— Поздравляем нашу очаровательную правительницу! — хором прокричали они и пустились в пляс. Это было так забавно, что собравшиеся покатывались от хохота, и даже Озма не могла удержаться от смеха. Отплясав, обезьянки продемонстрировали несколько акробатических номеров, а затем подбежали к торту, извлекли из него золоченые духовые инструменты и барабан, построились в шеренгу и зашагали по столу взад и вперед, играя веселый марш, как заправские музыканты. Дороти была довольна: торт с сюрпризом имел большой успех. После этого банкет окончился.
Теперь настало время взглянуть на подарки, Глинда, встав из-за стола, подошла к Озме, взяла ее за руку и повела туда, где в праздничном беспорядке разместились подарки. Прежде всего, конечно, Озма увидела Волшебный Цветок, и Трот рассказала ей, как они его добывали. Она не забыла отметить помощь Стеклянного Кота и Волшебника, но сказала, что именно Капитан Билл храбро вынес цветок с Волшебного Острова.
Озма поблагодарила их всех, сказав, что поставит растение в своей спальне и будет любоваться его красотой. Потом она увидела удивительное платье, сотканное девушками Глинды из изумрудной ткани, Озма, как и все девочки, любила красивую одежду, и потому нетрудно представить ее восхищение. Ей не терпелось поскорей померить его, но стол был завален другими подарками, и уже наступила ночь, когда Озма пересмотрела все подарки и поблагодарила гостей.
23. Фонтан Забвения
На следующее утро Дороти и Волшебник гуляли по дворцовому саду. Из дворца вышла Озма и подошла к ним.
— Я хочу услышать побольше о ваших приключениях в Лесу Гугу и о том, как вам удалось раздобыть этих прелестных обезьянок, которых Дороти спрятала в торте.
Они присели на мраморную скамейку у Фонтана Забвения, и Дороти с Волшебником стали не спеша рассказывать о том, что с ними произошло.
— Я очень разволновалась, когда стала Ягненком, — призналась Дороти. — Мне было сильно не по себе. Кроме того, я боялась, что так навсегда им и останусь.
— Ты бы и осталась Ягненком, если бы я не узнал волшебное слово! — гордо произнес Волшебник.
— А что стало с грецким орехом и каштаном, в которые ты превратил этих ужасных колдунов? — спросила Озма.
— Я совсем о них забыл, — спохватился Волшебник. — Но, по-моему, они у меня с собой.
Порывшись в карманах, он извлек из одного из них два ореха и показал их Озме.
Озма задумчиво смотрела на них.
— Все-таки нехорошо оставлять в таком беспомощном состоянии живые существа, — наконец сказала она. — Мне кажется, Волшебник, нужно вернуть им первоначальный облик.
— Но я не знаю, каков их первоначальный облик, — возразил Волшебник, — потому что та странная смесь из разных зверей, в которой они предстали перед животными Леса Гугу, конечно, не их настоящий облик. Кроме того, не надо забывать, что по своей натуре это злые и коварные существа. Если я снова оживлю их, они могут натворить немало бед.
— И все же, — твердо сказала правительница Страны Оз, — мы должны избавить их от того состояния, в котором они сейчас. Когда ты восстановишь их первоначальный облик, мы сразу поймем, кто они. К тому же их всего двое, и вряд ли они могут представлять для нас опасность, даже если это чародеи и наши враги.
— В этом я как раз не уверен, — сказал Волшебник, с сомнением покачивая своей лысой головой. — Их волшебство — я имею в виду волшебное слово, которое я у них выведал, — срабатывает моментально. Даже Глинде с ними было бы трудно справиться, не говоря уже обо мне. И дело не в одном лишь слове, а в том, как оно произносится. Поэтому если у этих типов в запасе есть другие магические штучки, они могут доставить нам много хлопот, оказавшись на свободе.
— Придумала! — закричала Дороти. — Я, конечно, не фея и не волшебница, но если вы сделаете, как я вам скажу, нам не придется их бояться.
— Что же ты придумала? — спросила Озма.
— А вот что. У нас есть Фонтан Забвения, он-то и навел меня на мысль. Когда Волшебник произнесет это жуткое слово, которое восстановит их первоначальный облик, он может сделать так, что их будет мучить жажда. Мы поставим у фонтана чашку, и если они выпьют воды из него, то забудут и свою магию, и все остальное.
— Неплохо придумано! — сказал Волшебник, одобрительно глядя на Дороти.
— Просто превосходно придумано! — поправила его Озма. — Сбегай-ка за чашкой, Дороти.
