Постоянно о чем-то думаешь, проявляешь самоконтроль, – голос ее стал серьезнее. – В тебе есть что-то особенное?
– Разумеется, – кивнул я. – Иначе ты бы не стала меня вытаскивать.
Ка’риш рассмеялась:
– А еще ты очень ловко уходишь от ответов, – испытующий взгляд лег на меня, давая понять, что хоть что-то, но ответить придется.
На некоторое время повисла пауза, все время которой взгляд с меня так и не сводили. Я же крепко задумался – что я вообще могу рассказать? Я даже не уверен, что имеющиеся воспоминания действительно ими являются. Сюжеты моих снов вполне могли быть пораждены просто разгулявшейся фантазией или отголоском каких-либо других воспоминаний. Может когда-то я читал или слышал рассказы и теперь отголоски этих историй воплотились в моих снах? Конечно, в этом случае это тоже можно назвать воспоминаниями, вот только ко мне они в этом случае не имеют никакого отношения.
Тем не менее, ответа от меня ждут и потому, вздохнув, я все же решил озвучить свое предположение:
– Кажется, раньше я был человеком.
– Чего? – опешила ламия.
– Я не уверен, – продолжил я. – Даже имя, которым я теперь зовусь, не факт, что мое, иногда во снах я вижу себя другим, человеком с темной кожей, воином. Но я не готов утверждать, что это действительно моя прошлая жизнь.
– Сны могут оказаться просто снами, – понимающе кивнула шестирукая.
Я позволил себе улыбнуться:
– Мне бы очень хотелось рассказать тебе больше, но я не знаю, что из того, что мне известно, правда.
Ка’риш улыбнулась моим словам:
– В таком случае дам тебе время все осмыслить, – выдержав небольшую паузу, она добавила: – Сегодня ты будешь греть мою постель... и меня.
Кажется ее тон не подразумевал возражений, вот только я совершенно не был против.
Глава 10
Остаток времени проведенного на свежем воздухе прошли для нас в тишине. Даже насекомые, казалось, решили вести себя потише. За время нашего и последовавших за ним дежурств никто более не рискнул потревожить стоянку. Периодически в округе завывали звери, заставляя привязанных коней несколько нервничать, но в остальном, хвала богам, ночь прошла спокойно.
Спать мы завалились на остывающую печь, и увы «греть постель и меня» – пришлось исключительно в буквальном смысле. Впрочем, для меня это не оказалось сюрпризом, при таком количестве свидетелей, рассчитывать на что-то иное было бы глупо.
Ка’риш уснула почти моментально, а вот мне уснуть рядом с объектом своего вожделения оказалось куда сложнее. Может сказывалось долгое отсутствие физической близости? Неизвестно ведь сколько продержали в плену мое новое тело. Довольно долго не удавалось сомкнуть глаз, но благо усталость в какой-то момент все же взяла верх, позволив сознанию нырнуть в спасительное небытие.
Странные сны в этот раз почти не беспокоили меня. Какие-то обрывки из жизни орочьих племен или племени и то лишь почти перед самым пробуждением. И судя по габаритам увиденных во сне жителей, это были мои соплеменники, ну или моего нового тела. Возможно, из-за почти полного отсутствия воспоминаний мне было сложно ассоциировать себя как с людьми, так и с прочими представителями разумных рас, о которых я уже успел узнать.
Проснулся я от того, что кто-то несколько раз хорошенько огрел меня своим хвостом. Интересно кто, не правда ли? Оказывается, во сне я крепко обнял ламию и наотрез отказывался выпускать ее даже когда та, проснувшись, пыталась выбраться, чтобы приступить к завтраку и сборам. Поняв, наконец, чего от меня добиваются, я, не хотя, отпустил свою шестирукую подругу.
Как выяснилось, по моей милости встали мы позже всех. Из-за чего и прособирались дольше, и во двор вышли последними, зато удалось еще немного побыть вдвоем, пока остальные находились снаружи.
Вчерашний разговор невольно всплыл в голове. Устраивать расспросы тогда было не лучшей идеей. Да и по началу я не слишком-то придал значения ее словам, но сейчас меня это почему-то по-настоящему беспокоило. Пожалуй, стоило воспользоваться тем фактом, что мы снова были наедине:
– Ты говорила, что тебя превратили в чудовище, – осмелился, наконец, задать я свой вопрос. – Что ты имела в виду?
На несколько секунд повисла пауза, за время которой я успел пожалеть, что решил поднять эту тему. Желваки проступили на скулах девушки, но тем не менее, ламия заговорила:
– Это значит, что я таковой не родилась, – холодно произнесла Ка’риш. Ее губы сжались в тонкую полоску, видимо слова давались нелегко. – Меня насильно превратили в то, что ты видишь.
По спине на мгновение пробежали мурашки. Что-то подсказывало, что процесс ее трансформации был отнюдь не безболезненным. Наверняка не обошлось без применения магии, по крайней мере, других объяснений таких метаморфоз я представить не мог. Но было очевидно – выпавших на ее долю испытаний не стоило бы желать даже заклятому врагу.
– Прости, но сейчас я не готова поведать эту историю целиком, – добавила ламия, поднимая на меня взгляд. Ее большие желтые глаза светились гневом, хотя лицо оставалось спокойным.
Взяв девушку за руку, я притянул ее к себе, нежно заключая в объятия:
– Пока я дышу – никому не будет позволено обидеть тебя, – тихо произнес я над ее головой.
– Я знаю, – шепнула в ответ Ка’риш, сильнее прижимаясь ко мне.
Некоторое время моя рука поглаживала ее спину, до тех пор пока напряжение окончательно не отпустило мою спутницу.
***
Когда мы спустились с крыльца, Лара уже отвязывала наших коней. Оглядевшись, я заметил, что колья забора были пустыми, а вот через седло одного из коней была перекинута сумка, видимо, как раз с головами ведьм.
Важа также был занят навешиванием сумок на переданного ему коня, остальные наемники переговаривались между собой, освобожденные тоже о чем-то шептались. Я еще раз посмотрел на эльфийку, похоже, тролкину она передала своего скакуна, а вот себе видимо вознамерилась забрать моего.
Не сказать, что такой расклад меня радовал, но в текущих реалиях у нас,
