Глава 22
Подхожу к подъезду, а на встречу мне Олег выходит.
— Кнопка, ты куда пропала? — брат прищуривает один глаз.
— Эм, я вышла — смотрю по сторонам в поисках ответа на свой вопрос — мне нужно было выйти.
Да, вот так, и больше ни грамма информации. Олег только на первый взгляд очень уравновешенный человек, но ему ни в коем случае нельзя знать про то, что меня обидел наглый брюнет. Он же ему тогда жизни не даст, а Гронский тоже с характером. И как я потом буду этих мужчин разнимать?
— Ладно, не хочешь — не говори — получаю лёгкий щелчок по носу — Просто никак не привыкну, что моя сестрёнка уже взрослая, и у неё могут быть секретики.
Потираю нос и шикаю на Олежку. А он смеётся и гладит меня по голове как маленькую. Да, в детстве так всё и было: большой взрослый брат и маленькая кнопка сестра.
Парень размеренным шагом направляется к своей машине, я обречённо семеню следом. После встречи с Гронским нет ни малейшего настроения куда-то ехать, но не хочу расстраивать Олега.
Впрочем, можно было и остаться, мне там ровным счётом делать было нечего. Я даже из машины не выходила, ждала когда брат осмотрит помещение и вернётся. Одна радость — хоть по городу покаталась на крутом аппарате.
Олег вернулся меня домой к тёте, а сам уехал в гостиницу. Он пока там поселился, хотя я пыталась уговорить Лину оставить брата у нас. Потом, конечно, поняла, что моя идея крайне неуместна. Это для меня он родной человек, а с Линой они чужие малознакомые люди.
На следующий день, в субботу, я проснулась пораньше. Зачем? Еду к родителям, давно обещала, да только последнее время все выходные проводила с теперь уже бывшим парнем. Искусный обманщик твердил, что хочет видеть меня не только по будням в колледже. Ещё и выходные занимал, насколько возможно. А я, как ребёнок, радовалась каждой нашей встрече и с нетерпением ждала следующую. Интересно, сколько должно пройти времени, чтобы я перестала о нём вспоминать?
Не глядя на раннее пробуждение домой приезжаю только к обеду. Мама радуется так, будто мы ни месяц не виделись, а минимум лет десять. Взглядом меня просканировала с головы до ног и обратно. Папа оказался более сдержан, как и всегда.
После обеда маму позвала соседка, рецепт какой-то ей срочно понадобился. Ну-ну, а то я не знаю, что тетя Галя любой повод найдёт, лишь бы за свежими сплетнями наведаться. В прошлый мой приезд она приходила под предлогом занять толи масло, толи яйца. Причём, сама то и дело путалась, в итоге согласилась на соль, когда поняла, что спойлеров на мою городскую жизнь не будет. Но апогей оригинальности был осенью — соседка заявилась с каким-то куском металлолома и просила моего папу починить её поломанный велосипед. Это при том, что всё соседи знают — она отродясь не умела управлять стальным конём.
Но сегодня я обрадовалась, что маму отвлекли, так как приняла решение рассказать о предстоящем отчислении папе. Он хоть и строгий, но не столь эмоциональный как мама. Вряд-ли начнёт заламывать руки и причитать, что надо было слушаться родительских советов. А мне итак сложно подобрать правильные слова, когда сама ещё до конца не смирилась с ситуацией.
Спасибо соседке, мне как раз хватило времени на то, чтобы всё рассказать до прихода мамы. Правда последняя когда вернулась, посмотрела на нас скептически: точно что-то заподозрила.
— Чего шушукаетесь? — уверена, на нашем месте представляет первоклассников. Да уж, опыт есть опыт.
Мы с папой переглянулись и синхронно замотали головами. По нашей договорённости он обещал рассказать всё маме, когда я уеду. Вот в чем я уверена, так это в том, что старший Лопухов найдёт нужные слова для этой строгой учительницы.
На следующий день ближе к вечеру папа отвёз меня обратно, к Лине. Как только въехали во двор, я сразу поняла, что окончательно и бесповоротно влюблена в общественный вид транспорта. Отныне всегда буду ездить на автобусе. Ну зачем я согласилась с папой ехать?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Теперь вот сижу в машине и не знаю как выйти. Папа торопится и на чай заходить не планировал, но однозначно будет ждать пока я не зайду в подъезд. Всё бы ничего, но из-за угла дома опять торчит до боли знакомый нос чёрной тачки, а круги вокруг неё нарезает понятно кто. Высокий красавчик облокотился о капот машины и уезжать не собирается. Он вообще отлучался или последние два дня тут дежурит? Одет даже в ту же одежду, что и в прошлый раз: светлые джинсы обтягивают спортивные ноги, а рубашка с закатанными рукавами подчёркивает широкие плечи. Интересно, ему не холодно в одной рубашке? Только охапку с розами где-то оставил, ну и хорошо. Терпеть не могу красные розы, лучше совсем без них. Хотя о чем это я — лучше совсем без Гронского.
