– Я очень хорошо разглядел ее. Как разглядел бы и любой другой мужчина.
– Тогда признай, что в отношении нее я права!
– Я признаю, она умна, красива, и у нее есть характер. Она продемонстрировала его при первой же нашей встрече.
– У нее есть кое-что еще, – как бы нехотя сказала герцогиня. – Она привязана к Пенелопе. Более того, девочка отвечает ей взаимностью. Я сама видела: она ищет у мисс Пенроуз защиты.
Ее сын ничего не ответил. Мне стало очень страшно и вдруг очень захотелось увидеть его лицо. Голова у меня кружилась, отчасти из-за того, что мне долго пришлось стоять неподвижно, а отчасти от потрясения.
– Итак, Гарри… Что скажешь?
– Она не захочет выйти за меня.
– Вздор! Любая девушка запрыгает от радости, узнав, что ей предстоит стать женой герцога Квинсфорда.
– Любая, но не Оливия.
– Значит, ты зовешь ее по имени?
– Только не в ее присутствии. Она бы мне не позволила.
– Охотно верю. Она хорошо воспитана. Возможно, чуточку революционерка, но она перерастет свои заблуждения. Ее можно перевоспитать.
– Даже не думай! Ничто не изменит эту бунтарку-златовласку. Да, на поверхности она послушна и благонравна, но внутри – огонь!
– Значит, она должна тебе нравиться. Ты любишь страстных женщин.
– Неужели тебе не приходит в голову, что я сам могу не нравиться страстной молодой женщине?
– Она у тебя в услужении и не имеет права любить или не любить тебя.
– Мне кажется, мы обсуждали ее в качестве моей жены, а не служанки.
Герцогиня встала, ее юбки зашуршали.
– Обдумай мое предложение, Гарри! Девушка получит от вашего союза все: богатство, знатность, положение в обществе. Что есть у нее сейчас? Ничего, кроме жалованья гувернантки да крыши над головой.
– Еще у нее есть красота, ум и независимый характер.
– Женщинам нельзя быть независимыми. Это им не идет.
Герцог принужденно рассмеялся.
Они направились к двери. Сердце у меня стучало громко, как барабан! Я дрожала с головы до ног, лицо у меня горело, тело же было холодным как лед.
– Я серьезно, Гарри, – заявила герцогиня на пороге. – Она молодая, здоровая и хорошего рода.
– Ты как будто обсуждаешь племенные качества кобылы.
– Не груби, пожалуйста.
– Извини.
Еще несколько шагов к двери. Я услышала шорох ее юбок, когда она повернулась.
– Если ты умен, сын мой, ты серьезно обдумаешь мое предложение и будешь действовать быстро. Весть о твоей свадьбе подавит все нежелательные сплетни. – Дверь открылась, но герцогиня остановилась на пороге. – Гарри, брак по расчету – самое лучшее, что только может быть.
– Почему ты решила, что я вступлю в брак по расчету?
– Жениться тебя обязывает долг. Все твои предки поступали так. И если ты возьмешь в жены эту девушку, ты сделаешь правильный выбор. По-моему, она восхитительна.
Наконец они вышли. Слава богу, мне оставалось лишь подождать, пока уедет герцогиня, а герцог поднимется к себе.
Мои босые ноги закоченели, тело онемело, голова кружилась. Словно сквозь вату, я услышала, как грохочут колеса экипажа по брусчатке. Потом в холле послышались шаги герцога. Сейчас он поднимется к себе в комнату, и я спасена.
Я ошибалась. Он направился прямиком в библиотеку, закрыл за собой дверь, подошел к моему укрытию и раздвинул шторы. Отвесив мне шутливый поклон, он произнес:
– Можете выходить, мисс Пенроуз!
Глава 18
Я попыталась встать, но ноги не слушались меня. Он быстро подхватил меня на руки и понес к камину. Сквозь тонкую ночную сорочку я ощущала тепло и силу, исходящие от него, но находилась словно в беспамятстве. Между толстыми шторами и окном было очень холодно.
Усадив меня в кресло, он подошел к столу и плеснул в бокал бренди.
– Выпейте! – приказал он. – Медленно, маленькими глотками.
Затем он опустился передо мной на колени и принялся растирать мне ноги. Я откинулась на высокую спинку кресла. Постепенно жар от камина и тепло его рук сделали свое дело, ноги вновь обрели чувствительность.
– Да, – сказал он, ставя мои ноги на скамеечку и взяв меня за руку, – вы долго мерзли за шторами. – Теперь он растирал мне руку. Я чувствовала, как постепенно теплеют и приобретают подвижность пальцы. – Другую! – велел он, и я послушно поставила на столик бокал и протянула ему другую руку. – Вам лучше? – спросил он.
– Да, спасибо, сэр. Но… я хотела бы пойти спать…
– Подождите. Вы не допили бренди, а я настаиваю, чтобы вы выпили все до дна. – Он подбросил полено в камин и смерил меня суровым взглядом. – Глупышка, вы рисковали простудиться до смерти, лишь бы вас не застали полуодетой!
От его слов мне стало еще больше не по себе. Я плотнее запахнула на груди тонкий халат.
– Откуда вы узнали, что я здесь? – отважилась я спросить.
– В следующий раз, когда вздумаете прятаться, не роняйте книгу и не придерживайте шторы. В этой комнате нет сквозняков, а шторы тяжелые и не качаются от ветра. Когда я вошел, то заметил и то и другое, но не сразу сообразил, кто прячется за шторами.
– Как же вы догадались, что там я?
– Простая дедукция. Кто пользуется библиотекой, кроме меня? Дюваль, вы и Пенелопа. Дювалю нет причин прятаться, и потом, я знаю, что он сейчас в кабинете, разбирает документы. Пенелопа должна давно уже спать, кроме того, уверен, ей в голову не придет ночью рыться в поисках книги. Остаетесь вы. Так вот… я подумал: зачем вам прятаться за шторами? Скрывать вам нечего: вы получили разрешение брать книги в библиотеке. Я не людоед и не съел бы вас.
– Иногда вы бываете тираном, сэр. Вы сами так говорили.
– Когда?
– Во время нашей с вами последней беседы.
Он рассмеялся.
– Я отлично помню ту беседу, но сейчас нам предстоит гораздо более интересный разговор. В конце концов, он касается нашего общего будущего, не так ли?
Сердце снова отчаянно забилось, кровь бросилась мне в лицо. Чтобы не встречаться с ним взглядом, я подняла бокал и отпила глоток бренди.
– Вы слышали мой разговор с матерью, так что мне нет нужды повторять его суть.
Я встала и поставила стакан на каминную полку.
– Извините, сэр, но я хочу спать.
Он преградил мне дорогу:
– Погодите. Я хочу поговорить с вами, Оливия.
Он легко и свободно назвал меня по имени, и мне стало приятно.
– Нам нечего обсуждать, сэр. Извините за то, что я так глупо вела себя. Если бы я оделась, прежде чем спуститься в библиотеку, мне не пришлось бы прятаться. Больше такого не повторится.
– Я рад, что вы не оделись. – Он положил руки мне на плечи и легонько встряхнул меня. – Не уклоняйтесь от темы. Вы понимаете, о чем я говорю. Итак… вы выйдете за меня замуж, Оливия?
