и фивяне, любители политических интриг, охотно откликнулись. В Македонию вошёл вооружённый отряд под командованием
беотарха Пелопида, известного фиванского военачальника. Он быстро разобрался с обстоятельствами и принял сторону Пердикки, притом что поддержал и Птолемея. По распоряжению Пелопида Птолемею достался довольно крупный кусок территории Македонии. «Ради спокойствия и мира среди македонян» Пелопид распорядился отобрать пятьдесят детей из родовитых македонских семей, которых забрал с собой в качестве заложников. Первыми в списке значились: Филипп – младший сын Аминты и Эвридики, и Филоксен – сын Птолемея от дочери царя Аминты. Прощание с родными для детей и подростков было мучительным испытанием. Как показали дальнейшие события, разворачивающиеся вокруг македонского престола, возможно, решение Фив обзавестись подобной гарантией благонадёжности Македонии спасло маленькому Филиппу жизнь…
ПЕРДИККА III. Вражда между Пердиккой и Птолемеем завершилась, когда последний пал жертвой подосланных убийц. Пердикка стал единовластным правителем Македонии. Его энергичными действиями страна выстояла против повторного вооружённого нашествия иллирийцев, а смерть могущественного полководца Пелопида позволила Македонии освободиться от назойливой опеки Фив. Наконец, Пердикка вспомнил о младшем брате, Филиппе, затребовал вернуть его, а по возвращении отдал ему в управление область с древней столицей Эги. Филиппу тогда не исполнилось и двадцати лет.
На шестой год царствования Пердикки в Македонии вновь начались междоусобицы: правители горных областей отказывались подчиняться молодому царю, сидящему в Пелле. Иллирийцы не преминули воспользоваться ситуацией, вновь тревожили приграничные области. Пердикка, не привыкший избегать трудностей, отправился с войском навстречу, но погиб в первом сражении. Вместе с ним полегли многие македоняне его войска.
Македония снова вверглась в пучину дворцовых интриг и межродовых распрей в борьбе за престол…
Глава 5. Вкус власти
Царский опекун
Высший совет македонских военачальников, от которых зависело, кому быть царём, возвели на престол Аминту, малолетнего сына Пердикки (359 г. до н. э.). Филиппа, родного дядю, определили опекуном, права которого должны были заканчиваться по достижении племянников восемнадцати лет – возраста эфеба. Событие омрачалось тем, что объявились сразу несколько претендентов на престол, все из древнейших знатных княжеских родов. И всё потому, что прошёл слух, будто Аминта физически оказался недееспособным. В горных областях назревала смута, неподчинение царской Пелле, отчего позиции Македонии в греческом мире значительно ослабли. Афины немедленно объединили усилия с фракийскими князьями, обозначив общего врага – ослабленную Македонию. В приграничье становилось тревожно, но защищать интересы македонян здесь оказалось некому.
В свои двадцать три года Филипп остро чувствовал боль за порушенную мощь отечества. Понимая, что время работает против Македонии, царский опекун решил, что пора браться за реальную власть. Но для этого следовало сместить с престола своего подопечного, несмышлёного царя Аминту, что было противозаконно. Но это обстоятельство не смутило Филиппа.
Молодой человек понимал, что в подобном дворцовом перевороте без поддержки военной элиты не обойтись. Для этого нужно было совершить что-то такое, что привлекло бы внимание всей Македонии. Филипп стал действовать. За свой счёт он набрал отряд авантюристов, вооружил их, предложив «прогуляться» с ним в земли фракийских соседей – Пеонию и Агрионию. Охотников до чужого добра нашлось немало – дерзких и решительных, безжалостных к врагам. Поход длился недолго, но за счёт неожиданности нападения македоняне ограбили владельцев золотосодержащих рудников и с богатой добычей вернулись домой.
Филиппа встречали как героя! Сразу вспомнили, что он сын царя Аминты, с именем которого связано былое могущество Македонии. В нём увидели личность, способную оградить народ от беспредела и беззакония удельных князей, спасти страну от грозящего развала. Золото, появившееся у Филиппа, способствовало его признанию среди военной аристократии.
Но путь к царскому престолу ему преграждали другие претенденты, не менее значимые по силе духа и, главное, обладающие более знатными родовыми связями, чем он. Прежде всего, Архелай – сводный брат последнего царя, Пердикки. Затем Павсаний из рода линкестов: его позиции считались наиболее сильными, поскольку он заручился военной поддержкой фракийского царя Котиса. Ещё был Аргей, рассчитывавший на помощь афинян. Филипп, понимая, что шансов у него немного, прибег к проверенным в таких случаях средствам – подкупу, шантажу и убийству. От неведомой болезни неожиданно умирает Архелай. На охоте от случайной стрелы погибает Аргей. За щедрые дары, переданные Котису, Фракия отказала Павсанию в дружбе. В такой ситуации остальные претенденты на царскую власть в Македонии быстро утратили пыл.
Афины и заодно с ними Фивы, неожиданно обнаружив в лице царского опекуна опасность своим интересам, в ответ пригрозили вводом союзнического войска в Пеллу. Вот когда пригодились Филиппу уроки риторики, преподанные ему в детстве греческим учителем красноречия! Он вступил в дипломатические переговоры, услаждая слух опытнейших политиков лестью, клятвенными обещаниями дружбы и личной преданности. Он предлагал Афинам помогать в укреплении македонской армии, обещая использовать её в интересах афинян на Халкидике против Олинфа, Амфиполя, Потидеи и других независимых греческих городов. Удивительно, но обольстительным речам малоизвестного правителя Македонии поверили. Противники – Афины, Фивы и Спарта – успокоились и вновь занялись привычным делом – кровопролитными войнами между собой за гегемонию в Элладе. Такова была первая и весомая победа молодого македонского политика, позволившая ему немедленно заняться подготовкой к Общевойсковому собранию, на котором предстояло утверждение его царём. Но вначале нужно было заручиться поддержкой военной элиты, самым видным представителем которой являлся Антипатр.
Антипатр
Антипатр был лет на пятнадцать старше Филиппа, но это не помешало зарождению их крепкой дружбы. А всё началось холодным зимним вечером в Эги, древней резиденции македонских царей. На дворе стоял промозглый месяц Перитий (середина января – середина февраля). До этого Филипп появлялся в Эги часто – охотился в горах, а по вечерам у очага просматривал собрание редких рукописей, хранящихся в царской библиотеке, где наряду с греческими драмами находил немало записей из истории Македонии. Поэтому сегодня он с некоторым волнением ожидал к ужину гостя из Пеллы. И повод был неплохой – на завтра договорились поохотиться на косулю.
Антипатр появился в своей манере – шумно и без церемоний. Филипп встречался с ним в Пелле, когда был жив брат Пердикка. Но тогда богатый землевладелец и командир элитной македонской конницы не позволял близкого общения с юнцом. Когда Филипп получил права опекуна царского наследника и был почти у власти, он сам не торопился делать решительных шагов к сближению с Антипатром, боясь ошибиться в выборе надёжного единомышленника. Теперь настала пора менять тактику обоим, и Филипп пригласил Антипатра посетить Эги ради зимней охоты в горах.
На госте был зимний гиматий – тёплый плащ; военного человека