Дороти тотчас же помчалась во дворец, а Волшебник сказал:
— Я не знаю, кто эти чародеи на самом деле — люди или звери, если они звери, то они не станут пить из чашки, а вместо этого сначала набросятся на нас, а потом уже напьются. Поэтому на всякий случай не мешало бы позвать сюда Трусливого Льва и Голодного Тигра.
Озма вынула серебряный свисток, который висел у нее на поясе на золотой цепочке, и дважды громко свистнула. Услышав свист, Лев и Тигр тотчас же прибежали на зов. Озма объяснила им, в чем дело, и велела быть настороже. Поэтому два мощных телохранителя повелительницы Страны Оз застыли в ожидании у фонтана.
Тем временем вернулась Дороти с чашкой, которую поставила на край фонтана. Затем Волшебник положил грецкий орех на землю и торжественно произнес:
— Я хочу, чтобы ты принял свой первоначальный облик и очень захотел бы пить — Пирцхгшл!
Тотчас же вместо грецкого ореха появился Кики Ару, юный Высокогорец. Сначала он очень смутился, не понимая, что с ним произошло и почему он оказался в этом странном месте. Но перед ним журчал фонтан, и он почувствовал сильную жажду. Не обращая внимания на Озму, Дороти и Волшебника, стоявших чуть поодаль, он взял чашку, наполнил ее водой из Фонтана Забвения и выпил до капли.
Жажда прошла, но он чувствовал себя еще более неловко, чем прежде, потому что не мог вспомнить ровным счетом ничего, даже то, как его зовут и откуда он родом. Он обвел прекрасный парк умиротворенным взглядом, затем обернулся и увидел глядящих на него с любопытством Озму, Дороти и Волшебника, а за их спинами двух огромных хищных зверей.
Кики Ару не знал, кто эти люди, но Дороти показалась ему очень славной, а Озма — красивой. Он улыбнулся им невинной счастливой улыбкой младенца. Это очень понравилось Дороти, которая, взяв его за руку, подвела к скамейке и усадила рядом с собой.
— Я-то думала, что ты страшный колдун, — сказала она, — а ты совсем еще мальчик!
— Что такое колдун? — спросил он. — И что такое мальчик?
— Разве ты не знаешь? — удивилась Дороти.
Кики отрицательно покачал головой. Потом рассмеялся.
— Я вообще ничего не знаю, — сказал он.
— Странно, — изрек Волшебник. — Он одет, как одеваются Жевуны, значит, он жил в Стране Жевунов. Но он ничего не сможет нам рассказать, потому что он все забыл.
— Теперь, когда все зло ушло, он просто очарователен, — сказала Озма. — Мы оставим его жить с нами и постараемся сделать из него человека.
— В таком случае даже хорошо, что он выпил воды из Фонтана Забвения, — сказала Дороти.
— Конечно, — согласился Волшебник. — Но мне хотелось бы понять, откуда ему известно волшебное слово. Может быть, настоящий колдун как раз его спутник, которого я превратил в каштан, хотя мне помнится, что именно этот молодой человек шептал чудесное слово, сунув голову в дупло, где скрывался я.
— Скоро мы узнаем, кто его приятель, — сказала Озма. — Он может оказаться еще одним юным Жевуном.
Волшебник положил каштан у фонтана и медленно и торжественно, как раньше, произнес:
— Я хочу, чтобы ты принял свой первоначальный облик и очень захотел пить — Пирцхгшл!
Каштан исчез, а вместо него возник Гном Руггедо. Он увидел фонтан и, как и его приятель, схватил чашку, наполнил ее водой и собирался уже выпить, когда Дороти воскликнула:
— Это же старый Гном!
Руггедо обернулся и уставился на них, держа по-прежнему в руке чашку.
— Да, — сердито сказал он. — Я старый Король Гномов и хочу завоевать Страну Оз и отомстить вам за все, что вы со мной сделали. — Он оглянулся и продолжал: — Яиц поблизости не видно, и я сильнее, чем вы, все вместе взятые. Не знаю, как я сюда попал, но настал час решающего сражения, в котором победа будет на моей стороне.
Его длинные седые волосы и борода развевались на ветру, глаза метали гневные молнии, а Озма и ее друзья так удивились появлению своего старинного врага, что стояли в оцепенении, не зная, что предпринять.
Руггедо захохотал. Он выпил воды, бросил чашку на землю и сказал свирепо:
— А теперь… теперь… теперь…
Голос его сделался кротким. Он в замешательстве стал тереть лоб ладонью и поглаживать длинную бороду.
— Что я хотел сказать? — нерешительно спросил он.
— Разве ты не помнишь? — улыбнулся Волшебник.
— Нет, забыл.
