без устали вращаясь по кругу.
В этот вечер поехать никуда я не могла, и тащить дочь в клинику, конечно, не стала, а к восьми мне позвонили из больницы.
– Дина Алексеевна? Это врач Соболева Анна Борисовна, из городской больницы номер двенадцать.
Меня охватывает страх за то, что я сейчас могу услышать. Ладони вспотели и телефон фактически выскользнул из моих рук.
– Да-да. Здравствуйте. Да это я. Что вы… – прокашливаюсь, чтобы сглотнуть ком в горле. – Есть новости?
– Да. Вы не могли бы приехать завтра в больницу.
– Боже… Прошу скажите, что… Скажите…
– Все хорошо. Мы стабилизировали его состояние, сделали операцию и полностью проверили организм на степень повреждения, мужчина в удовлетворительном состоянии. Нам стоит обсудить финансовый вопрос и разные другие, поэтому мне нужно ваше прямое присутствие.
– Спасибо, – выдыхаю облегченно, но пока рано радоваться. Все что не хотят говорить врачи по телефону, приходится выслушивать со слезами в глазах напрямую. – Я вас поняла. Завтра с утра я буду в больнице.
– Всего доброго.
– И вам.
Гудки в трубке звучали почти как сирена.
– Мамочка, ты плачешь? – выводит из мыслей голос дочки.
– Что? Нет, милая. Нет. Маме немного грустно, только и всего, – улыбаюсь ей, стирая слезы и беру на руки.
– Тогда, мы можем позвать дядю Артема. Ты с ним смеешься, – воспоминание о нем заставляет мое сердце сжаться в тысячи раз от боли и тут же застыть от ужаса и страха.
Они так поступили с Владимиром, зная кто мой мужчина, они и к нему могут прийти. Боже. Я снова в ловушке. Снова в их западне, как обездвиженная рыба на суше.
Свекр ясно дал понять, что шутки кончились, и его слова, брошенные про типографию… Нет. Хватит. Это я виновата в том, что страдают невиновные люди, а я этого не хочу. Я просто не имею права подвергать их смертельной опасности.
Подгорные самые настоящие ублюдки, и я всегда знала, что их руки в крови. Случившееся лишь подтверждение этого.
Утром еду по знакомому маршруту и меня пугает этот материальный вопрос. Вчера я пересчитала свои сбережения, там не больше пятисот тысяч. Не хватит и на хорошего адвоката. А еще мне нужно содержать ребенка. Это новая ловушка, из которой мне нет выхода.
«Ну что же посмотрим, что скажет мне врач».
Разговор, в котором я понимала лишь частицы и союзы меня не воодушевлял.
Как я и думала, все не так радужно, как представила она мне вчера.
Гематома в голове, которую они пытаются убрать медикаментозно, находится в опасном участке мозга. В случае неудачи, ее нужно будет удалять хирургически, а это большие деньги. Очень большие.
Мне нужно все обдумать.
В палату к мужчине меня пропустили на пару минут, так как он в искусственной коме.
Его лицо было в синяках и кровяных подтеках. На лице кислородная маска. Увидев эту картину, я представила весь ужас, который они могут сотворить. Мне стало до ужаса страшно.
Они звери. Нет. Они нелюди.
Напитавшись этой злости, я вышла из больницы и стала звонить Косте. А еще, я решила записать наш разговор. Не знаю, откуда в моей голове родилась эта идея.
– Мирового не будет, долбаная шлюха.
– Мерзкий… Какой же ты, Костя ублюдок. Как ты мог это сделать? Как у тебя рука поднялась?
– Я? Я, который день с беременной невестой и не понимаю, о чем речь, – он смеется, а я закипаю.
– Ты за это еще ответишь. Так и знай.
– Конечно. Я уже ответил. Ровно три сотни. Вот только в живых он остался случайно. Предатели долго не живут, Дина. Усекла намек?
– Что ты намерен делать?
– Ну уж явно не быть дураком. Все идет по плану.
– Она не твоя, ты это понимаешь? Ты не станешь дураком, ты будешь именитым рогоносцем.
– Дина, Дина… Глупая ты идиотка. Я всегда побеждаю. Всегда, – протянул он последнее слово.
– Не в этот раз. В моих руках все карты. А ты этого так и не понял.
Он начинает мерзко смеяться в трубку, и я сбрасываю звонок.
Ловлю такси и еду домой.
На пороге меня встречает Артем.
– Ты где ходишь? Я пришел поговорить и обсудить…
– Вот зайдем в квартиру и обсудим, а не тут.
Я грубила ненамеренно. Я просто устала.
Он посмотрел на меня странно и кивнув вошел в открытую мной дверь.
– Кофе будешь?
– Да, спасибо.
Сели за стол на кухне и молчим оба. Крепкий напиток не лез в горло. Но
