— «Визой», наверно.
— Отлично, мистер Дентон.
— Полагаю, все остальные прибудут позже.
И хватит называть меня мистером Дентоном. Меня зовут Пол, уроды, Пол!
— Отлично, мистер Дентон. Это весь ваш багаж? Я стоял весь мокрый, жизнь моя порушена. С Шоном все кончено. Еще один сыграл в ящик.
— Сэр? — настаивал клерк.
— Что? — моргаю я.
— Я сейчас попрошу кого-нибудь поднять ваш багаж, — сказал он.
Я даже не услышал его, просто поблагодарил, расстегнул пальто, кто-то протянул мне ключ, и как в тумане я вошел в открытый лифт и нажал на кнопку девятого этажа, нет, кто-то другой нажал ее за меня, и какой-то человек проводил меня по коридору и помог мне найти наши два номера.
Я долго лежал на кровати, прежде чем решил, что пора подняться. Я открыл двери, соединяющие номера, чтоб понять, какой лучше. Потом прилег на одну из двуспальных кроватей в другом номере и решил, что первая была удобнее. Разглядываю кровать, на которой будет спать Ричард. Интересно, станем ли мы дурачиться, ведь мы занимались этим еще тогда, в школе, в Чикаго. Из-за него я едва не пошел в «Сару Лоренс». Он почти пошел в Кэмден, но затем вышел из игры, заявив мне:
— Да лучше сдохнуть, чем отбывать срок в Ныо-Гэмпшире.
На что я ему ответил:
— Да в Лас-Вегасе учиться и то лучше, чем в Бронкс-вилле.
Определенно, Ричард был очень красив, но встречаться с ним теперь — не самая лучшая идея, и, за исключением того, что я оставил Шона, эта встреча вызывала больше всего сомнений. Я включил телевизор и снова прилег, а затем принял душ, телефон не переставал звонить, а я все снимал и вешал трубку, потом оделся, посмотрел еще телик, покурил еще сигарет, подождал.
Лорен
Мне снится Виктор. Сон про Кэмден, только он переместился. Люди из колледжа топчутся вокруг салатного бара на пляже. У моря стоит Джуди. Море позади нее иногда белое, иногда красное, иногда черное. Когда я спрашиваю ее, где Виктор, она отвечает: — Умер.
Просыпаюсь. Мучительно долго длится время между действием кошмара и моментом, когда он, надеюсь, забудется, — и я лежу, думаю о Викторе. Такое вот обычное утро.
Я оглядываю комнату. Франклин ушел. Вещи вокруг наводят на меня тоску, они как будто демонстрируют мое жалкое существование, какая это все скукотища: пишущая машинка — ленты нету; мольберт — нет холста; книжная полка — без книжек; чек от папы; билет на самолет в Сан-Тропе, который кто-то сунул мне в ящик; записка о том, что «Родительские выходные» отменяются; новые стихи, которые я пишу, — скомканные у кровати; новый рассказ, который оставил Франклин, под названием «У Сатурна есть глаза»; полупустая бутылка красного вина (это Франклин приобрел; «Джордан», чересчур сладкое), которое мы пили вчера вечером; пепельницы; сигареты в пепельницах; размотанная кассета Боба Марли — от всего этого тоска невероятная. Я делаю попытку вернуться к кошмару. Не удается. Гляжу на винные бутылки на полу, на пустую пачку «Голуаз» (это Франклин курит; экая поза). Не могу решить — то ли за вином потянуться, то ли за сигаретами или же радио включить. В полном недоумении я выбираюсь в коридор, внизу из общей комнаты доносятся басы регги. Уже, должно быть, день, но тут до меня доходит, что времени половина пятого.
Я ухожу от Франклина. Я сказала ему прошлой ночью, перед тем как мы пошли спать.
— Ты шутишь? — спросил он.
— Нет, — ответила я.
— Накурилась? — спросил он.
— Это к делу не относится, — сказала я. Потом мы трахались.
Пол
Я подумывал принять душ еще раз, или уложить волосы, или позвонить Шону, или подрочить, или занять себя еще чем-либо, когда услышал, как кто-то пытается зайти в номер. Я встал рядом с дверью и услышал, как моя мать и миссис Джаред о чем-то лопочут.
— О Мими, помоги же мне с этим чертовым замком, — занудила моя мать.
— Господи Иисусе, Ив, — услышал я визгливый голосок миссис Джаред. — Где посыльный?
Я подбежал к кровати, распластался на ней и сунул подушку под голову, стараясь выглядеть естественно. Выглядел я смешно и тихонечко поднялся.
— Черт подери, Мими, это не тот ключ. Попробуй открыть другой номер, — послышался приглушенный дверью, недовольный голос матери.
Она постучалась в дверь, позвала:
— Пол? Пол, ты там?
Я не знал, стоит ли что-нибудь отвечать, потом понял, Что, пожалуй, стоит, и произнес:
— Да? Кто там?
