— Слово. Точнее, то, что оно означает.
— Да? — переспросил Сумрак. — И что же оно означает?
— На старом кракиш это означало самую сокровенную часть совиного мускульного желудка. Из этого следует, что связи между Северными королевствами и этим миром были намного более тесными, чем мы думали.
Теперь ветер со свистом проносился над вздыбленной мешаниной ледяных скал, вершин и пиков, почти не отличимых от пейзажей Северных королевств, особенно до времен первого Великого таяния, случившегося сразу после Легендарной эпохи. Тогда теплый ветер с юга, отклонившись от своего привычного течения, стал месяц за месяцем, год за годом дуть надо льдами Севера, так что огромные ледники, айсберги и глетчеры начали таять. Но сейчас, пролетая над этой холодной суровой землей, совы чувствовали, как ветер расползается над узкими долинами, взвивается над ледяными и каменными скалами, создавая могучую область высокого давления, лететь в которой было довольно затруднительно.
— Осторожнее! — крикнул Тенгшу.
— Осторожнее! — во весь голос провизжала Руби. Сама она просто наслаждалась этими ветрами и летела, словно одержимая.
— Вернись в строй, Руби! — рявкнул Корин. — Это не игра и не прогулка на самокатах!
Самокатами совы Пяти царств называли стремительные береговые ветра, которые в определенное время года обрушивались на остров Хуула, устраивая грандиозную потеху для всех Ночных стражей.
Внезапно над горами разнесся громкий удар гонга. Сорен почувствовал, как сокращаются его ушные щели. Оглушительный звук потряс сов до самого пуха и эхом прокатился по их полым костям.
— Не тревожьтесь! — прогремел Тенгшу. — Это всего лишь гун ветра.
— Гун ветра? — дрожа, переспросил Мартин.
— На нашем языке это означает «последний крик могучего ветра». Он вырывается из узкой трещины прямо под нами и выходит на свободу.
Теперь внизу показалась высокая нагорная равнина. Горные пики, вздымавшиеся у ее дальнего края, были намного выше тех, которые совы оставили позади. Острые вершины, словно зазубренные лезвия ножей, кромсали низкое небо. Воздух был настолько прозрачен, что путники без труда разглядели вдали сов, поднявшихся в ночное небо, и воздушный цюй, плясавший в потоках лунного света над их головами.
— Они ведь умеют летать, правда? — спросила Руби.
— Конечно! Это их молитвенный цюй. В третий час смерти дня и первую четверть рождения ночи здешние совы возносят молитвы богам ветра и рождения ночи.
— Боги ветра? Боги рождения ночи? — переспросил Сорен. — Они похожи на Глаукса?
— Они и есть Глаукс, — ответил Тенгшу. — В нашем мире мы называем их «хирр Глаукса», что означает…
— Много ликов Глаукса, это на старом кракиш, — еле слышно прошептала Отулисса и подумала: «Что за мир ждет нас под этими небесами?»
Удар гонга прокатился над землей, когда совы, оставив за спиной горы, опустились на каменную площадку возле глубокого отверстия в горах. Стая сов, которых Тенгшу назвал пику, вылетела поприветствовать гостей. Эти совы разительно отличались от обитателей дворца Панцю. Бахромка на их к Рыльях была коротко подстрижена, а на совершенно лысых макушках гордо торчало по единственному ярко-синему перу.
— Просто не понимаю, как они ухитряются летать? — шепнула Сорену Гильфи. Однако эти совы, безусловно, летали, причем делали это без помощи цюй. Даже издалека было видно, что это они направляют цюй, а не наоборот. Вскоре пику опустились на площадку, удерживая свои цюй за спинами. Подойдя ближе, они первым делом глубоко поклонились Тенгшу.
Затем один из пику, во всем, кроме окраски, похожий на мохноногого сыча, вышел вперед и сказал:
— Хи нао, цюй-дун Тенгшу.
— Таким образом он приветствует Тенгшу, знатока цюй, — прошептала Отулисса. Тем временем пику повернулся к га'хуульским совам, поклонился и, вежливо приветствовав их, знаком пригласил следовать за собой.
— Сейчас мы отправимся ко хриту.
Они вошли под свод пещеры. Внутренность этой горы разительно отличалась от сверкающих палат дворца Панцю. Здесь путников не ослепляло буйство красок, а единственными кристаллами были кристаллы холодного льда. Но благодаря огромным факелам, пропитанным маслом яков, большая часть льда растаяла, обнажив красивые стены из серого камня с прожилками белого кварца.