Хуже всего, что в следующую секунду он бросает ленивый взгляд в нашу сторону, опускает голову, но тут же резко вскидывает вновь. Заметил.
Папа начинает поторапливать, напоминая о времени. Я мысленно готовлюсь к восхождению на эшафот, прощаюсь с отцом, открываю дверь и выхожу из машины. Быстрым шагом иду в сторону дома, Стас рыпается в мою сторону. Хуже, чем есть уже не будет, поэтому притормаживаю и быстро складываются руки крест-накрест. Потом делаю взмах рукой в сторону машины — надеюсь, что парень поймёт мою невербальную речь. Резко оборачиваюсь и машу отцу: надо же как-то оправдать мою заминку. Он не видел мои жесты, но не мог не заметить, что я остановилась.
Только оказавшись на втором этаже выдыхаю с облегчением. Нажимаю на звонок — ключи не брала с собой в поездку. Лина открывает дверь, улыбка на лице сменяется беспокойством.
— Эй, Янк, ты бежала что-ли? — она кидается ко мне и начинает осматривать. В лицо посмотрела, руки, ноги окинула профессиональным взглядом. Вот он врач до мозга и костей.
Отстраняюсь на безопасное расстояние, пока меня не замотали в бинты и в мумию не превратили.
— Привет — машу, выдавливая улыбку — пропустишь?
Лина отходит в сторону, я прошмыгиваю мимо и несусь в ванную. После улицы нужно мыть руки, так ведь?
Разговора не избежать, поэтому возвращаюсь в прихожую, вешаю пальто на крючок и иду на кухню. Меня уже ждут: кружка чая, покупное печенье и любимая рыжая тётя с пытливым взглядом серых глаз.
— Ну? — коротко, но ёмко.
— Там Стас у подъезда был — зачем отпираться если она могла его в окно увидеть — Кое как улизнула, боялась, что папа с ним столкнётся.
Лина громко отхлёбывает чай и смотрит выжидательно. Взгляд такой, словно она на сеансе остросюжетной мелодрамы.
— Может стоит с ним поговорить? — поступает неожиданное предложение от моей непредсказуемой родственницы.
— А что это даст? Неужели за неделю человек может измениться?
Мы сидим молча некоторое время, тётя делает глубокий вдох и говорит, глядя в окно.
— Я не знаю, что у вас произошло, но одно могу сказать точно: иногда людям нужно просто разговаривать.
Кажется, она сейчас это вовсе не мне говорит, а себя в чём-то убеждает. В нашем случае разговоры бессильны, этого, итак, было предостаточно. И даже любовь была, хотя почему была, она и есть. Но только с одной стороны. Моей.
Глава 23
Стас.
— Братан, ты чего такой контуженый? — друзья обступили и треплют меня за плечи. Сил нет даже грабли их с себя стряхнуть. Последние несколько ночей почти не сплю, а когда всё же удаётся провалиться в тревожную дремоту как назло видится Яна с каким-то кренделем белобрысым. Оказывается он её ещё и в колледж сегодня подвозил, извозчик блин.
До сих пор недоумеваю, где она его откопала? И спросить у неё не удалось, отшила сразу, цветы даже не взяла. Как была странной, такой и осталась, только теперь ещё и колючки во все стороны выпустила. А самое больное, это осознавать, что поведение Яны — результат моей подлости. Мне было так спокойно и уютно в обществе маленького воробышка, но я не осознавал и не ценил своего счастья. Теперь же всё время такое ощущение, что кто-то вооружился газовой горелкой и внутренности мои старательно выжигает. Может это состояние и называют муками совести? Только раньше я с лёгкостью справлялся с такими чувствами, считая их помехой нормальной жизни молодого человека. А теперь вот думаю, что оно есть — нормальная жизнь? Видеть, как девушка, которая тебе не безразлична, уходит с другим парнем? Я же ведь каждый день теперь приезжаю к дому Яны, а она на выходных вообще не появлялась. Потом узнал от её тётки, что она к родителям уехала. Через неё и куртку передал, спрятав в кармане пояс от платья. Меня она вряд ли в ближайшее время к себе подпустит. Зато в колледж все дни ходит исправно, будто и не переживала вовсе. Только вот опухшие красные глаза выдавали её истинное состояние. Да, я просил Сидорова следить за ней, сам подходить боялся. Зато Ник в красках описывал, что Яна делает и как выглядит.