— Это твоя мать, бога ради, — сказала она раздраженно. — А кого ты еще ждешь?
— Ой, — сказал я, — привет.
— Ты не мог бы помочь открыть дверь? — взмолилась она.
Я подошел к двери и повернул ручку, пытаясь ее открыть, но мать каким-то образом намудрила и заперла ее снаружи.
— Мама?
Будь терпеливым, терпение.
— Да, Пол?
— Ты заперла дверь. Молчание.
— Я?
— Ты.
— Подумать только.
— Почему бы тебе ее не открыть? — предложил я.
— Ох. — Наступила тишина. — Мими, подойди сюда. Мой сын говорит мне, что я должна отпереть дверь.
— Здравствуй, Пол, дорогуша, — сказала миссис Джаред через дверь.
— Привет, миссис Джаред, — крикнул я в ответ.
— Похоже, дверь закрыта на ключ, — прокомментировала она.
Я подналег на нее еще раз, но дверь не открывалась.
— Мама?
— Да, дорогуша?
— Ключ в замке?
— Да. А что?
— Почему бы тебе не повернуть его, скажем, налево? О’кей?
— Налево?
— Ну да, а что?
— Попробуй, Ив, — попросила миссис Джаред.
Я перестал тянуть дверь. Раздался щелчок. Дверь открылась.
— Дорогой! — завопила мать, как будто совсем рехнулась, и пошла мне навстречу с вытянутыми руками.
Выглядела она, собственно, неплохо. Может, чересчур макияжа, зато она сбросила вес и вырядилась по полной программе, бижутерия звякала по всей комнате, но все было элегантно — не вычурно. Ее темные волосы — темнее, чем я помнил, — были изящно подстрижены, что чрезвычайно ее молодило. Или, может, такое впечатление создавали глаза или подтяжка век, которую она сделала прошлым летом, перед тем как мы поехали в Европу.
— Мам, — произнес я, стоя, не двигаясь. Она обняла меня и сказала:
— Как же давно мы не виделись.
— Пять недель?
— Это же так долго, дорогой.
— Не слишком.
— Поздоровайся с миссис Джаред, — сказала она.
— Какой ты симпатичный, Пол, — произнесла миссис Джаред и тоже обняла меня.
— Миссис Джаред, — сказал я.
— Такой большой, учится в колледже. Мы так тобой гордимся.
— Он такой красивый, — произнесла моя мать, подошла к окну, открыла его и помахала рукой, выгоняя клубы сигаретного дыма.
— И высокий, — сказала миссис Джаред. Да, и трахался с твоим сыном, думал я.
Я присел на кровать, удержался, чтобы не закурить, и скрестил ноги.
Моя мать заспешила в ванную и моментально стала причесываться.
Миссис Джаред сняла туфли, присела напротив меня и спросила:
— Скажи мне, Пол, почему на тебе столько черного?
Стюарт
Я поужинал и принял душ, после чего ко мне зашли друзья на вино, и мы все вместе устроили вечеринку с окрашиванием волос. Пока они монополизировали ванну и мыли волосы в раковинах, я прошел через коридор к комнате Пола Дентона и долго так и стоял — слишком нервничал, чтобы постучаться. Я прочитал записки, которые ему оставили на двери, затем протянул руку. Собирался пригласить его к себе и накурился как следует для храбрости. Вначале я постучал тихонько, а когда ответа не последовало, постучал сильнее. Когда же никто не открыл дверь, я — в смущении, но и с облегчением — ушел. Сказал себе, что поговорю с ним на вечеринке; именно тогда я и собирался к нему подкатить. Вернулся к себе в комнату, Деннис сидел на моей кровати. Его волосы были все еще мокрыми и свежевыкрашены в рыжий, он просматривал новый номер «Войс» и слушал мою кассету Брайана Ферри. Я провел с ним прошлую ночь. Я молчу. Он говорит:
— Пол Дентон в жизни не будет с тобой спать.
Я ничего не говорю. Просто напиваюсь еще больше, делаю музыку громче и приодеваюсь, чтобы присунуть.
Пол
— Как долетели? — спросил я.
— Просто жуть, — выговорила миссис Джаред. — Твоя мать познакомилась в бизнес-классе с совершенно бесподобным норт-шорским доктором, который летел на родительский уик-энд в Браун, и знаешь, что сделала твоя мать? — Тут миссис Джаред заулыбалась, будто шаловливая девчонка.
— Нет. — Мне уже совсем не терпелось.
— Ну же, Мими, — застонала моя мать, выходя из ванной.
— Она сказала ему, что не замужем! — воскликнула миссис Джаред, встала и заняла место моей матери в ванной, закрыв за собой дверь.
Никакой тишины быть не должно, поэтому моя мать спросила меня:
— Я говорила тебе про машину?
— Да.
Я слышал, как мочится миссис Джаред. Застеснявшись, я заговорил громче.