Тугой восходящей спиралью совы начали подниматься по извилистым коридорам куда-то ввысь. Судя по тому, что от главного прохода отходило множество других, более узких коридорчиков, Гора дупла, или времени, как ее называли, была весьма густо населена совами. Однако здесь было намного тише, чем в любом совином сообществе. Наши путешественники уже поняли, почему эта гора носит название дупла, но вот при чем тут время? Может быть, жизни сов, населявших ее, длились так долго, что сама гора стала символом бесконечного времени? По пути друзьям встретилось множество жердочек, окруженных стаями разноцветных цюй, расписанных изображениями различных богов или ликами Глаукса. «Это больше похоже на гору молитвы, чем на гору времени», — подумал Сорен, пролетая через огромные пещеры, из которых состояла внутренность горы.
Наконец, они добрались до самой вершины. Над ними зияло отверстие, сквозь которое были видны быстронесущиеся облака, гонимые яростными ветрами. Гостям указали на жердочку, оказавшуюся твердой, как окружавшие их камни.
— Это не камень, — прошептала Отулисса. — Это окаменелое дерево. Наверное, ему миллионы лет, не меньше.
Раздался новый удар гонга. Маленький пику вылетел вперед и заговорил на беглом хуульском языке с сильным кракишским акцентом:
— Добро пожаловать. Я представляю Его святейшество Теоцзы, седьмого хрита совители Горы времени.
В тот же миг перед гостями появилась еще одна бледно-голубая сова. На вид она была неотличима от остальных пику, но из глаз ее струился невиданный, светло-зеленый свет.
— Это сияние глубочайшей мудрости, — еле слышно прошептал Тенгшу. — Оно дается жизнью, полностью посвященной главным ценностям совиности. В глазах некоторых наших сов порой тоже видны отсветы этого света, но только у хрита он проявляется столь ярко.
— Теоцзы? — шепотом переспросила Отулисса.
— Это имя дается в честь нашего первого хрита, которого звали Тео, — пояснил Тенгшу.
Тео!
Это имя прозвучало для путешественников, словно эхо колокола — колокола Горы времени.
Глава XVIII
Перо на ветру
— Смотри! Смотри, вон там! Это же… это… Это похоже на какое-то изделие ткачих с нашего Великого Древа. Как будто кусок ткани оторвался от ткацкого станка! — возбужденно прокричала Примула.
«Должно быть, это означает, что мы куда-то прибыли, — решила про себя Эглантина. — Ну, наконец-то!» Несмотря на то что долгий полет по Реке ветра оказался намного проще, чем она ожидала, Эглантина чувствовала, что жуткое зрелище всех этих мумифицированных трупов, крутившихся в костеломках, будет еще долго преследовать ее в кошмарах. Ей пришлось заставлять себя смотреть на эти ужасы, чтобы убедиться в том, что ее брат и его друзья не оказались жертвами страшных воздушных ловушек. Неудивительно, что бедной Эглантине так и не удалось расслабиться в мягком, быстром и приятном течении Реки вет-Ра! Кроме того, она ни на миг не переставала волноваться о том, удалось ли Сорену, королю и остальным членам стаи благополучно добраться до противоположного берега Безымянного моря.
Эглантина посмотрела туда, куда указывала Примула. Что-то разноцветное колыхалось на самом конце волшебного воздушного течения, перенесшего их через Безымянное море. Подруги начали снижаться по шнурам, подобно тому, как за несколько ночей до них это сделали участники первой экспедиции. Но на этот раз приветственный гонг не прозвучал. Тенгшу, только что вернувшийся в свое дупло на краю Реки ветра, с несказанным изумлением уставился на нежданных гостей. Позабыв о своем цюй, он растерянно уставился в небеса.
— Хи нао, хи нао, — нараспев выкрикнул мудрец. — Я… я не ждал вас… Ты — сестра Сорена? — выпалил он, не сводя глаз с Эглантины. Сходство этих двух сов сразу бросилось ему в глаза. Но Примула и Эглантина только глазами захлопали от изумления. Несмотря на то что совсем недавно они уже видели голубые перья в Амбале, окраска этой незнакомой совы потрясла их до глубины желудков. И эта синяя сова знала Сорена!
— Вы хотите сказать, что они благополучно добрались сюда? — с облегчением выдохнула Эглантина.
— О да, разумеется! Они добрались сюда, сестра Сорена и Маленькая, — ответил мудрец, вежливо кивая Примуле.
— Слава Глауксу! — хором выпалили подруги. — Мы должны немедленно их найти, — сказала Эглантина срывающимся от волнения голосом. — Чистые — они летят сюда. Их захват-отряд — истребительная эскадрилья!
