Берцы андроида, правда, оказались на два размера больше, но положение спасли кибовы кальсоны, из которых я быстро соорудил две портянки, поверх которых натянул трофейные носки. Получилось громоздко, но в берцы ноги сели плотно. Ну и нормально, то, что хотелось. При встрече, кстати, поинтересуюсь у Захарова, с какой целью он снабжает кальсонами своих биороботов.
В помещении, кстати, становилось все жарче – похоже, огнесмесью бункер академика кто-то заливал на совесть. Потому, укомплектовавшись снарягой и оружием, я подогнал шлем под свою голову и нажал кнопку лифта, который, как ни странно, еще работал.
* * *
– Отец, азот заканчивается. Скоро нечем будет охлаждать контур и тушить локальные пожары.
– А что с раствором хлорида кальция?
– Закончился. Кибы заморозили им перекрытия над лабораторией, но боюсь, что это ненадолго.
– Проклятье!
Захаров стукнул кулаком по столу.
– Они льют напалм с вертолетов. Несмотря на охлаждение, скоро повышения температуры не выдержат генераторы, и тогда нам конец.
– Может, попробуем уйти через подземные тоннели?
Академик посмотрел на дочь как на умалишенную.
– И бросить все, что я создавал столько лет? Отдать им лабораторию, бесценные образцы, коллекцию артефактов, которая стоит несколько миллиардов долларов?
– Про коллекцию ты мне не говорил, – усмехнулась Арина. – Теперь все ясно. Думаю, они пришли за ней и ты со своей лабораторией им нужен так же, как ктулху пятая нога.
– Как знать, – сказал академик, вглядываясь в мониторы охранной системы – три из двадцати еще работали, передавая неутешительные картины атаки на бункер. Экраны остальных были темны: напалм сжег подавляющее большинство защищенных внешних видеокамер.
– Как знать, – повторил Захаров, стуча по клавиатуре. – То, что у меня в голове, стоит намного дороже коллекции артов, которую я сейчас уничтожу.
– Зачем? – насторожилась Арина.
– Да надоело, что в том числе из-за нее уже который раз мне приходится отбиваться от всяких маргиналов с ракетными дубинами.
– В таком случае можно уничтожить и то, что у тебя в голове, папа, – заметила девушка. – Вместе с самой головой. А коллекцией в случае чего можно откупиться, сохранив голову.
Палец ученого завис над кнопкой Enter – и так и не нажал ее.
– Пожалуй, ты права, – сказал Захаров. – Я опять поддался эмоциям – тем более что еще не все наши козыри на столе. Кстати, как там внучок поживает?
– Я отправила к нему киба, которого ты отозвал вместе со всеми остальными, пусть присмотрит за безопасностью. Через десять часов двадцать три минуты уже можно будет вскрывать автоклав, и тогда, думаю, военным не поздоровится.
– Не уверен, что мы продержимся эти десять часов, – покачал головой Захаров. – Но попытаться можно.
И принялся вводить новые команды с клавиатуры.
* * *
У Наба было Задание – Хозяин его сформулировал прежде, чем замолчать. Логика Наба подсказывала, что Задание было странным, но оно имело приоритет над Логикой, и потому Логике пришлось отключиться от данного сектора.
Окружающая среда была замечательной. Наб и представить себе не мог, что существуют места, где может быть столько еды. Она была всюду, и, если б не Ограничение, Наб съел бы все, став намного больше и сильнее. Но Ограничение было жестко прописано в программе, имея приоритет даже над Приказом, потому Наб съел ровно столько, сколько было нужно для Задания, – и немедленно приступил к нему.
Помимо еды и оболочки Хозяина рядом было еще что-то.
Точнее, кто-то.
Существо.
Одновременно и живое, и не совсем.
Это, наверно, было бы странно, если б Логика не была отключена и от этого сектора тоже. Впрочем, когда нет Логики, то не нужно размышлять над Заданием – соответственно, его выполнение становится гораздо проще.
И Наб приступил.
Тем более что задание было несложным и даже, скорее, приятным. Нужно было есть. Много и быстро. Есть Существо, начиная с головы, превращая его плоть в новые наноботы.
