— Никогда не говорила, что я Солнечная Рей. Ты это придумал, — возразила я.
Он усмехнулся, увеличивая между нами расстояние.
— Хорошая точка зрения. Готова? — осведомился он, поднимая мяч.
— Да, — ответила я, подняв руки вверх.
Он бросил мне мяч, и я поймала его, но от удара упала на землю, ибо он угодил мне в живот, выбив весь воздух.
— Рей?! — Подбежав ко мне, он рухнул на колени рядом. — Прости, я не думал, что брошу его так сильно.
Когда мне наконец-то удалось хорошенько вздохнуть, я сказала произнесла:
— Тебе нравится сбивать меня с ног?
Он захохотал, осматривая меня на наличие травм.
— Кажется, ты и правда много падаешь, когда находишься рядом со мной.
— Падаю? — я приподняла бровь, рукой держась за живот — уверена, там будет огромный синяк. — Падение означает, что я просто неуклюжая и постоянно спотыкаюсь.
Он усмехнулся, вдруг начав задирать мою футболку.
— Эй, — я ударила его по рукам, — прекрати!
— Что? — взглянул он на меня невинными голубыми глазами. — Я просто посмотрю.
— Ну, а без этого никак? — Я схватилась за край своей рубашки, крепко сжимая её в кулаках.
— Я видел тебя в лифчике и раньше, так в чем проблема? — пожал он плечами. — Кроме того, я не собираюсь её снимать. Только приподнять, — защищался он. Внезапно его глаза расширились от понимания. — Это все из-за шрама?
— Нет, — соврала я, отводя взгляд от его глаз, которые всегда видели слишком много.
— Я уже видел шрам, Рей. Не все так плохо.
— Не все так плохо? — повторила я. Шрам на моем животе был большим, выпуклым, с неровными краями и отвратительного розового цвета. И в этом не было ничего хорошего.
Кейд вздохнул и его глаза потемнели.
— У всех есть шрамы. У всех. Иногда ты не можешь их увидеть, но они могут быть ещё хуже.
Я закрыла глаза и выдохнула.
— Ты прав. Прости, — попросила прощения я. — Шрам... это щекотливая тема для меня.
Кейд посмотрел на меня и его губы слегка дернулись — будто он хотел посмеяться надо мной.
— Большинство тем для тебя щекотливы.
Это правда.
Поскольку наша игра «поймать мяч» превратилась в неудавшийся поцелуй, а теперь и это, я подумала, что будет лучше, если мы вернёмся обратно в общежитие.
— Думаю, мы должны вернуться, — указала я на вход, через который мы пришли.
— Нет уж, — покачал он головой. — Только начало смеркаться.
— Именно поэтому мы и должны вернуться, — я села, убирая траву со своих джинсов.
Он покачал головой.
— Есть еще кое-что, что я хотел бы тебе показать. Пожалуйста, останься со мной подольше?
Если это «кое-что» окажется таким же, как и последние двадцать минут, то уверена, все закончится катастрофой. Но я все равно согласилась.
— Ладно.
Он ухмыльнулся, словно мальчишка с горящими глазами, и сердце мое затарабанило. Я заставила его улыбаться, а его улыбка каждый раз вынуждала мое сердце биться быстрее.
— Пошли, — он помог мне подняться и, не отпуская мою руку, повел к центру поля. Он сел, а затем и лег на спину, поэтому я сделала то же самое. Наши руки остались переплетенными, отчего мне стало теплее. — Ты чувствуешь это? — шепнул он. — Энергию? Даже когда здесь нет толпы, я все равно чувствую, как кровь бежит по венам.
— Да, чувствую, — шепнула я в ответ. Прошло несколько минут. — Почему мы здесь лежим? — То есть, это мило и все такое, но я не могла понять, почему для этого он умолял меня остаться.
Он усмехнулся и повернул голову так, что его дыхание защекотало мою кожу. Даже в тускнеющем свете, я все еще могла видеть, как сверкали его глаза.
— В тебе нет ни капельки терпения, не так ли?
— Нет, — засмеялась я и улыбнулась ему.
— Тренер дал мне ключ от стадиона, чтобы я мог тренироваться, когда захочу, — объяснил Кейд, хотя я не просила его об этом. — Ни разу не было такого, чтобы я приходил сюда потренироваться, — усмехнулся он. — Вместо этого, я прихожу сюда, когда хочу подумать. А мне нужно много думать, — последнюю часть пробормотал он себе под нос. — Особенно я люблю приходить сюда ночью и смотреть на звёзды. Из-за этого я снова чувствую себя ребёнком в палатке на заднем дворе. Это напоминает мне о том времени, когда все было просто и не было этого... этого... давления. Когда все были счастливы.
— Кто все? — прошептала я, перекатываясь на бок к нему лицом.
