«отвалилась» еще пара десятков яств, но их создательниц из шоу не выгнали – просто взяли на карандаш.
– Ай-ай-ай, – сокрушенно качал головой Игорь, шелестя бумагами. – Вы уж постарайтесь дальше выступать успешнее… ммм… Мария! Точно, Мария!
До нас очередь дошла почти через час. Ведь надо было снять с каждого ракурса, как Александр пробует, кивает, кривится, улыбается, морщится и прочими способами изображает на лице эмоции-от-вкуса.
Как и ожидалось, Алла со свистом прошла в следующий тур.
– Вкусно! – сказал Александр.
Барби повезло не настолько.
– Ммм… – протянул Александр. – Печеные овощи… хм. Я не любитель, хотя у вас получилось… ммм… нормально.
Потом пришел мой черед.
Кордон из дегустаторов удалось проскочить, хотя в их глазах читалось некое сомнение.
«Ну что, чувак, – подумала я. – Пусть ты любишь олдскульные конфетки. Ну или фейхоа».
– Ммм… – Александр немного выпучил глаза и с трудом сглотнул. – Какое… хотя… а знаете что?
Он потянулся за еще одним кусочком оладика.
Это уже после стольких попробованных за сегодня блюд, а?!
– Оригинально! – вынес он свой вердикт. – Особенно подливка!
– Йесс! – улыбнулась ему я. Потом подняла глаза, увидела за спиной товарища жениха Вадима и улыбнулась еще шире. В голове почему-то вертелось «Вадик-оладик», но я исключительным усилием воли решила не озвучивать это. По крайней мере, пока.
Однако подойти к Вадиму и спросить его о судьбе фикуса не удалось. Наседка-Иннокентий, суетливо размахивая руками, погнал нас к главному зданию дворца, чтобы наснимать красивых видов и «познакомиться с милыми участницами, прошедшими во второй тур». А потом мне понадобилось попудрить носик, я отправилась на поиски туалета вокруг дворца, и тут, стоило завернуть за угол, мне прямо на голову свалился дикий комок перьев.
Хорошо, что не тот, толстый, иначе бы шею сломал.
– Что еще? – вскрикнула я шепотом. – Что вы творите вообще?
– Что тут творится вообще? – эхом отозвалась чайка. – Ты знаешь, что тебя пытались отравить?
– В смысле… отравить?
– В прямом! Причем мы сначала порадовались, что ты сама нашла яд, а тут…
– Когда я нашла яд? Где?
– Ну, когда заклинание на стол кинула! «Уходи волчья сныть, прилепись трава хорошая…»
– Я просто… – Тут я замерла, прокручивая момент перед внутренним взором. – Я не смотрела! Просто не смотрела на стол тогда! И заклинание кинула, чтобы на ощупь найти нужные травки…
– Вот в чем дело! – Тут чайка наконец вспорхнула с моей головы и плюхнулась на спинку скамейки рядом. – А мы-то подумали… Там полыхнуло сильно. Сложно не заметить.
– Хорошо… – сказала я и вдруг почувствовала, что сердце начинает колотиться мелко-мелко и проваливается куда-то в желудок. – Хорошо… что хоть вы заметили.
– Да, – кивнула чайка. – Если бы ты не сколдовала…
Мне почему-то вмиг стало холодно и очень захотелось домой. Под теплое одеяло с Джу под мышкой. Надо было срочно сказать что-нибудь, чтобы разрядить атмосферу.
– Кла-а-ар? – протянула я. – А тебе не кажется, что мы сейчас болтаем, как в каком-нибудь фильме? Ну, зацепились языками в самый неподходящий момент? Убийца бродит где-то поблизости. Сюжет еще и не думал заканчиваться, а двое героев зашли за угол дома и трындят. Чтобы зрителям было интересно.
– Кажется, – чайка с готовностью подпрыгнула на месте. – Давай я тогда, это, полечу, а договорим уже дома, на балконе…
– Стопэ-э-э-э! – шепотом завопила я. – Ты думаешь, у меня терпения хватит не думать об этом, не гадать, как вы меня спасли и что там было? Пусть уж лучше как в фильме, зато я не лопну от любопытства в автобусе по дороге в Питер!
– Ок, – согласилась чайка. – Мы заметили зеленый всполох, порадовались, что ты вовремя обнаружила опасность, и стали следить за столом вдвое внимательнее.
– А где вы вообще были?
– За потолочной балкой прятались. Там немного места, конечно, и Карлос отожрался в последнее время, но… Короче, а потом такие смотрим, ты прямо к яду тянешься…
– К разрыхлителю?
– Ну, к белому такому.
– Да!
– Тогда Карлос и спикировал. Не было времени объяснять. Разметал эту дрянь по воздуху.
– Угу…
Зеленый всполох. Зеленый всполох, когда изучаешь траву, означает очень ядовитое, почти смертельное вещество для ведьмы. И фактически безопасное для обычных людей. Поэтому окружающие просто чихали. Поэтому Карлос махал крыльями от меня. А ведь я… Я бы обязательно облизала пальцы, отправив оладьи на сковородку. Или потерла глаза. Или…
– Что там было?
– Карлос до сих пор нервно ржет, так что, думаю, это пыльца наперстянки.
Волшебная пыльца, вызывающая у птиц неконтролируемый смех и желание делать глупости. Страшно, кстати, представить, к чему ее употребление может привести, если птица и так с придурью… Упс. Вот те на. Не случайно затесавшаяся в коробочки со специями трава. А сложно добываемый, однозначно опасный для ведьм ингредиент.
– То есть кто-то специально подошел к нашему столику. Специально заменил разрыхлитель на пыльцу. Кто-то знал, что я ведьма. Кто-то знал, что я готовлю оладьи и мне понадобится разрыхлитель.
– Именно! – встряхнула головой чайка. – У тебя на примете есть кто-то, кто мог это сделать?
– Да… да кто угодно!
Действительно. Людей в помещении кухни было как сельдей в бочке. Мимо ходили другие участницы, организаторы, операторы, их помощники, помощники помощников… Это мог быть кто угодно. Я же не смотрела по сторонам.
– Ладно, – сказала я. – Расходимся. До встречи на балконе. Карлосу спасибо.
– Передам! – крикнула Клара и рванула в небо.
А я смотрела ей вслед и морщилась, как будто фейхоа объелась. Что-то чересчур, а? Что-то слишком. Два раза за два дня – это уже не тянет на случайное совпадение.
Через пару минут из-за угла вылетела Ангелина и завопила:
– Евгения! Почему автобус должен вас ждать? Вас одну – целый автобус!
– День-фейхуень, – пробормотала я под нос и сделала скорбное лицо. В конце концов, оно соответствовало ситуации. Хотя у нас с Ангелиной были разные поводы для скорби.
По дороге обратно мне не хотелось разговаривать с девчонками. Даже раздувать историю про переодетого миллионера и пельмени, которая уже успела обрасти кучей невероятных подробностей. Я только поддакивала, кивала и рассеянно смотрела в окно. В какой-то момент, буквально на секунду, мне стало противно и тошно чуть ли не до зубной боли… Подумалось, что ведь и любая из них могла подменить разрыхлитель. Любой «ей» это было сделать проще всех.
Кто-то более разумный, будь он на моем месте, логично продолжил бы думать о том, что знаем мы друг друга всего ничего. Что смешно шутить на одной волне – это вовсе не повод для доверия. Что теперь надо взять себя в руки, фильтровать все слова и контролировать все движения… Ч-ч-ч-черт! Вот поэтому меня никто
