Теперь следовало осуществить вторую часть плана. Капитан вышел на трап и обвел взглядом сидящих вокруг корабля мурлышек. Все они смотрели на Зигфрида с собачьей преданностью.
– Значит, так, ребятки, – Безногий бодро улыбнулся. Мурлышки, как одна, оскалились в ответ. – Кхм... Значит, так... Раз вы все тут собрались, значит, мне верите, так?
Звери закивали.
– Отлично. Хозяином я себя объявлять не буду. Мне такое хозяйство ни к чему. Поступим проще. Я теперь ваш друг, товарищ и почти что брат. Старший. Будете меня слушаться – все у нас получится! Вместе мы сбросим ярмо рабства с ваших загривков! Мы освободим вас от злюхинского ига позорного угнетения! Я помогу вам, но и вы должны мне помочь. Такая вот моя братская потреба!
Зигфрид в жизни не толкал речей с броневичков, но когда-то читал, как это делали другие. Мурлышки дружно заурчали, и капитан воспринял это как знак одобрения.
– Очень скоро с небес, – он ткнул пальцем в небо, – спустятся нехорошие дядьки с иглометами. Вряд ли они станут вас убивать, но наверняка парализуют специальными иголками, чтобы спрятать от инспекции и журналистов, а затем продолжить свое черное дело эксплуатации! Вам это надо?
Мурлышки дружно зарычали.
– Вот и я говорю – на фиг такое счастье! А потому давайте сделаем так, чтобы ни один из плохих дядек нас даже не заметил...
* * *
...Охотники Службы Безопасности Компании «Зис» были людьми суровыми и опытными. О том, как выследить, загнать, поймать, подстрелить, оглушить, связать, освежевать и сделать все, что только возможно с любым, даже самым экзотическим зверем, они знали в подробностях. Это, конечно, являлось предметом их гордости, но только в нерабочее время. На охоте они были собранными и сосредоточенными, без единой капли небрежности или самоуверенности. Они были профессионалами. И все же это не уберегло их от нелепых и необъяснимых случайностей.
Сначала кто-то из них запнулся. Ну, запнулся и запнулся. С кем не бывает? Однако кому удается запнуться так, чтобы сломать лодыжку? Причем запнуться непонятно обо что. На месте происшествия не торчало ни корней, ни валунов. Потом кто-то остался без штанов. Кольчужные портки на кожаной подкладке вдруг лопнули по боковым швам и оставили владельца в одних кружевных трусах. Это был, конечно, не перелом лодыжки, но продолжать охоту в таком виде было нелепо, да к тому же донимали москиты. После третьего случая, когда один из охотников обнаружил, что висевшее на плече ружье непонятно как лишилось ствола, цепь воинов «Зис» заметно дрогнула и притормозила. При ближайшем рассмотрении выяснилось, что огрызок ствола является таковым и в прямом, и в переносном смысле. На металле виднелись отчетливые отметины зубов. Хищники, запросто перегрызающие оружейную сталь, были охотникам в новинку.
Дальше все покатилось, как снежный ком. Кто-то исчез, кто-то провалился в яму и выбрался оттуда совершенно голым и безоружным, еще один сам не понял, как очутился на верхушке дерева, у двоих какая-то неуловимая черная тень отняла оружие, а затем вернула его в виде двух тщательно пережеванных комков металла и пластмассы. Последней каплей стал выстрел шедшего далеко впереди лидера группы. Он пальнул навскидку по размытой черной тени, но игла с транквилизатором почему-то отскочила обратно, и стрелок свалился под кустик. Это было уже совсем вне понимания охотников, и они, подхватив храпящего предводителя, отступили к своим кораблям...
* * *
...– Разбомбить! Залить напалмом и поджечь! – Яков Злюхин был вне себя от злости.
– Если напалмом, то оно само... того... сгорит, – возразил начальник Службы Безопасности.
– Все равно – поджечь! – неистовствовал Злюхин. – Эти твари забыли, кто их хозяин! Забыли, кто возродил их гнусный вид! Только не на того напали! Я их сотворил, я их и уничтожу! А потом сотворю заново, но другими, более преданными и благодарными!
– Нельзя бомбить, – снова возразил службист. – Это же территория Федерации. У нас она в аренде. Военные и так носами крутят. Недовольны. А тут еще и бомбежка... Войну с Федерацией нам не выиграть.
– С военными я договорюсь! – убежденно заявил Злюхин.
– А ФОТ?
– Что – вот?
– Не вот, а ФОТ – Федеральное Общественное Телевидение, – пояснил начальник СБ. – Их интерактивные камеры уже над Релаксией. Нельзя бомбить в присутствии журналистов.
– ФОТ! – Злюхин презрительно брызнул слюной, но слегка обмяк. Контрольный пакет акций общественного телеканала принадлежал Эрнесту Экину, главному и непримиримому конкуренту Злюхина. Договориться с Экиным шансов было мало. – Я не могу потерять Релаксию! Столько денег!
