– Следующий случай – и мы расстаемся, Саша, ты меня знаешь.
Он отошел от нее, не делая больше попыток к примирению, сел за стол и начал медленно размешивать чай. Ирина молча собралась и ушла на работу, не попрощавшись. Весь день она переживала, гадая, увидит ли его вечером. Ей ужасно хотелось позвонить, пожалеть его, но она знала – стоит только раз проявить мягкость, и бутылкам в доме не будет конца.
Саша не звонил весь день. Вечером она, замирая от страха, открыла квартиру своим ключом. Все было убрано, вымыто, расставлено по местам. На диване, подложив под голову подушку и закинув ногу на ногу, возлегал Брюсов. Сначала Ира даже испугалась – опять?! Но, подойдя ближе, увидела, что он увлечен чтением – в руках у него была толстая распечатка.
– Новый сценарий? – обрадовалась она.
– Не-а, – усмехнулся Брюсов, – но хорошая штука. Нашел у тебя в компьютере. Забавный романчик. И ситуация у героя похожая – зарыли парня в дерьме. Вот все жду, как он выпутается. Откуда скачала?
Ирина покрылась краской.
– Положи.
– Не понял, куда положи?
– Ну, где взял.
– В компьютер, что ли, обратно запихнуть, – улыбаясь, он поднялся с дивана, – или ты так соскучилась сильно, что…
Саша схватил ее за талию.
– Нет, то есть… в общем, просто это мое.
– Я и не отбираю.
– Мое, в смысле, я – автор. Вот.
– Ты что – серьезно? – он, несомненно, был поражен.
– Ну, а что тут удивительного… Тоскливо было по вечерам, вот и сочиняла.
– И откуда сюжет? Сама придумала?
– Нет, из жизни. Ну, почти… Рассказали мне одну историю в двух словах, остальное додумала и представила.
– Слушай, – возбужденно проговорил Саша, – а я тебя, оказывается, и не знал совсем. Да ведь это полноценный роман! На фиг ты сидишь у себя в конторе – давай напечатаем! И язык отличный – читается влет.
– Издеваешься? Знаешь, сколько такой графомании в Интернете лежит? Если бы всех печатали… А за свой счет – столько денег надо!
– Ну, так у нас есть деньги!
– Я твоих денег не возьму.
– Блин, ну ты зануда… От тебя не возьму, сама не хочу…
– Я же не пухну с голоду. У меня и зарплата хорошая, и накопления есть. Но не буду я эту ерунду за свой счет издавать. Рука не поднимется.
– А у меня поднимется.
– Нет.
– Ладно. Найдем издателя. Пусть раскрутят тебя за счет издательства.
– Насмешил… Где ты таких найдешь?
– Ну, уж это я могу для тебя организовать.
– Да стыдно такое печатать.
– Ты посмотри, что печатают! И не стыдно. А это мне нравится, вот только дочитаю… Ты не мешай, я на самом интересном месте. Иди вон, поужинай. Я там пельмени сварил.
– Кулинар ты мой непревзойденный! И долго пельмени в воде валяются?
– C обеда, наверное, а что? Ты мне только скажи – выкрутится этот парень?
– Выкрутится, – вздохнула Ирина, – только дорого заплатит.
– Тоже мне, сказка! «Хэппи-энд» будет?
– Обойдешься… – усмехнулась Ира и отправилась на кухню.
Главным ее чувством сейчас было облегченье. Он здесь. Он никуда не ушел. «Господи, помоги нам, пожалуйста…» – думала Ира. Может, все как-нибудь образуется…
***
Казалось, жизнь действительно приобрела некоторую стабильность. Зима холодами не баловала, только в феврале намело, наконец, снега, и температура пару раз опускалась ниже десяти градусов.
Саша активно работал в ресторане, и за себя, и за Петю, который забегал к ним только между съемками. Конечно, Ира и не надеялась, что Брюсов перестанет переживать и ждать предложений. Но он держал себя в руках, и она больше ни разу не видела его пьяным. Так же регулярно он встречал ее после работы, они ехали к нему в ресторан, где Ира чувствовала себя, как дома – большая часть предложений по интерьеру и оформлению была сделана ею. Она по-прежнему контролировала и финансовую сторону дела, не слишком доверяя нанятому человеку.
Было так хорошо и спокойно, что начинало казаться, что и для Брюсова это просто замечательно. Эгоистическая часть души требовала, чтоб так все и оставалось. А там гляди – может, он и созреет для… короче, имидж станет ему совсем не нужен. Но той частью души, которая без остатка растворилась в любимом человеке, она желала, чтобы Саше позвонили хотя бы с каким предложением. Чтобы он снова занялся своим делом.
Кстати, Брюсов заставил Иру подписать доверенность, взял ее повесть, еще какие-то мелкие рассказики и съездил с ними в издательство. Подробностей он не рассказывал. Ира поняла, что ему отказали, сказав что-то грубое про ее писанину, и он просто не захотел ее расстраивать. Зато он начал почитывать ее стихи, которыми до этого момента совершенно не интересовался. Правда, некоторые свои вирши Ирина от него прятала – уж больно явно в них сквозила любовь к Брюсову и страх его потерять.
Насчет своих неприятностей Саша теперь больше молчал, ее даже расстраивало, что он не хочет делиться переживаниями. А может, его задел упрек про «мужика». Но с ней Саша оставался неизменно ласков и чуток, они даже почти не ссорились. Расстраивали только звонки его мамы – с каждым разом она давила на него все сильнее. Вскоре он вообще перестал брать трубку, попросив Иру отвечать, что его нет дома.
Да еще когда приезжал Старков и рассказывал что-то про съемки, Брюсов мрачнел, замыкался в себе. Петя начинал его утешать, что, мол, все впереди, подумаешь, каких-то два месяца без работы, но Саша сразу переводил разговор на другую тему.
В начале марта Брюсов умудрился подцепить грипп. Ира уложила его в маленькой комнате и даже отпросилась на несколько дней с работы. У Саши была высокая температура, приходилось постоянно давать ему питье, витамины и обезболивающее. Мужчины, когда болеют, становятся капризными и несчастными. Ира не считала зазорным пожалеть его сейчас, когда ему действительно плохо.
Саша не собирался сообщать матери, что болеет, но та быстро об этом узнала – вероятно, от Нади. Поэтому Татьяна Романовна снизошла до того, что поговорила с Ирой по телефону и не терпящим возражений голосом сообщила, что сейчас же приедет навестить сына.
Ира испугалась и засуетилась. В квартире было не совсем прибрано, невымытая посуда больного все еще стояла у прикроватного столика, в ванной скопилась стирка – не до уборки. Обед Ира начала готовить только с утра – накануне она только и делала, что сбивала Саше температуру большим количеством витаминных напитков. Про себя же она и вовсе забыла – не до еды. Короче, не лучшее время для визита «свекрови»…
Брюсов же, наоборот, обрадовался. Он почему-то решил, что у его постели женщины проникнутся друг к другу симпатией. И стоит только маме увидеть его Иришку, как она сразу поймет, как заблуждалась. Этого, увы, не произошло. Хотя Ира всеми силами старалась понравиться, Татьяна Романовна сразу дала понять, что находится в ее доме только ради сына.
