Я указал на разбросанные куски орков, испоганившие собою камнебетон вокруг.
— Нас.
Из переплетения труб появился человек, глаза которого скрывались за солнечными очками, — в их стеклах мы с Юргеном отражались похожими на два манекена с огромными головами. Поверх пыльной формы на нем была одета легкая броня, хотя, в отличие от цветов хаки, которые носил мой помощник, она была раскрашена в оттенки городского камуфляжа. На рукавах были видны сержантские нашивки, хотя обвислая широкополая шляпа от солнца, которую он носил вместо шлема, была лишена каких-либо знаков различия. При себе человек имел лазган стандартного образца, который свободно держал в руках, не направляя на нас, но и не закидывая за плечо.
— Классный трюк, — произнес я.
Он кивнул, указывая подбородком на троицу мертвых орков у наших ног.
— Возвращаю вам ваш комплимент. — Человек с ног до головы смерил меня взглядом. — Полагаю, вы Каин.
— Если вы не считаете, что тут мог пробегать еще какой-нибудь комиссар, — согласился я. — А вы, должно быть, Тайбер.
— Да уж, доводится быть таковым. — Он подал знак рукой, и горстка людей начала появляться из того же самого переплетения труб, где скрывался он сам. — Вижу, вы все-таки нас нашли.
Ну конечно же. Руины, возвышавшиеся перед нами, просто должны были оказаться гидростанцией. Это, полагаю, объясняло и переплетения труб. Впрочем, я просто кивнул, налепляя на лицо самую спокойную улыбку, какую только мог, и произнес:
— Насколько было слышно, вас немного отвлекли. В этих обстоятельствах было бы грубо настаивать на том, чтобы вы высылали за нами эскорт.
Тайбер все так же продолжал всматриваться в меня, так что я решил взять инициативу в свои руки:
— Как Гренбоу? Ваша передача прервалась весьма внезапно.
— В порядке, сэр, — доложил молодой парень, едва вышедший из подросткового возраста, с громоздким вокс-передатчиком за спиной. Судя по виду агрегата, можно было догадаться, что он остановил собой один из выстрелов, определенно сохранив этим жизнь бойцу.
— Рад слышать, — откликнулся я и снова переключил внимание на сержанта: — Нам нужно выдвигаться. Позади еще осталось сколько-то зеленокожих. — Я указал на колонну дыма, поднимавшегося в небо с того места, где мы подорвали грузовик.
Тайбер кивнул:
— Нужно. Теперь они знают, где мы скрываемся. Собирайте ваших людей — и вперед.
— Это все, что у меня есть, — сказал я, указывая на своего спутника. — Мой помощник, стрелок Юрген. Наш десантный корабль был подбит на входе в систему, и наша спасательная капсула лишь несколько дней назад упала здесь, в пустыне.
— Занимательная история, да. — Тайбер отвернулся, чтобы дать сигнал своим подчиненным. — Пойдемте. Мы выдвигаемся, хотя Император знает куда.
Примечание редактора
Поскольку Каин обычно сосредотачивается исключительно на личных переживаниях, забывая обо всем остальном, добавлю несколько слов, способных пролить чуть больше света на события, описанные им в предыдущем фрагменте. Конечно, мемуары сержанта Тайбера, как и у остальных отставных мужчин-военнослужащих (впрочем, сразу вспоминается мне и не раз уже упомянутая женщина), написаны весьма своеобразным стилем. Тем не менее они сохраняют неизменную популярность на его родном мире, как сохраняет ее и автобиографическое произведение Каина «На службе Императору: Жизнь комиссара» (стоит заметить, что эта книга куда менее интересное чтиво, чем личные дневники; должно быть, это объясняется тем, что попытка переосмыслить свой житейский опыт для передачи его последующим поколениям ставит в тупик бывалых вояк, привыкших решать все проблемы куда более прямолинейно).
Из книги «Поступь Освободителя: Каин, как я его знал» за авторством Аларика Тайбера, 337.М41:
«Возможно, это слишком малая малость, чтобы хвалиться ею, и она меркнет по сравнению со значимостью тех несчетных тысяч жизней, сохранением которых мы обязаны его вдохновенному лидерству, но именно моя оказалась первой из спасенных Каином Освободителем, вернее, если быть более точным, это были жизни горстки бойцов, что осталась от моего отряда.
С того самого момента, когда зеленокожая чума опустилась на наш родной мир, мы сражались с ней, прилагая все наши способности, применяя тактику удара и отхода, в то время как орки, имеющие подавляющее численное превосходство, собирали кровавую дань со смелых защитников планеты. В предыдущей главе я обрисовал обстоятельства, в которых, будучи отрезанными от быстро разрушающейся командной структуры, мы ушли в подполье, затаившись на разрушенной гидростанции, где прежде работал Ласкинс, и использовали туннели, соединяющие ее с остальными частями города, чтобы устраивать партизанские рейды против тех целей, которые могли обнаружить. По какому-то дурному стечению обстоятельств мы в ходе одной из таких вылазок выдали местонахождение нашей импровизированной цитадели и были атакованы немалых размеров бандой орков прямо на месте нашего базирования. Ирония заключалась в том, что именно в тот день на контакт с нами вышел комиссар Каин, и это был первый вокс-сигнал, который мы получили почти за целый месяц.