– Возможно, лучше потерять немного на Релаксии, чем рисковать всей компанией, – заметил службист.
– Немного?! – Злюхин схватился за сердце и рухнул в кресло. – Немного?! Четверть всех моих капиталов! А сколько придется выложить на взятки, чтобы замять эту историю, ты представляешь?!
– Яков Дормидонтович, к вам следователи из Генеральной прокуратуры, – испуганным голосом сообщила по интеркому секретарша.
– Началось, – скрипнул зубами начальник СБ. – Теперь конкуренты навалятся – не скинешь... И Экин, и Порфирин, и Кисляков... Все рычаги задействуют.
– С этими я разберусь без тебя, – Злюхин треснул кулаком по столу. – Они ничего не смогут доказать. А ты найди того, кто осмелился сыграть со мной эту шутку! Найди и порви на лоскуты! На шнурки! На нитки!
– А что тут искать? – Службист встал и оправил униформу. – Мне все уже известно. Это тот самый капитан, который украл и вывез на Куйбу первую мурлышку. Мы запеленговали его сигнал. Да и Березявкин подтверждает.
– Безногий?! – Яков вытянул руку, словно ненавистный капитан сидел прямо перед ним и Злюхин собирался его задушить. – Ур-рою падлу!
– Я сам, – пообещал начальник СБ. – Вряд ли он захочет всю жизнь сидеть на Релаксии-13. А как только он оттуда взлетит...
– Только чтобы медленно и мучительно, – зеленея от желчи, прошипел Злюхин.
– Сделаем в лучшем виде. – Службист нехорошо ухмыльнулся и вышел через потайную дверь.
– Гортензия! – Яков придал лицу благообразное выражение и нажал кнопку интеркома. – Впусти господ из прокуратуры...
* * *
...В центральном кабаке Колонии, названном, как и сам город, незатейливо – «Центральный Кабак», гудела на все голоса толпа вернувшихся из вынужденной ссылки поселенцев. Играла мажорная музыка, рекой лились напитки и наперебой обсуждались свежие новости.
– Заповедник! – Пьяный Березявкин уже снял свой мятый корпоративный костюм и переоделся в джинсы и модный растянутый свитер. – Представляете? Всю Релаксию объявили заповедником!
– Где заповедник, там и браконьеры, – скептически заметил грузный бармен, протирая и без того идеально чистые стаканы белоснежной тряпочкой, возможно, из стерильного пакета.
– ...Все в федеральную собственность... – донеслось из дальнего угла. – А на орбите будут крейсеры дежурить.
– ...Нет, вы только подумайте – бесконтрольно! А если они размножатся настолько, что сожрут всю дичь? Что будет? За людей возьмутся?
– ...А капитан им и говорит: откусите задницы этим охотничкам... Ха-ха-ха...
– ...А я думаю, купол надо оставить.
– ...Вывезли все, что успели. Злюхин еще тот жук... Теперь Колонию заново придется обустраивать.
– ...А временный Совет предлагает назвать город Вольным.
– Нет, это они Релаксию хотят переименовать.
– Не переименовать, а дополнить: Релаксия-13 Вольная.
– Длинновато.
– Нормально. Вон в Стрельце планета есть – Адмирал Флота Павел Гаврилович Пробкин-Иголкин. И ничего, живут люди...
– ...Вы Зигфриду Устинычу наливали?
– А как же! Ему уже все налили. Как же такому человеку и не налить? Что же мы, скоты неблагодарные? К освободителю со всем почтением.
– А где он сидит?
– А вон там, за стойкой...
– Не вижу.
– Дурья башка! Я же говорю – за стойкой! Прилег... Ну, устал человек.
– Еще бы! Такое дело провернуть!
– ...А как думаете, при федеральной власти лучше будет или нет? Может, мы зря обрадовались?
– Цыц! Конечно, лучше! Хуже, чем при Злюхине, просто не бывает...
Капитан слышал все эти обрывки разговоров сквозь приятную полудрему. Ему снился разъяренный Злюхин верхом на мурлышке, Аманда, слоняющаяся по мусорной свалке, Коша Морган в обнимку с генералом Конианом Пальтони и насыщенный яркими звездами космос...
– Ко-осмос... – пьяно протянул Зигфрид, но толпа, увлеченная своими переживаниями, его не услышала.
– Давай, капитан, – кто-то вложил в руку Освободителя стакан, – примем за успех в делах и счастье в личной жизни.
– А? – Безногий неуверенно поднял голову и попытался сфокусировать взгляд на очередном тостспикере. – Ты?!
– Я, – ответил краснорожий небритый оборванец.
– Успех? – капитан тупо уставился на стакан. – Я все дела уже закончил.
