— Надеюсь, свадьба Дерека будет вне всяких похвал?
Резкие манеры Долорес несколько смутили Хоуп, но она заставила себя приветливо улыбнуться.
— Я намереваюсь сделать все от меня зависящее, миссис Эрнандес. Уверена, что вам понравится.
Однако ответной улыбки не последовало.
— Подготовкой скольких других свадеб вы сейчас занимаетесь?
Удивленная вопросом, Хоуп спросила, в свою очередь:
— А почему вас это интересует?
— Я не хочу, чтобы вас что-то отвлекало во время подготовки свадьбы моего сына. — Долорес снова оглядела Хоуп с головы до ног и вздернула брови. — Мы хотим, чтобы вы уделяли нам максимум внимания. Уверена, вы это понимаете. И все эти люди, — она обвела усыпанной бриллиантами рукой гостей, толпившихся вокруг, — ждут от вас того же.
В ее голосе слышался вызов. С лица Хоуп не сходила улыбка.
— Конечно. Обещаю, что буду уделять внимание вам одним.
Взгляд Долорес пронзал Хоуп насквозь. Затем женщина кивнула и расплылась в широкой улыбке, словно Хоуп наконец прошла испытание, а та, в свою очередь, постаралась скрыть облегчение.
— Ну что ж, развлекайтесь. Увидимся позже.
Одетый в смокинг официант протянул Хоуп бокал с шампанским, и она отошла в сторону. Потягивая прохладный напиток, Хоуп думала о том, что Долорес Эрнандес полностью оправдала свою репутацию «барракуды». Так ее многие называли. Она из тех женщин, что непременно хотят, чтобы их требования беспрекословно выполнялись, а если нет — головы летят с плеч долой.
Хоуп помахала Бетани и Дереку. Они стояли на противоположном конце изысканной гостиной в окружении друзей, и она решила их не беспокоить. Хоуп вышла через высокую створчатую дверь на террасу и спустилась во двор. В ту же самую минуту она заметила Пэйса, и ее сердце, казалось, упало на вымощенный плитами пол внутреннего дворика. На небольшой деревянной танцплощадке, установленной на лужайке возле бассейна, размещался джаз-оркестр, и саксофонист наигрывал нежную мелодию. Пальцы Хоуп сжали бокал, и она почувствовала, как внутри ее начинает медленно разгораться огонь.
Пэйс был одет в двубортный пиджак и широкие брюки, как и большинство мужчин на этом приеме. По покрою и мягкому блеску ткани Хоуп поняла, что эта одежда была куплена Пэйсом за границей, скорее всего в Милане. Только итальянские модельеры могли сшить такой необыкновенно элегантный костюм. Пэйс выглядел именно так, как и должен был выглядеть фантастически влиятельный и сказочно богатый человек. Из всех присутствующих только Хоуп знала, выходцем из какой семьи он был и какой тернистой была его дорога к благосостоянию. И это знание связывало их невидимой, но очень прочной нитью.
К Пэйсу подошла одна известная светская дама и дотронулась наманикюренными пальцами до его руки. Пэйс ту же отставил свой бокал и повел даму к танцплощадке. Но когда он положил руку на ее талию, Хоуп показалось, что мир вокруг перевернулся.
Она поднесла бокал с шампанским к губам и сделала небольшой глоток, не сводя глаз с танцующей пары. Музыка струилась по ее венам, словно шампанское, и Хоуп вдруг представила, что это она, а не посторонняя женщина кружится в танце с Пэйсом.
Не раздумывая долго, она закрыла глаза и начала раскачиваться в такт музыке. Жар его рук обжигал ее спину, а не спину той женщины. Это ей на ухо он нашептывал что-то тихим и нежным голосом. Это ее сердце начинало биться быстрее в ответ на близость его тела. Хоуп сделала еще один глоток, не открывая глаз и слегка покачиваясь. О Господи, как же ей хотелось оказаться сейчас в его объятиях!
В течение последних нескольких недель Хоуп не переставала повторять, что не хочет иметь с ним ничего общего, что для нее нет ничего важнее бизнеса, что ей не нужен мужчина, и в особенности Пэйс. Но видеть его танцующим с другой женщиной было невыносимо. Ощущение было таким, как если бы ей за шиворот вылили целый стакан ледяной воды. Может быть, он действительно изменился, а может, и нет. Он мог быть совершенно другим человеком, а мог остаться прежним… Внезапно Хоуп все это стало совершенно безразлично. Пэйс — высокий, стройный, изысканно одетый мужчина, которого она когда-то любила больше всех на свете. И еще этот человек готов на все ради любви.
Подумав так, Хоуп не на шутку испугалась.
Она открыла глаза и поспешно допила остатки теплого шампанского. Когда она посмотрела на танцплощадку, Пэйса там уже не было.
— Еще шампанского, мадам?
— Да, пожалуйста. — Она повернулась, чтобы отдать пустой бокал официанту, но вместо молодого человека увидела Пэйса, который держал в руках два полных бокала и улыбался.
Не говоря ни слова, Хоуп взяла один бокал из его рук и отдала пустой. Пэйс передал его официанту, а затем вновь повернулся к Хоуп. Легкий весенний ветерок окутывал их невидимым покрывалом. И им казалось, что, кроме них двоих, стоящих в мерцании огней и лунного света, нет больше никого.
Глубокий голос Пэйса обволакивал ее, словно туман. То же самое делали его глаза, которые не пропускали ни единого дюйма ее тела, скрытого под облегающим вечерним платьем. Тем самым, которое Пэйс назвал слишком соблазнительным и которое она купила специально для того, чтобы снова увидеть этот неповторимый блеск в его глазах.
— Я вижу, ты так и не последовала моему совету.
— Что я могу сказать? — Все еще взволнованная и смущенная недавними размышлениями, Хоуп беспечно пожала плечами. — Я же говорила тебе, что изменилась.
— Я вижу это. — Пэйс задумчиво нахмурил лоб. — Ты действительно изменилась, и гораздо больше, чем я.
— Значит, ты наконец поверил мне? — Хоуп посмотрела на него с неподдельным удивлением. — Но почему?
— Ты стала более привередливой.
Морщинки прорезали лоб Хоуп.
— Более привередливой? Что ты хочешь этим сказать?
Пэйс улыбнулся.
— Я испробовал все — начиная от «Шанель» и заканчивая белугой. Но ничто не произвело на тебя должного впечатления. А раньше ты радовалась простой коробке конфет. Думаю, мне придется снова посетить салон «Тиффани».
Хоуп почувствовала, как все внутри ее закипает от гнева.
— Мне и раньше не нужны были конфеты. Я хотела от тебя только любви и внимания. И чтобы ты не забывал о моем дне рождения.
— Теперь я это понимаю. И именно это я пытаюсь объяснить тебе. Может, если бы ты была более честной и открытой со мной, я понял бы это гораздо раньше. Я всегда чувствовал, что ты о чем-то умалчиваешь. Но теперь я точно знаю, как себя вести.
— Ты уверен? — Хоуп с вызовом смотрела в глаза Пэйса. — Ты уверен, что сможешь смириться с тем, что рядом с тобой находится более независимая женщина, чем раньше?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