Разумеется, Существу это не понравилось. Наб не успел преобразовать даже кожу на голове Существа, как оно начало сопротивляться – ударило ментальной волной такой силы, что Наб чуть не потерял упорядоченность структуры, превратившись в мириады бестолковых микроскопических частиц.
Но Хозяин предусмотрел возможность такой атаки. Наб на мгновение превратился в подобие тончайшей сети с пустыми ячейками, в результате чего ментальная волна прошла сквозь эти ячейки, не причинив вреда структуре Наба.
И следом ударил он!
Не меняя конфигурации сети, он оплел ею голову и плечи Существа и тут же принялся преобразовывать его плоть, поедая ее и превращая в новую колонию наноботов.
Существо билось в конвульсиях – Наб знал, что Преобразование – это всегда очень больно, – и даже пыталось сопротивляться, раздирая когтями то, что только что было его лицом. Но это было уже не его лицо, а совершенно иная субстанция, чего Существо еще не осознавало – его мозг был занят поиском решения проблемы, пока что безрезультатно.
А потом Наб добрался и до мозга…
Все было кончено за несколько секунд – внутри стоячего автоклава осталось Существо, которое жило лишь потому, что Наб разрешил ему жить, и молчаливый Хозяин, безжизненная плоть которого валялась на дне автоклава.
Ну, почти безжизненная.
Протянув тончайшие нанонити и коснувшись Хозяина, Наб отметил очень слабую, практически нулевую электрическую активность мозга. Объективно Хозяин умер, но смерть пока что была клинической, то есть при желании обратимой.
Формулировка «при желании» Набу понравилась. Пришло Осознание, что сейчас жизнь Хозяина зависит только от него. И даже некое чувство превосходства над ним… которое немедленно было пресечено Программой. Хозяин предусмотрел и это, и Набу не оставалось больше ничего, как завершить Задание.
Мириады нанонитей протянулись к умершему Хозяину, подняли его вверх и водрузили в то полужидкое месиво, что несколько мгновений назад было верхней частью Существа. Теперь это была смесь разложенной биомассы Существа и, собственно, самого Наба, который немедленно приступил к Трансформации.
Это оказалось не так сложно, как можно было предположить. Процесс изменения нитей ДНК в клетках был прописан Хозяином до мелочей, потому Набу оставалось лишь следовать инструкциям, собирая необходимые ткани из измененных клеток, словно из крошечных кубиков. Несколько раз поступал сигнал о тканевой несовместимости, но Наб ловко менял расположение «кубиков», и все становилось на свои места.
Непросто далось сращивание нервных волокон Хозяина и Существа на месте пересечения их спинного мозга – запустить проводящие пути в объединенной центральной нервной системе двух биологических объектов никак не удавалось. Но Наб нашел оригинальное решение, поместив в стык двух позвоночников собственных наноботов, тут же на месте обученных Набом обманывать иммунитет, запрограммированный природой отторгать чужеродные ткани. Наноботы обладали лишь одной функцией: видоизменяли иммунный сигнал «чужой» на «свой» – и этого оказалось достаточно. Правда, пришлось оставить часть себя в теле Хозяина, что было запрещено одним из пунктов Задания. Но тот, кого однажды научили обманывать что-либо – например, чужой иммунитет, – дальше легко учится обманывать и в остальном. И Наб не был исключением.
А потом осталась сущая ерунда – сращивание мышц, сухожилий, пластика кожи на месте стыков двух тел. Нудная, рутинная работа. Наб даже немного заскучал, хотя фактического времени все это заняло немного – мириады наноботов работали быстро и слаженно, тем более что их стало во много раз больше, чем было. Хозяин ограничил репликацию увеличением числа ботов в сто раз от изначального объема, но Наб уже видел пути обхода этого ограничения.
Хозяин был всего-навсего человеком, примитивным существом с точки зрения совершенной самообучающейся наноколонии. Сращивая нейронные связи спинного мозга двух биологических объектов, Наб на всякий случай скачал всю информацию, содержащуюся в мозге Хозяина и Существа, чем существенно расширил свои познания об окружающем мире.
