— Удивительно, как все может измениться после нескольких произнесенных слов, — снова сам себе сказал он.
Да никогда в жизни Майкл не мог ожидать, что строгая и такая «правильная» мисс Джейн Смит-Хоутон окажется кем-то еще.
А теперь только взгляните на нее — она, черт побери, шотландская принцесса. Правда, мертвая, но тем не менее принцесса.
Майкл прислонился к оконной раме, глядя, как она свернула по улице к пирсу. Джейн не умела двигаться грациозно, как его сестры, в особенности Кейтлин, которая, казалось, плыла по воздуху. Походка у Джейн была твердая, быстрая, деловая. Но это не мешало ей весьма женственно покачивать бедрами.
Майкл всегда думал, что полнотелые женщины самые восхитительные, и ни одна из женщин, чьими прелестями он наслаждался, не была миниатюрной. Но, видя сейчас идущую по улице Джейн, ее аккуратный задок, обрисованный развевавшимися на ветру юбками, он понял, что начинает ощущать интерес к маленьким и хрупким женщинам.
Майкл допил виски и отставил стакан, не сводя глаз с удалявшейся фигурки Джейн. Какие еще секреты прячет его маленькая помощница?
Ответы лежали на острове Барра. Там он отыщет правду. Он полон решимости сделать это так же, как раскрывал многие тайны фараонов. И пусть мисс Дженнет Макнилл не надеется скрыть свои секреты. К тому времени, когда они покинут ее драгоценный остров, он будет обладать двумя вещами: амулетом Херстов и правдой о ней.
Глава 7
Из письма Майкла Херста его сестре Мэри, написанного в трактире города Обан, в ожидании отплытия на Барру:
«Если ты в данный момент пишешь одно из своих чрезмерно подробных писем нашей сварливой бабушке, то, будь добра, сообщи ей, что я только что столкнулся с непомерной гордостью шотландцев. Степень их упрямства поразительна. Я вне себя от их неспособности проявить хоть каплю здравого смысла.
Это сообщение очень ее порадует.
Теперь-то я оценил ее супруга, нашего давно почившего дедушку. Любой мужчина, который по своей воле стал ухаживать за шотландской женщиной, абсолютно потерял рассудок, ибо решил, что спать на шипах намного лучше, чем на пуховой перине. Если такой человек будет весь исколот, то поделом ему за глупость».
С моря дул безжалостный ветер. Джейн плотно запахнулась в широкую накидку, придерживая руками ворот, но шерстяная ткань мало спасала от сильнейшего ветра, господствующего на Гебридах. Шляпу в такую погоду неминуемо сорвало бы с головы, поэтому пришлось от нее отказаться. Шпильки давно упали, волосы растрепались, испуганные пряди прилипли к холодным щекам.
Несмотря на пронизывающий до костей ветер, Джейн отказалась укрыться на нижней палубе и осталась наверху, вдыхая свежий запах разбушевавшегося моря.
«Я возвращаюсь домой». Она мысленно повторяла эти слова, но они никак не укладывались в мозгу. Она не могла поверить, что плывет на судне, которое рассекает буйные волны у Гебридских островов, а на темном горизонте вырисовывается темно-зеленый горный кряж — остров Барра.
Особенно сильный шквал ветра налетел на палубу, и Джейн проняла дрожь. Полы накидки и подол юбки хлестали ее по ногам. Она надеялась, что Майкл был готов к такой погоде. Человеку, не привыкшему к ледяному ветру и дождю, приходится трудно.
Господи! Последнее, о чем ей следует беспокоиться, так это о том, холодно Херсту или нет. Он абсолютно невыносим! Слава Богу, ему хватило ума не называть ее больше прежним именем. В противном случае она за себя не ручалась бы.
Они собирались отплыть на Барру из Обана, но из-за непогоды были вынуждены искать убежища в маленьком городишке Тобермори. Остановка не понравилась команде, поскольку за простой они денег не получали. Помимо этого, Джейн чувствовала себя неловко после перепалки с Майклом в трактире. Положение усугублялось еще и тем, что теперь он не сводил с нее любопытных глаз.
Джейн с облегчением вздохнула, когда утром небо прояснилось и они смогли плыть дальше.
Конечно, плавание не обещало быть спокойным, так как море у Гебридских островов никогда не бывает безмятежным. Она смотрела, как белые гребешки волн поднимают их суденышко и разбиваются о борт. Джейн уцепилась за деревянные перила. Ледяной ветер забирался под юбки и холодом обдувал ей ноги в шерстяных чулках.
А вместе с ветром к ней вернулись страхи. Конечно же, никто из жителей Барры ее не узнает. Иначе все, чего она пыталась добиться, было бы уничтожено… если уже не уничтожено.
— Джейми, ты дурак, — пробормотала она. — Во что на этот раз тебя втянул твой отец? Ты же обещал быть твердым. Ты обещал.
Джейн хмуро смотрела на зеленый берег, выраставший перед глазами. Возможно, хорошо, что она вернулась, пусть и на несколько дней. Она успеет оценить, что здесь происходит, и даже сумеет исправить несправедливость.
Эта мысль ее немного успокоила. Она смотрела, как уменьшается расстояние между морем и входом в бухту Касл-Бей. Сжав рукой перила, она сделала глубокий вдох, чтобы утихомирить стук сердца. Хорошо, что все считают ее мертвой. Никто не станет искать сходства между давно умершей Дженнет Макнилл и англичанкой — помощницей известного исследователя, который ищет древнюю реликвию.
Она сильно изменилась за прошедшие годы, и это тоже ей на руку. Она уже не долговязая девчонка, и волосы у нее выгорели от пребывания на солнце — темные каштановые пряди приобрели золотистый оттенок. И кожа тоже потемнела, поскольку приходилось жить в южном климате.
Главное для нее — не произносить слова с шотландским акцентом. Хотя это трудно, когда слышишь, как говорят другие. Звуки сами собой перекатываются на языке, словно кусочки сахара, и переходят в слова.
— На падубе холодно, — сквозь рев ветра прорезался голос Майкла. — Спускайтесь вниз, пока не схватили воспаление легких.
Джейн обернулась — к ней направлялся он. Полы плаща обвивались вокруг черных сапог, темные волосы растрепались на ветру. Голубые глаза казались синими. Наверное, оттого, что были единственным ярким пятном на его лице.
Джейн крепче сжала перила, пальцы в перчатках онемели.
— Я не собираюсь спускаться вниз. Вам прекрасно известно, что в трюме меня тут же начнет тошнить.
— Морская болезнь вас не убьет, а вот воспаление легких — вполне может.
— Холодной погоды я не боюсь. Я ведь выросла здесь.
— Помню-помню. И до сих пор не могу прийти в себя от удивления. — Он произнес это таким тоном, как будто делал ей выговор.
— Херст, мы вместе путешествуем уже четыре года. Это ваша вина, что вы не спрашивали меня, откуда я родом.