— Мой папа. Моя мама. Вся моя семья, — ответил он через мгновение. Его лицо потемнело, а неизмеримая грусть отразилась в глазах. С Кейдом случилось что-то плохое, я это чувствовала. Не может быть такого взгляда только потому, что мороженое упало на землю. Нет, Кейд пережил какую-то трагедию, и это заставило меня задаться вопросом — возможно ли, что он поймёт, через что я прошла? Но я не готова была рискнуть и рассказать ему правду.
Я видела, что он не хотел уточнять, и поскольку он не заставлял меня раскрывать мои секреты, я уважала его границы.
— Мне здесь нравится, — проговорила я вместо этого, меняя тему.
Он усмехнулся.
— Тебе нравится?
— Хмм, — хмыкнула я. — Понимаю, почему ты приходишь сюда, чтобы подумать.
Я вздрогнула от холода, и он пробормотав «иди сюда», притянул меня в свои объятия. Я положила голову ему на грудь, укачиваемая в колыбели пониже его шеи. Быть в его объятиях — не грубо или неловко. Хорошо. Более правильно, чем все то, что было прежде, и это меня напугало. Я даже не могла пошевелиться.
Он начал водить рукой вверх и вниз по моей руке, создавая тепло от трения.
Немного погодя все небо потемнело и звезды замерцали над нами.
Если быть честной с самой собой — мне было плевать на звезды или на Луну, или что то ещё.
Здесь я была только по одной единственной причине — потому что Кейд попросил меня остаться.
Глава 13.
— Что, черт возьми, здесь происходит? — грубый голос вторгнулся в мой сон.
Я моргнула, открыла глаза, и мир вокруг сфокусировался — только этот мир не моя комната.
Вместо этого я лежала, свернувшись в объятиях Кейда, который спал на футбольном поле.
А мужчина, нависающий над нами, должно быть, был тренером.
Я заглянула за него и с облегчением вздохнула, когда увидела, что здесь был только он. Страшно представить, что было бы, окажись здесь вся команда.
Кейд приподнялся, потирая глаза.
— Эй, тренер.
— Не эй-тренькай мне, Монтгомери, — проворчал он. — Какого черта ты здесь делаешь? Да тем более с девушкой? — Мужчина вынул зубочистку из зубов.
— Извините, тренер, — пожал плечами Кейд, будто его не волновало, что нас застукали, — мы смотрели на звезды и уснули.
— Ну, как романтично, — пробубнил тренер. — Этот ключ дан тебе для тренировок. Не сваливай все на эту маленькую леди, — и махнул рукой в мою сторону.
— Этого больше не повторится, тренер, — усмехнулся Кейд. Мне казалось, что он должен быть более обеспокоен тем, что нас поймали, но он был абсолютно спокоен. Я же испытывала желание сбежать.
— Полагаю, это первый и последний раз, Монтгомери, — тренер развернулся и ушел. — Иди обратно в свою комнату и готовься к тренировке.
— Да, сэр, — ответил Кейд.
— О Боже, — я схватилась за свою рубашку, потому что мне нужно было за что-то держаться. — Не могу поверить в то, что сейчас произошло.
Кейд усмехнулся.
— Все в порядке. Тренер классный.
— Классный? Классный? Мне так не показалось, — заверещала я, поправляя волосы после сна.
— Поверь мне, все хорошо, и его это действительно не заботит. Тренер любит действовать жестко, но на самом деле он мягкий, — Кейд поднялся на ноги, вытягивая руки над головой.
— Я унижена, — продолжила, все еще сидя на земле. Я даже не уверена, что смогу сейчас ходить. — Это самая неловкая ситуация, которая со мной когда-либо случалась.
— О, сомневаюсь в этом, милая, – усмехнулся он.
Я одарила его испепеляющим взглядом, но это заставило его лишь еще сильнее рассмеяться.
Я медленно поднялась с земли, и мы вместе двинулись обратно к тоннелю и через раздевалки. Я молча поблагодарила Бога, что раздевалка оказалась пуста. Не думаю, что смогу выдержать ещё большее унижение.
Территория кампуса была пуста, и Кейд проводил меня до общежития. Сейчас раннее утро, поэтому людей ещё нет. Я рада, что нет никого, кто мог бы увидеть нас вместе этим утром. Если кто-то нас поймает, сразу разлетятся слухи.
Кейд остановился возле двери общежития и заскользил пальцами по моей щеке. Он часто так делал.
— Спасибо за прошлую ночь, — низким голосом произнес он. Подавшись вперед, он шепнул: — Между прочим, я действительно хотел тебя поцеловать.
***
В общежитии темно. Я шмыгнула внутрь, убедившись, что дверь закрылась бесшумно. Я сих пор не могла оправиться от слов Кейда и не знала, что делать со своими чувствами. Они были повсюду. Бушующем ураганом.
— И где же ты была всю ночь?
Еб***.
Никогда бы не подумала, что придется волноваться о раннем пробуждении Теи, потому что обычно она спит мертвым сном, пока не прозвенит будильник.