Если бы не это случайное совпадение, мы, несомненно, были бы застигнуты врагом врасплох и до единого перебиты в нашем укрытии. Но мы как раз вышли навстречу комиссару, когда знакомые звуки орочьих голосов, которые нельзя спутать ни с какими другими, предупредили нас, что наша база обнаружена. Мы тут же вступили в бой и сумели отбить первый натиск, но я отдавал себе отчет, что положение наше безнадежно. Как если бы специально, чтобы сделать его еще печальнее, или так мне показалось в тот момент, комиссар Каин также встретился с некоторыми частями банды, окружившей нас, и оказался в ловушке наедине с превосходящим врагом и глядя в глаза неминуемой смерти.
Если бы я только знал, какими бесподобными глубинами смелости и умения обладает Освободитель, я тревожился бы гораздо меньше. Использовав блестящую стратагему, он сумел не только превзойти окруживших его врагов, но и оттянуть на себя основную массу тех зеленокожих, что осаждали нас. Несомненно, устрашенные шумом и разрушениями, которые смог произвести этот несравненный тактик, они решили, что столкнулись с массированной контратакой, и большая их часть повернулась, чтобы встретить лицом к лицу этого выдуманного врага, давая нам столь необходимую возможность отступить. Благодаря великой удаче, избранный врагом путь отступления привел в проход, который мы заранее заминировали, ожидая нападения с той стороны, и по причинам, которые мы не могли в тот момент осознать, все они остановились как раз в середине убойной зоны. Одного простого сигнала на детонацию было достаточно, чтобы превратить основную боевую силу орков в горстку оглушенных выживших.
Именно тогда мы впервые имели честь узреть Каина Освободителя, смело противостоящего атаке орков, которая, несомненно, заставила бы задуматься более слабого человека. Он же, неустрашимый, ринулся прямо им навстречу, разбираясь с нападавшими шквалом умелых ударов и защит, позволяя своему цепному мечу рубить тела врагов столь же невозмутимо, как топор дровосека валит огромные деревья.
Когда он зачехлил оружие и двинулся вперед, чтобы поприветствовать нас, со скромнейшей улыбкой, будто смущенный тем, что его застали за незаконченной работой, я был поражен, насколько он молод. У нас в СПО комиссаров не было,[52]так что все, что я знал о них, было лишь обычными историями, но вскоре мне предстояло убедиться самому, что, несмотря на очевидную молодость, зрелость и точность суждений Каина несравненны.
Конечно, первый же его вопрос, после того как мы приветствовали друг друга, был о здоровье моего оператора вокса, который принял выстрел на свою установку как раз в тот момент, когда мы, чуть ранее, обменивались сообщениями с комиссаром, и это было, как мы вскоре поняли, первым проявлением глубочайшей заботы, которую он проявлял ко всем, кто даже случайно попал под его крыло.
И только когда мы покинули былое пристанище, я осознал, насколько вдохновляющей была природа его лидерства. Со всех точек зрения, как ни погляди, мы были в тот момент гонимы, вынуждены снова и снова бежать, но комиссару Каину это, очевидно, сокрушительное отступление виделось совершенно иначе.
И естественно, ибо это, по сути своей, положило начало движению к победе настолько полной, какую никто из нас тогда не мог представить даже в мечтах».
Глава одиннадцатая
Возвращение туда, где мы с Юргеном оставили наш позаимствованный у орков транспорт, оказалось гораздо менее мучительным, чем я предполагал. Выяснилось, что один из солдат работал на гидростанции, прежде чем записаться в СПО, и поэтому был достаточно хорошо знаком с сетью туннелей и коллекторов под городом, чтобы провести нас без всякого опасения снова столкнуться с зеленокожими. По крайней мере, я так надеялся. Для меня становилось все более очевидным, что, какими бы злобными и импульсивными они ни были, общепринятое поверье, будто они тупы, как пни болотные, не вполне соответствовало действительности. Сказать по правде, среднестатистический зеленокожий по сравнению с человеком (да и ратлингом, если уж на то пошло) и правда довольно глуп, но абстрактное мышление им особенно и не требовалось. Но что-то же привело их к укрытию Тайбера на гидростанции, и им не должно было потребоваться много времени, чтобы сообразить, что мы ушли по начинающимся от нее туннелям. И несмотря на то, что вся моя натура жителя улья приветствовала те ощущения, которые порождало замкнутое пространство, интерпретируемое инстинктами как нечто знакомое и безопасное, все время, что мы пробирались по нему, я не переставал вслушиваться в расходившееся по туннелям эхо, стараясь вычленить звуки преследования или залегшей впереди засады.
