всегда, намекает на своё превосходство и наличие связей. И что мы с мамой просто блохи, прыгающие возле подошв его начищенных до блеска ботинок.
Аверин неторопливо спускается вниз… А я, тяжело дыша, наконец-то замечаю, что из соседних квартир повылезали соседи. Только вот шоу окончено!
Уверенным шагом прохожу в квартиру и захлопываю дверь. Мамы в прихожей уже нет, и я, скинув обувь и куртку, направляюсь в её комнату. Застаю мать сидящей на диване. Её пустой взгляд направлен в экран телевизора. Взяв пульт, вырубаю его. Сажусь перед мамой на корточки. Пытаюсь привлечь её внимание. Но она продолжает смотреть в экран поверх моей головы.
– Мам… – мой голос срывается. – Мам… Когда это закончится, а? Когда ты перестанешь себя жалеть, чёрт возьми?!
Но она не слышит и не видит меня. Ей сейчас намного проще, чем мне. За неё всё решают таблетки. А мне приходится вариться в этом дерьме и смотреть на то, как она медленно угасает.
Потому что полюбила этого ублюдка!
А он её просто кинул!
– Мам… – хватаю её за руки, сжимаю кисти. – Поговори со мной… Давай я положу тебя в больницу!
Тишина… Мёртвая. Такая же, как её взгляд.
Мать уже на последнем сроке. Через два месяца ей рожать. И она скоро перестанет ходить на работу.
На самом деле её всё ещё держат там, потому что она работает на сестру моего отца. Где он сам, я не знаю. И никто не знает. Они развелись, и он уехал – вот официальная версия событий.
А потом мама связалась с… этим!
Меня передёргивает. Ненавижу его лицо! Ненавижу его вмешательство в нашу жизнь. И его подачки я тоже ненавижу!
Он запудрил мамке мозги. Говорил о любви. Постоянно захаживал к ней, пока я был в школе… В итоге сделал моей матери ребёнка, а потом сказал, что не любит её. И добил тем, что привёл в свой дом другую и собирается на ней жениться.
Моя мать сломалась… А я словно начал гнить изнутри.
Ведь невозможно испытывать столько чёрной ненависти и не затронуть этой чернотой собственную душу!
– Я выброшу твои таблетки!
Не знаю, в какой раз говорю это матери. И каждый раз я их выбрасываю! Но откуда-то всё время появляются новые!
– А ещё я положу тебя в больницу!
Наверное, я всё ещё надеюсь, что мои угрозы как-то доберутся до её сознания. Но нет! Она по-прежнему слепа, глуха и недвижна.
Хотя нет, одно осмысленное движение всё-таки живо в её теле… Она гладит живот ладонью. Она любит этого ребёнка, потому что он – от любимого мужчины.
Ненавижу его!
Вскакиваю с пола, решительно иду на кухню. Сначала собираю все запасы её антидепрессантов и смываю их в унитаз. Потом нахожу на столе деньги Аверина. Пересчитываю.
Хм… Какие-то двадцать тысяч! Щедростью он никогда не отличался. Ни со мной, ни с мамой! А вот Варе подарил новый телефон за восемьдесят косарей…
Убираю деньги в карман джинсов. Это ничтожно мало, чтобы устроить маму в больницу. Но остальное я займу у Гуряна. Потом отработаю… Грузчиком в супермаркете. Доставщиком пиццы. Ещё меня иногда приглашают в стрип-бар в качестве охранника во время выступления обнажённых девиц. Там хорошо платят, но домой я зачастую прихожу избитый…
Отсюда и репутация плохого парня.
К слову, она меня устраивает… Эту маску я время от времени надеваю, чтобы люди не лезли мне под кожу. Но в последнее время она немного запылилась…
Я позволил снежинке просочиться не просто под кожу. Она почти подобралась к моему сердцу. Почти…
Но я закончу всё это!
Глава 13
Варя
Едва шевеля руками, расчёсываю волосы. Постоянно зеваю. А веки такие тяжёлые, что глаза всё время закрываются. Даже ледяная вода не помогла.
За всю ночь я проспала от силы два часа.
Сначала думала, что Остап, и правда, забрался в дом. Все углы обшарила. Несколько раз писала ему сообщения, практически требуя мне всё объяснить.
Остап не ответил. Даже не прочитал их.
Потом вернулась мама, сразу за ней – отчим. Мы поужинали, и я пошла спать.
Но не смогла сомкнуть глаз, потому что мне всё время казалось, что я слышу какое-то движение в коридоре или в ванной комнате. Когда, наконец, убедила себя, что Остапа в доме всё-таки нет, уже светало…
Сейчас я абсолютно разбита. И уже не успеваю накраситься. Смогла только собрать волосы в низкий хвост и надеть форму. И выгляжу, прямо сказать, отвратительно.
– Варя!
Мама зовёт меня из гостиной, и я хватаю рюкзак. В голове появляется шальная мысль притвориться больной и остаться дома, но я душу её на корню.
Нужно взяться за голову, дожить до экзаменов, сдать их и уехать на всё лето в родной город. И постараться там остаться…
Спускаюсь в гостиную, бросаю рюкзак рядом с диваном и захожу на кухню.
– Ты в порядке? Как-то не очень хорошо выглядишь… – озабоченно говорит мама, целуя меня в лоб.
– Просто не выспалась, – зеваю в кулак. – Сейчас кофе глотну – и можно ехать.
– Варь, ну хоть ты позавтракай! – возмущённо восклицает мама. – Сначала Денис… «Надюш, я уже опаздываю». Теперь ты: «Нет, спасибо, я просто кофе». А я час у плиты уже стою!
Я смотрю на гору оладий на блюде. Лучше, и правда, поесть, а то мама какая-то сегодня взрывоопасная.
– Хорошо, давай завтракать, – смирившись, с улыбкой сажусь за стол.
Мама сразу расцветает. Наливает мне кофе, ставит передо мной тарелку с оладьями и садится напротив. Но улыбка вдруг сползает с её лица.
– Как думаешь, может, Денису не нравится моя стряпня?
– Да перестань! – я отмахиваюсь. Оладьи, как и всегда, очень вкусные. – Как ему может не нравиться то, что ты готовишь? – говорю с набитым ртом.
– Ну не знаю, – она пожимает плечами. – Мне просто хочется хоть чем-то быть ему полезной. С работой сейчас не всё гладко… А он вообще не хочет, чтобы я работала. Но так я тоже не могу.
Она явно нервничает. Теребит салфетку, комкая её в руках.
Накрываю её руки ладонью.
– Ты зря переживаешь, мам. Просто не нужно так много готовить. Денис всегда уходит рано. А некоторые люди вообще по утрам не завтракают. И с работой всё наладится. Ну или ты действительно можешь не работать, как этого хочет Денис.
– И что я буду делать? На шее у него сидеть?
– Вы скоро поженитесь… Может, и ребёнка ещё родите. Тогда ты точно будешь занята.
– Что? – мама краснеет до кончиков ушей и растерянно моргает. – Скажешь тоже, Варь!
Я улыбаюсь. Хоть и брякнула, не подумав, чтобы просто повеселить её… Но такое ведь вполне может быть. Маме всего тридцать восемь. А у Дениса детей нет. Может, он хотел бы ребёнка.
– Я просто предположила, – подаюсь к ней ближе и чмокаю в щёку. – Нам пора, мам. А то в школу опоздаю.
Вскакиваю из-за стола и залпом допиваю
